Котел

Этот код был подсказкой, разработанной специально для того, чтобы наблюдатели могли четко и понятно доложить, что они перед собой видят – даже среди шума и горячки битвы. Данное слово было составлено из начальных букв: "Количество", "Активность", "Местоположение", "Информация о Намерениях", – и следуя этому порядку наблюдателю почти всегда удавалось сообщить командиру наиболее существенные сведения.

– Да, конечно, простите, сэр, – капрал помолчал. – Количество – шесть колесных бронетранспортеров, мне кажется, что это разведмашины "Лухс".

– Понял вас, капрал, – отозвался Ренолдз, делая пометки. Спрашивать Брауна о том, куда подевались "дюжины танков", он не стал.

– Активность – направляются к опушке леса, готовятся выехать на открытое пространство... – вспомнив хорошо заученное и тысячу раз повторенное упражнение, капрал Браун уже не мог остановиться и быстро доложил обстановку. То, что он видел перед собой, походило на разведывательное подразделение бронетанковой дивизии, которое прощупывает маршрут перед тем, как дивизия двинется вперед. Германские войска непременно выслали бы в дозор несколько легких разведмашин и только затем двинулись бы вперед основными силами. Но существовал и еще один вариант – разведывательное подразделение, маневрируя по переднему краю, отвлекало на себя внимание противника, в то время как танковая дивизия готовилась к броску в другом направлении. Как же обстоят дела в данном случае?

Ренолдз поднял бинокль и сам оглядел местность. Ничего. Разведывательные машины, замеченные Брауном и Вебстером, были еще слишком далеко.

– Не видно ли там иной подозрительной активности? – спросил он у наблюдателей. – Не появились ли танки и бронетранспортеры?

– Никак нет, сэр, только разведчики. Похоже, они движутся к нам... – в голосе капрала прозвучали озабоченные нотки, и он задал свой самый главный вопрос: – Нам можно возвращаться?

При нормальной скорости движения разведывательным машинам "Лухс" понадобилось бы минуты три-четыре, чтобы достичь того наблюдательного пункта, где засели рядовой и капрал. В то же самое время двум пехотинцам с оружием и со средствами связи понадобилось бы гораздо больше времени, чтобы домчаться до рощи, в которой заняла позиции рота. Ренолдз вовсе не собирался приносить двух своих солдат в жертву, но он и не хотел, чтобы они начали отход хотя бы на секунду раньше, чем это необходимо. Поэтому он приказал им сидеть тихо и смотреть во все глаза, а сам передал данные визуальной разведки сначала в батальон, а потом командирам своих взводов. Похоже, что их утомительному ожиданию пришел конец.

Несколько минут спустя наблюдатели снова вызвали своего командира. У них было новое сообщение: на этот раз они заметили до десяти танков и несколько бронетранспортеров, которые двигались в направлении позиций группы "Ад". В этот раз капрал Браун, не стесняясь, сказал:

– Мы бы предпочли поскорее убраться отсюда, сэр.

– Возвращайтесь, да поживее.

Ренолдз передал информацию взводным командирам и, посоветовав им быть наготове, снова стал изучать в бинокль склон холма. Даже если бы местность была безупречно ровной, то на расстоянии двух километров было бы не просто заметить маленькие, грязно-серые коробочки бронетранспортеров. Между тем рельеф здесь был далеко не такой, как, например, в Техасе, и капитан мог только надеяться, что где-нибудь между лощинами и буграми он увидит-таки промелькнувшую разведку противника.

Разведка немцев между тем затеяла опасную игру, словно пренебрегая опасностью и искушая своего противника выстрелить, и тем обнаружить свое местоположение. Либо они слишком доверяли своей счастливой звезде, либо надеялись на то, что неточный огонь противника поможет им сберечь свои жизни.

Ренолдз не мог оставить эту дерзость безнаказанной. Если он пропустит разведку противника мимо себя, понадеявшись на маскировку, они смогут подойти слишком близко и разглядеть и его самого, и линию обороны батальона. Любой камуфляж – увы! – был далек от совершенства, и мало что мог скрыть от глаз опытных наблюдателей, вооруженных к тому же инфракрасной оптикой.

