Страница 12 из 13
Здесь, судя по всему, речь идет не о том, что царь против союза дочери с Емелей. Просто описываемый в сказке царь достаточно продвинутый, и считает, что лучше не полцарства отдать Емеле, что сделает того ленивым барчуком. А дать ему возможность самостоятельно пробиться в жизни – так делает сегодня достаточно много здравомыслящих бизнесменов в отношении к своим детям. А бочка, судя по всему, олицетворяет здесь малый бизнес, которым Емеля занялся вместе с Марьей-царевной (не смерти же хотел царь своей любимой дочери, замуровывая ее с Емелей в бочку). При этом, как видим, царь настолько продвинутый, что не считает необходимым наличия штампа в паспорте – позволяя молодым жить совместно (пусть в тесноте) без соответствующей регистрации брака.
А бочка, пущенная по морю, плыла несколько часов; Емеля все то время спал, а как проснулся и видя, что темно, спрашивал сам у себя: «Где я?» – ибо думал, что он один. Принцесса ему говорила: «Ты, Емеля, в бочке, да и я с тобою посажена». – «А ты кто?» – спросил дурак. «Я – царская дочь», – отвечала она и рассказала ему, за что она посажена с ним вместе в бочку; потом просила его, чтоб он освободил себя и ее из бочки. Но он говорил: «Мне и тут тепло!» – «Сделай милость, – говорила принцесса, – сжалься на мои слезы; избавь меня и себя из этой бочки». – «Как же не так, – говорил Емеля, – я ленюсь!» Принцесса опять начала его просить: «Сделай милость, Емеля, избавь меня из этой бочки и не дай мне умереть». Емеля, будучи тронут ее просьбою и слезами, сказал ей: «Хорошо, я для тебя это сделаю». После того говорил потихоньку: «По щучьему веленью, а по моему прошенью выкинь-ка ты, море, эту бочку, в которой мы сидим, на берег – на сухое место, только чтоб поближе к нашему государству; а ты, бочка, как на сухом месте будешь, то сама расшибися!»
Только успел дурак выговорить эти слова, как море начало волноваться и в тот час выкинуло бочку на берег – на сухое место, а бочка сама рассыпалась. Емеля встал и пошел с принцессою по тому месту, куда их выкинуло, и увидел, что они были на весьма прекрасном острове, на котором было премножество разных деревьев со всякими плодами. Принцесса, все то видя, весьма радовалась, что они на таком прекрасном острове; а после того говорила: «Что ж, Емеля, где мы будем жить? Ибо нет здесь и шалаша». Но Емеля говорил: «Вот ты уж многого требуешь!» – «Сделай милость, Емеля, вели поставить какой-нибудь домик, – говорила принцесса, – чтобы можно было нам где во время дождя укрыться»; ибо принцесса знала, что он все может сделать, ежели захочет. Но дурак сказал: «Я ленюсь!» Она опять начала его просить, и Емеля, будучи тронут ее просьбой, принужден был для нее то сделать; он отошел от нее и говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью будь среди этого острова дворец лучше царского и чтоб от моего дворца и до царского был хрустальный мост, а во дворце чтобы были разного звания люди». И лишь успел выговорить сии слова, то в ту ж минуту и появился преогромный дворец и хрустальный мост. Емеля взошел с принцессою во дворец и увидел, что в покоях весьма богатое было убранство и множество людей, как лакеев, так и всяких разносчиков, которые ожидали от дурака повеления.
Здесь, судя по всему, мы имеем прием, который автор сказки использовал (для увеличения динамики повествования) задолго до появления современного кинематографа— применил «монтаж» – малый бизнес (бочка) мгновенно (с помощью монтажа) превратился в большой бизнес – дворец.
Емеля, видя, что все люди как люди, а он один был нехорош и глуп, захотел сделаться получше и для того говорил: «По щучьему веленью, а по моему прошенью кабы я сделался такой молодец, чтоб мне не было подобного и чтоб был я чрезвычайно умен!» И лишь успел выговорить, то в ту ж минуту сделался так прекрасен, а притом и умен, что все удивлялись.
