Страница 44 из 55
Источником этих сведений послужила еще не изданная книга. Ее автором является полковник медицинской службы, казак — А. А. Глухов-Ветлужских. Андрей Александрович в 1999 году в Санкт-Петербурге уже издал на свои личные средства (!) сборник казачьих песен «Играй, отецкая станица!». Тираж этого сборника всего 300 экземпляров, что сразу же сделало его труд библиографической редкостью. Так вот, врач-историк подготовил к изданию свою новую книгу — биографический сборник «Казаки — врачи». И в ней обнаружились имена казаков, прославивших свои имена под Андреевским флагом. Правда, в роли врачей боевых кораблей Императорского Балтийского флота.
Основоположником правил и норм судовой гигиены на боевых кораблях русского флота и врачебно-санитарного надзора на водных путях был потомственный казак Забайкальского Войска — Гавриил Андреевич Макаров. Он родился в 1870 году в столице Войска — в Чите. После окончания гимназии в Петербурге поступил сначала в университет, но позже перевелся в Военно-медицинскую академию. Окончив ее в 1896 году, дипломированный военврач начал службу на флоте — врачом 16-го флотского экипажа и одновременно Кронштадтского военно-морского госпиталя. Спустя четыре года стал доктором медицины. Сама «адмиральская» фамилия флотского врача — Макаров, обязывала к плаваниям. И в 1902 году казак-забайкалец занял каюту корабельного врача крейсера «Джигит», уходящего в дальний поход. Вернувшись в 1903 году в Кронштадт, он становится доктором 28-го флотского экипажа.
На Дальнем Востоке бушевала война с Японией, когда уже опытный корабельный врач отправился на фронт. Он попал в эскадру адмирала Рожественского на крейсер «Орел», пройдя с ней вокруг Африки и ад Цусимы. Был ранен в том историческом сражении. За Цусиму был награжден боевым орденом Святого Владимира 4-й степени с мечами — нечастое событие в карьере военно-морских врачей.
После 1905 года доктор медицины продолжил службу на флоте. В 1910-м стал кавалером ордена Святого Станислава 2-й степени. В войне с Германией забайкальский казак прославился на Балтийском флоте — в 1915-м ему была вручена командованием Серебряная медаль «За отличие». Гавриил Андреевич был автором большого числа теоретических работ в области медицины. Как сложилась судьба казака-забайкальца после 1917 года — об этом узнать не удалось. Но нет сомнения, что имя казака-дальневосточника вошло в историю российского флота.
Архивы приоткрыли еще одно казачье имя из числа флотских врачей. Иван Иванович Лебедев — донской казак, сын урядника. Родился в донской станице в 1847 году. Классический разночинец, он мог быть прообразом тургеневского Базарова, если бы казачий дух не велел служить Престолу и Отечеству! Он поднялся с самых казачьих низов, добившись всего сам. В 1877 году, уже 30 лет от роду, Лебедев окончил Медико-хирургическую академию и стал врачом 7-го флотского экипажа Балтийского флота. Его биография изучена очень мало. Известно только, что он судовым врачом ушел в плавание на клипере «Крейсер» на Дальний Восток. Дальнейшая судьба — неизвестна.
В 1899 году была создана Амурско-Уссурийская казачья флотилия. Собственно, описание этого события не должно было входить в данную книгу. Все казачьи Войска имели выход к судоходным рекам, но к морскому сословию это отношения не имеет. Тем более что рыбачьи суда в пресноводных Амуре и Уссури были всегда, как только там появились казаки. Заинтересовало другое. Российские императоры с начала XVIII века вели последовательную политику по уничтожению морского духа в казачестве. Казаков, «морских львов XVII века», упорно приручали, превращая в покорных кавалерийских лошадок. И вдруг, при последнем царе-батюшке, потребовалось санкционировать образование отдельной флотилии сразу для двух казачьих Войск.
