Страница 8 из 65
Пока я любовалась видом, все почему-то принялись подниматься со своих мест и замерли стоя, глядя в сторону трибуны. Я тоже посмотрела, и сердце ушло в пятки.
На трибуну поднимался хорошо известный мне Юлиус Шеман в парадной форме, в сопровождении адъюнкта-лейтенанта. Очевидно, он хотел сказать напутственную речь. Как бы мне хотелось стать невидимкой! Я вжала голову в плечи и постаралась спрятаться за спину соседа. Конечно, нас разделяло приличное расстояние. «Вряд ли он обратит на меня внимание», — успокаивала я себя. Да что там, перед смертью, как говорится, не надышишься, может и лучше, если он увидит меня сейчас.
Джаспер смотрел на меня изумленными глазами, я махнула ему, мол, отвяжись. В эту секунду командор заговорил. Никогда я еще не слышала в голосе своего начальника такой теплоты. Начал он официально, поприветствовал команду «Экспрессии», сказал, что позже поговорит с каждым лично, что вылет назначен на три часа местного времени, и после старта шаттл будет находиться три часа в состоянии невесомости. Закончил же он трогательно:
— Друзья мои, мы теперь не просто команда: жизнь каждого из нас находится в руках другого. Я сам, не задумываясь, отдам жизнь за любого из вас. Спасибо за то, что вы доверились мне.
Словно вздох прокатился по рядам, потом стало тихо. Люди в полном молчании садились на свои места.
Но опять ни слова не было сказано о предстоящей опасности. Когда же тайна раскроется?
Завтрак был легким, но приятным: салат, зерновые лепешки с джемом, сок. Мой фиолетовоглазый сосед уписывал все за обе щеки, да и я не отставала.
После завтрака потянулись часы томительного ожидания разговора с командором. С минуты на минуту я ожидала, что мой ручной коммуникатор запищит, и меня пригласят на беседу. Но время уже приближалось к полудню, а все было тихо.
Джаспер был беззаботен и весел, как обычно, пытался и меня развеселить, рассказывая всякие байки, но я его почти не слушала.
— Феникс, да что с тобой? — не выдержал он наконец. — Ты что такой смурной? Боишься. Тогда еще не поздно отказаться!
— Да не боюсь я! Отвяжись! — огрызнулась я.
Джаспер замолчал. Незаметно я задремала.
Проснулась я от того, что кто-то настойчиво тряс меня за плечо. Я открыла глаза и увидела прямо перед собой физиономию Джаспера, его нос почти касался моей щеки.
— Ты чего? — пискнула я.
— Побежали скорее обедать, — воскликнул он с энтузиазмом и потянул меня за руку с кровати. — Через час стартуем. Здорово, да?!
Кажется, после сна у меня в голове все перепуталось.
— Но мы же еще не беседовали с командором.
— Ты представь, какая куча народа! С каждым поговорить! Он же не железный, да и старт откладывать нельзя. Наговоришься еще вечером.
Настроение у меня сразу улучшилось. Не высадит же он меня в открытом космосе, да и отправить обратно получится слишком накладно.
Обед был не очень питательный: экипажу предстояло провести три часа в невесомости, а перед этим некому наедаться не полезно.
После обеда всем дали последние инструкции, как правильно пристегнуться к койке-кокону. Бывалые астронавты посмеивались, им это было не впервой, а мы с Джаспером слушали во все уши.
Я долго не могла устроиться в своем коконе, засовывала руки не в те лямки, вся запуталась и, чуть не плача, попросила Джаспера мне помочь.
— Ну вот и чудненько! — подвел он итог, затягивая на мне последние ремни. — Как запеленатый младенчик! Пойду-ка я тоже устраиваться.
Не успел он улечься, как корпус шаттла завибрировал, послышался нарастающий гул. Наши браслеты одновременно заговорили.
— Последнее предупреждение! Команде занять свои места в каютах. Отрыв произойдет через десять условных минут.
В полете время всегда измеряют в условных единицах.
Эти минуты тянулись, кажется, целую вечность. Потом в недрах корабля засвистело, завыло, и тут же словно невидимая тяжелая огромная рука сдавила мне грудь, не давая дышать. Странно, я так долго ждала этого момента, а теперь не испытывала ни радости, ни волнения, и продолжала рассуждать вполне трезво.
Давление на грудь продолжалось не больше минуты, потом вдруг стало очень легко. Мне показалось, что я падаю в огромную бездонную яму. Ощущения не из приятных, но через некоторое время я с собой справилась и смогла осторожно оглядеться. Как будто ничего не изменилось, только посреди каюты парили грязные Джасперовы ботинки. Они медленно поплыли к стене каюты и, коснувшись ее, отрикошетили прямо в мою сторону. Один из них пролетел буквально в сантиметре от моего носа.
— Джаспер, зараза! — выругалась я. — Что же ты их не убрал?!
Джаспер не ответил. Я оглянулась на него. Он лежал задумчиво, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Джаспереныш, у тебя нет случайно космической болезни? — обеспокоилась я его слишком уж серьезным видом.
— Нет, — сказал он медленно, но потом уже увереннее улыбнувшись: — Нет! Все в порядке! Все-таки хорошо, что летим!