Страница 8 из 9
– Ступай, я сам уберу.
Свалив остатки ужина в кучу, Степан связал углы покрывала, забросил узел в машину и, сев за руль, тронулся вслед за рванувшей с места «Нивой».
Ехали долго. Так долго, что Медведев начал нервничать и материться вслух:
– Что за б…! Шесть таблеток, пора бы уже. Какого хрена тянут!!!
Шедшая метрах в ста впереди «Нива» вдруг резко вильнула, выскочила на обочину, и как вкопанная замерла на месте. Резко затормозив, Степан выскочил из машины и почти бегом бросился к «Ниве». Заглянув в салон, и ничего не разобрав в темноте, нетерпеливо спросил через стекло:
– Ну что?!
Чувствуя, что сдают нервы, не дождавшись ответа, вторично рявкнул так, что вены вздулись на висках:
– Ну что там, мать вашу?!!
Водительская дверца приоткрылась и Антон, бледный, с перекошенным лицом, выполз из салона, и на карачках пополз к обочине. Согнувшись пополам он затрясся от неудержимой рвоты. С другой стороны выбрались Хорин с Горбуновым. Андрей прикурил дрожащими руками и с усилием выдавил:
– Готов.
Медведев вытер испарину со лба и облегченно выматерился:
– Пи… ц котенку! Давайте валить отсюда. Антон… Антон, б…! Хорош блевать. Садись за руль.
Поздеев, продолжая содрогаться в рвотной судороге, прохрипел:
– Не мо… х-х-х… не могу… я…
– Ну, сосунок… – Степан презрительно скривился. – Андрюха, давай за руль. Гони к лесу. Антошка, пи… юк к слабонервный, садись ко мне.
Степан долго петлял по разбитым лесным дорогам, пока не нашел подходящую поляну. Остановив машину и заглушив двигатель, покосился на притихшего Поздеева:
– Ну, ты чего, братан? Совсем, что ли, скис?
– Да нет, нормально все. Просто с непривычки.
– Ну, ну… Пойди, позови ребят.
Когда Хорин с Горбуновым сели на заднее сиденье, Степан раскрыл на коленях «кейс» и подытожил:
– Дело сделано, мужики, будем за работу рассчитываться. Держите.
Бросив, всем троим, на колени пачки деньги, Степан закурил и захлопнул «кейс»:
– Каждому по лимону.
– Да ты что, Степа?! – возмутился Горбунов. – По лимону за трупешник? Да мы хаты за большее выставляли!
– Ладно, ты! – Степан злобно сплюнул в открытое окно. – Наверстаете свое, не последнее дело было. Ну, доплачу тебе, как исполнителю… Позже. А сейчас давайте следы заметать. Слава, мы с тобой яму копаем. И для грузина, и для машины. Антон, Андрюха, срубайте крышу у «девятки», чтобы копать меньше.
– А если себе? – встрял Горбунов.
– Нет. На паленой тачке далеко не уедешь. Сними, что можно, и хорош на этом. Я не знаю… Аккумулятор, колеса. Магнитолу вытащи. И все. Понял? Не хочу из-за твоего скопидомства засыпаться.
– Мне часы у грузина понравились.
– Ну, возьми, душа твоя мародерская, если уж невтерпеж. Короче, тачку закапываем. Труп сожжем, и тоже в яму. Начали…
…Проснувшись от звонка, Михеев долго со сна нашаривал в темноте телефон. Сняв трубку и услышав длинные гудки, не сразу сообразил, что звонят в дверь. Включив торшер, Вадим поднялся с кровати, набросил халат и, осоловело посмотрев на часы, выругался:
– Кого черт несет в час ночи?
Подойдя к двери, он посмотрел в глазок и, увидев стоящего на площадке Медведева, торопливо открыл дверь, чувствуя, что неспроста тот заявился к нему поздно ночью.
Степан, пьяно покачнувшись и дохнув густым перегаром, пробухал тяжелыми берцами прямиком в кухню, рухнул на стол и потребовал:
– Водки. И побольше.
Ни слова не говоря, Вадим поставил на стол литровую бутылку «Распутина», закуски, сел напротив и выжидающе уставился на Степана. Тот молча откупорил бутылку, опрокинул подряд три стопки и только после этого, закурив, бросил на пол полиэтиленовый пакет, глухо стукнувший о паркет.
– Что это? – осторожно спросил Вадим.
– Замахни соточку и посмотри.