Амур и Уссури просто кишели русскими судами различного назначения и собственности. Дымили трубами шесть угольных пароходов Военно-Инже-, нерного Комитета Военного министерства. Артиллерийское управление Приамурского военного округа тоже имело свой «флот» — пароход и баржу. Даже МВД имело под своим флагом целых пять барж. Вообще, по спискам судов Амурского речного порта, на плаву в 1909 году имелось общей численностью 205 угольных пароходов, 12 бензиново-моторных катеров и 280 барж. Не считая десятков парусников! Не считая Амурской военной флотилии под Андреевским флагом, которой в 1909 году как раз командовал донской казак А. А. Кононов. Она выполняла функции вооруженной пограничной флотилии. Словом, на речном фарватере и так было не протолкнуться, не разойтись… И нате вам, еще и отдельная казачья флотилия!
Численность ее была невелика. За Амурским Войском числился катер «Дозорный» и пароход со стальным корпусом — «Атаман». Уссурийские казаки располагали стальным пароходом «Казак Уссурийский» и грузовой деревянной баржой — «Лена». Итого четыре плавсредства — немного. Общая численность речников-казаков — 40 человек на все суда. Были ли вооружены пароходы со стальными корпусами палубной артиллерией? Этого уточнить не удалось. Зато точно известно, что лишь раз за всю свою историю суда флотилии «вступили в боевое соприкосновение с противником». Летом 1900 года, когда казачьи сотни амурцев и уссурийцев участвовали в подавлении «боксерского» восстания китайцев, флотилия перевозила грузы через реку на китайскую сторону для обеспечения своих экспедиционных войск. Так вот, однажды, когда казачьи пароходы мирно дымили трубами, шлепая по реке, из прибрежных зарослей по ним начали стрелять из винтовок! Несколько казаков — чинов флотилии, были даже легко ранены. Услышав цоканье винтовочных пуль по рубке, капитаны дружно гаркнули в машинное отделение: «Самый полный вперед!» И через четверть часа суда вышли из зоны обстрела неизвестных. Вот такой славный боевой эпизод.
В русско-японской войне суда казачьей флотилии не участвовали. На Амуре не было японцев. Только возили грузы для войск через реку, для далекого фронта.
В 1909 году исполнилось десять лет дальневосточной казачьей флотилии. Юбилей получился очень грустным. За этот срок прямые убытки для двух Войск от деятельности объединенной флотилии составили 50 тысяч рублей. По ценам 1909 года — для дальней провинции — большая сумма!
На Войсковых Кругах амурцев и уссурийцев взмолились казаки к царю-батюшке и Господу Богу! За что нам такое наказание — флотилия?! Чтобы ей потопнуть! Одно разорение и более ничего! Не хотели казаки быть «речными» по царской воле.
Господь донес мольбы казаков до ушей царских сановников. Императорская казна соглашалась погасить долги флотилии с условием отписания в казну убыточных судов. И направления казаками денег, прежде выделяемых на содержание флотилии, на медицинские и ветеринарные нужды. Требовались лошади и кавалеристы для конницы. Так бесславно и безрезультатно окончилась попытка царизма искусственно образовать казачью флотилию. По приказу — свободным, вольным не станешь.
Единственное, чем могла гордиться казачья флотилия, — это своим начальником. Капитан дальнего плавания Дмитрий Афанасьевич Лухманов — дальневосточник-казак. Мать его — писательница, отчим — офицер царской армии. В семье хотели, чтобы мальчик продолжил военную карьеру фамилии. Но он добивался отчисления из 1-го Московского кадетского корпуса. Был выпорот, но решил учиться мореходному делу сам, тайно. В конце концов, поступил в августе 1882 года в Керченские мореходные классы. Окончил столичные, петербургские.
Он имел медаль «За поход в Китай 1900 года», орден — «Персидская Звезда», за перевозку через Каспийское море самого шаха, с семейством, придворными и гаремом. От царского правительства — орден Святого Станислава 3-й степени. В его биографии был забавный период, когда он покомандовал яхтой «Астарта», принадлежавшей петербургскому купцу-миллионеру Брусницыну. Кутила и выпивоха, тот куражу ради перекупил яхту у наследника шведского престола. А потом выгнал и самого Лухманова!