Ренолдз собирался позволить немцам подойти как можно ближе, чтобы они оказались в радиусе действия его "Джавелинов", а затем выстрелить залпом и попытаться вывести из строя несколько машин одновременно. Для этого у него оставалось еще несколько минут.

Однако первая победа досталась им без единого выстрела. Одна из разведмашин, отклонившаяся влево, напоролась на мину, заложенную саперами ночью. Внезапный мощный взрыв подбросил "Лухс" в воздух и опрокинул. Из дымящейся искореженной машины никто не выбрался.

Капитан мрачно улыбнулся. Минное поле было не слишком широким и не особенно плотным, однако, чтобы понять это, немцам потребуется еще несколько минут. Между тем одна из разведывательных машин противника уже горела.

Некоторое время Ренолдз рассматривал оставшиеся машины в бинокль, стараясь, чтобы солнечный свет не попадал на линзы. Каждый "Лухс" был длинным, четырехосным броневиком, угловатым, легкобронированным, украшенным сверху небольшой башенкой, из которой торчал тонкий ствол 20-миллиметровой автоматической пушки. Для танка Ml "Абрамс" и даже для бронемашины "Брэдли" они были бы легкой добычей, но для Ренолдза и для его людей они представляли серьезную угрозу, особенно если подпустить их слишком близко. Однако капитан рассчитывал, что ему удастся не допустить этого.

Тем временем уцелевшие машины вскарабкались на бугор, на котором совсем недавно находился наблюдательный пункт роты. До них теперь было не больше семисот метров. Пора. Капитан поднял трубку полевого телефона.

– Огонь!

Чуть сзади него послышались приглушенные листвой звуки выстрелов, за которыми последовал тонкий свист, всегда сопровождающий летящий ракетный снаряд. Залп был произведен одной установкой "Toy" и четырьмя "Джавелинами" – менее мощными ракетами с системой наведения по двум точкам, которые направлялись по две в одну цель.

Ренолдз опустил свой полевой бинокль, пытаясь проследить за полетом одного из "Джавелинов", похожего с этого расстояния на маленькое темное пятнышко, мчащееся с невероятной скоростью. По мере того как стрелок корректировал курс, это пятнышко слегка отклонялось то вправо, то влево, затем по крутой дуге взмыло в небо и клюнуло один "Лухс" сверху.

БАММ! Противотанковая ракета взорвалась, превратившись в черно-серый дымный шар прямо над башней разведмашины. Клубы дыма и пыли вылетели из щелей люков и машинного отделения, и в них замелькали крошечные злые искры, словно их вышибали из брони удары тысячи молотов. Второй ракеты, направленной в этот же броневик, капитан так и не увидел. К счастью, одного попадания оказалось достаточно.

Броневик тем временем вильнул и остановился. Из двигательного отсека вытекал грязно-серый дым. Острые осколки боеголовки "Джавелина" не только пробивали броню, они к тому же были добела раскалены энергией взрыва.

В бинокль ему было видно, как из люка вывалились две фигуры и исчезли в траве. Они были вполне в пределах досягаемости стрелкового оружия, однако его дисциплинированные солдаты не стреляли. Товарищи этих двоих погибли, машина сожжена, и они более не представляли угрозы для роты "Альфа".

Между тем на поле прогремели новые взрывы. Огнем ракетчиков были подбиты еще две разведывательные машины, причем самая левая, в которую попала ракета "Toy", превратилась в огромный костер; очевидно, более мощная боеголовка "Toy" заставила сдетонировать боекомплект. Третий "Лухс", пораженный сразу двумя "Джавелинами", вздрогнул и грузно осел в клубах пыли и дыма.

Ренолдз мрачно кивнул. Группа "Ад" заявила о своем присутствии довольно внушительно, и теперь командиры ЕвроКона должны были принять ответные меры.