Тоже выпив, Вадим взял пакет за дно и резко встряхнул. И тут же схватился руками за горло, едва не срыгнув. На пол с глухим стуком упала окровавленная кисть руки с золотой печаткой на среднем пальце. Осоловело ухмыльнувшись, Степан издевательски спросил:
– Что, чистоплюй, не по душе? А ведь это, по сути, твоя работа. Заказал то ты. Чего же теперь нос воротишь?
Замельтешив руками, Михеев умоляюще попросил:
– Ради Бога, убери… это.
Медведев пинком загнал обрубок руки в пакет и выбросил сверток в прихожую. Грохнув бутылкой о стол, снова наполнил стопки и грубо сунул одну Михееву в руку:
– Пей, полегчает. Короче, дело сделано. Надо доплатить, хлопот было много.
– Я согласен, согласен.
– Конечно, куда ты, на хрен, денешься. Еще полтора лимона с тебя.
Выпив, и занюхав куском колбасы, Вадим закурил дрожащими руками:
– Денег сейчас нет, возьми дубленку. В прихожей. За миллион восемьсот покупал, совсем новая.
– Годится. Но ты помни, Вадик: никому ни звука. А то знаешь…
Закатав рукав, Степан положил руку на стол:
– Знаешь что это?
Михеев посмотрел на мастерски вытатуированную повыше запястья фигурку мангуста.
– Что это?
– Это. – Степан пьяно усмехнулся. – Это…
Схватив Вадима за отворот халата, Медведев резко притянул его к себе и выдохнул в лицо:
– Это отличительный знак, понял? У меня пятнадцать головорезов, и у каждого такая штучка выколота. Так вот учти, любой из них за меня пасть порвет и не ойкнет. Намек понял?
Похолодев от страха, Вадим растерянно прошептал:
– Ага… Я могила, Степа.
– Смотри, чтоб не буквально.
Оттолкнув его, Степан с глухим стуком уронил голову на стол и надолго замолчал. Когда Вадиму показалось, что он уснул прямо за столом, Медведев резко поднял голову и, совершенно трезво посмотрев Вадиму прямо в глаза, сказал:
– С завтрашнего дня я у тебя не работаю. Предложили место получше. В банке, начальником службы безопасности.
– А я как же? – растерянно спросил Михеев.
– Не ной. Вместо меня пара моих ребят будет. Платить им будешь больше, чем мне платил. Гарантия безопасности стопроцентная. Если потребуется что – через них передашь. А сейчас постели мне где-нибудь, у тебя сегодня заночую…
– Раз, два, три, четыре… прыжок. Раз, два, три, четыре… Прыжок! Отлично. Разминка закончена, приготовиться к спаррингу. Работаем удар-блок-бросок.
Вытерев полотенцем, пот со лба Медведев отошел к стене спортзала и присел на низкую скамью, пока его группа разбивалась на пары. С минуту Степан смотрел в широкое окно в противоположной стене, лениво ворочая мысли в голове.
Прервал его размышления невысокий коренастый шатен, со скошенным в сторону носом и косо поставленными треугольными ушами. Он опустился рядом со Степаном на скамью и, словно между прочим, спросил, глядя в сторону:
– Своих тренируешь?
Скосив глаза, Медведев промолчал. Шатен усмехнулся, погладил себя по колену широкой ладонью и упрекнул:
– Нехорошо, Степа. Не вежливо. Я ведь с самыми лучшими намерениями… Меня, кстати, Валерой зовут.
Повернув голову, Степан холодно посмотрел на шатена:
– Дальше?
Тот покрутил головой:
– Так, так, так… Именно так мне о тебе и говорили. Зол и не зависим.
– Кто говорил?
– Неважно. Разные люди. Важно, что мужик ты сильный и с характером. Мне такой нужен.
Круто развернувшись всем корпусом, Степан опустил Валере на плечо руку и жестко спросил:
– Ты покупать меня пришел? Нет? Ну, так и кончай туман напускать. Говори, что хотел, и отваливай.
Дернув плечом, Валера скинул руку:
– Не переигрывай, Степа. И не рычи попусту. Хотя бы потому, что в моем зале своих псов натаскиваешь. А к тебе у меня есть конкретное дело. Хорошее дело, поверь.
– Я договор на аренду с директором подписывал.
– Кончай херню гнать. Стадион уже давно мне принадлежит. Он только на бумаге за администрацией числится, а бабки на содержание я даю, понял?
– Ну, – уклончиво ответил Медведев. – И какое у тебя ко мне дело?