То, что Емеля занялся фитнесом (что мы видим после применения второго монтажа автора сказки) – говорит, что Емеля жил в ногу с нашим с вами временем – временем усиленной борьбы с излишним весом, тренажеров на печи у Емели не было.
После того послал Емеля из своих слуг к царю, чтоб звать его к себе и со всеми министрами. Посланный от Емели поехал к царю по тому хрустальному мосту, который сделал явно не дурак; и как приехал во дворец, то министры представили его пред царя, и посланный от Емели говорил: «Милостивый государь! Я прислан от моего господина с покорностию просить вас к нему кушать». Царь спрашивал: «Кто таков твой господин?» Но посланный ему отвечал: «Я не могу вам сказать про него (ибо Емеля ему сказывать не велел про себя, кто он таков); о моем господине ничего не известно; а когда вы будете кушать у него, в то время и скажет о себе». Любопытствуя знать, кто прислал звать его, царь сказал посланному, что он непременно будет. Когда посланный ушел, царь тотчас поехал вслед за ним со всеми министрами. Посланный, возвратясь назад, сказал, что царь непременно будет, и только сказал – а царь и едет к Емеле по тому мосту хрустальному, и с принцами.
И как приехал царь во дворец, то Емеля вышел навстречу, принимал его за белые руки, целовал во уста сахарные, ласково вводил его в свой белокаменный дворец, сажал его за столы дубовые, за скатерти браные, за кушанья сахарные, за питья медовые. За столом царь и министры пили, ели и веселились; а как встали из-за стола и сели по местам, то Емеля говорил царю: «Милостивый государь, узнаете ли вы меня, кто я таков?» И как Емеля был в то время в пребогатом платье, а притом лицом был весьма прекрасен, то и нельзя было узнать его, почему царь и говорил, что он не знает. Но Емеля говорил: «Помните ли, милостивый государь, как дурак к вам приезжал на печи во дворец и вы его и с дочерью, засмоля в бочку, пустили в море? Итак, узнайте теперь меня, что я – тот самый Емеля!» Король, видя его пред собою, весьма испугался и не знал, что делать; а Емеля в то время пошел за его дочерью и привел ее пред царя. Царь, увидя дочь свою, весьма обрадовался и говорил Емеле: «Я перед тобой весьма виноват и за то отдаю за тебя в замужество дочь мою».
Царь в сказке, как видим, действительно продвинутый – считает нормальным жениться после некоторого времени совместной жизни молодых.
Емеля, слыша сие, с покорностью благодарил царя, и как у Емели все было готово к свадьбе, то в тот же день праздновали ее с великолепием. А на другой день Емеля сделал великолепный пир для всех министров, а для простого народу выставлены были чаны с разными напитками. И как веселье отошло, то царь отдавал ему свое царство;
Автор сказки здесь даже опередил наше время, показав, как правильно должны развиваться отношения бизнеса (в лице успешного Емели) и государства (в лице разумного царя): государство не должно вмешиваться в дела бизнеса, выполняя свои функции создания оптимальных условий для развития рынка и бизнеса. Некоторые исследователи (мы с ними не согласимся) полагают, что царь, очевидно, погорячился, не дав Емеле приданое за Марьей-царевной – начального капитала для более быстрого развития их семейного бизнеса.
но он не захотел. После того царь поехал в свое царство, а Емеля остался в своем дворце и жил благополучно.
Ну а мы, прощаясь с героями сказки, пожелаем успеха уважаемым топ-менеджерам: «Берите пример с героя сказки – Емели! Смело и эффективно делегируйте задания своим подчиненным, и у вас все обязательно получится!»
Красная Шапочка13
Шарль Перро
Жила-была маленькая девочка. Была она скромная и добрая, послушная и работящая. Мать не могла нарадоваться, что у неё растёт такая помощница: дочка помогала ей по хозяйству, а когда вся работа была сделана, читала матери что-нибудь вслух.
Всем нравилась эта милая девочка, но больше всех её любила бабушка.
13
Le Petit Chaperon rouge Перевод Ивана Тургенева (1866). С небольшими добавлениями, найденными в уголовном деле, где адвокатом выступал Ш. Перро.