Страница 28 из 55
Именно это и произошло с русским азовским флотом в июле 1711 года. Адмирал Апраксин был вынужден отправить в дозор в Керченский пролив казачьи лодки — корабли регулярного петровского флота для этого отчего-то не годились. Наверное, могли утонуть. Казачий морской дозор вернулся с трофеями и с пленными. Они сообщили, что турецкая эскадра рядом. И действительно, 19 июля на горизонте замегили чужие паруса. Силы противника были внушительные: 18 кораблей, 14 галер и десятки транспортных судов сопровождения. Адмирал Крюйс, фактически командовавший русскими силами, понял, что его малочисленный, каторжный по личному составу и некачественной постройки флот выводить на бой — самоубийство. Прошло три недели. Турецкий адмирал терпеливо ждал для боя петровский флот. Тот храбро не выходил. Лишь казачьи лодки атаковали и захватили неосторожно отделившееся от эскадры турецкое судно. Тщетно казаки убеждали Апраксина приказать атаковать турецкие корабли ночью всей казачьей флотилией в 100 судов при поддержке всего петровского флота. Адмирал Крюйс поддержал генерал-адмирала. Грамотный профессионал, он знал истинную цену, декоративно-представительскую, подчиненного ему флота. Где уж с ним в ночной бой ввязываться?!
Уставший ждать турецкий адмирал направил 7 галер в направлении Таганрога. Вероятно, выманить русские суда из гавани. И действительно, навстречу им вышел русский корабль и три синявы[28]. Но едва галеры развернулись форштевнями в сторону своего флота, развернулись к спасительной гавани и русские моряки. Ничья. Через три дня турецкий адмирал, понявший, что воевать в море русский флот отказывается наотрез, решил атаковать сам. 22 июля, бросив якоря в четырех милях от берега, турецкие корабли начали высадку морского десанта на побережье. Ни один русский корабль не вышел помешать высадке десанта!
Воевать моряки флота Петра Великого умели хорошо только на суше. Полторы тысячи казаков и два пехотных батальона гарнизона Таганрога взяли турецкую морскую пехоту на штыки и сабли. Десант был отбит, точнее, был вынужден сесть обратно в шлюпки и отгрести к своим судам. И опять же, во время этой десантной неразберихи, когда экипажи турецких кораблей стояли на якоре и были заняты приемом на борт десантников, адмирал Крюйс не решился атаковать. Видно, не верил в качество своего же флота!
Опомнившийся турецкий флот, сосчитав потери в десанте, вскоре ушел от побережья. Повторять попытку десанта не было сил, а на то, чтобы выманить русских на бой в открытом море, — надежды уже не было.
Комментируя боевые действия в Азовском море, донской казачий генерал Н. И. Краснов удрученно писал в своей статье «Казачий флот»: «Вместо сильных наступательных действий древнего казачьего флота Апраксин со своей эскадрой ограничивался оборонительными мерами».
Впрочем, и Апраксин и Крюйс отлично понимали, что выйти с такими кораблями и с такими экипажами, которые были у них в подчинении, на бой с турками — акт коллективного самоубийства. Если бы к фиаско сухопутного «Прутского похода» добавился разгром Азовского флота и падение Азова и Таганрога… Положение Петра 1 ухудшилось бы несомненно… Надо отдать должное петровским сподвижникам. Явно проигрышную ситуацию они свели к положительной ничьей. Это была еще не победа, но и не поражение. Азов и Таганрог готовы были защищать и дальше, но 11 августа 1711 года генерал Павлов вручил Апраксину царский указ, который Петр подписал, сидя в «прутской мышеловке». Указ о капитуляции. Все морские суда, которые к тому времени были уже на верфях или в порту, предписывалось продать туркам. Или сжечь. Азов царь приказывал вернуть туркам в таком виде, в каком отбили у них в 1696 году.
Подводя итоги боевой деятельности флота донских казаков, сражавшегося бок о бок с регулярным петровским флотом, можно подвести неутешительные для последнего итоги. Практически весь урон, понесенный турками, можно отнести к заслугам казаков. Они проводили морскую разведку и несли дозорную службу, смело нападали на турецкие корабли в абордажном бою. Сожгли и потопили 14 турецких судов и кораблей, захватили три корабля, повредили два. «Петровский» флот выступал исключительно в виде «группы поддержки» со стороны. Его итогом были лишь, по сути, сухопутные операции по штурму Азова и обороне берега от морского десанта. И то вместе с казаками. Скудны данные об именах донцов — героев морских боев. Но по праву адмиралами можно назвать Войскового Атамана Фрола Минаева, Походного Атамана Поздеева и офицером флота — станичного Атамана Семена Скосырского.
Турки, отлично знавшие цену кораблям петровского флота, покупать этот «брак» в Азове категорически отказались. А в дровах мусульмане не нуждались. Уведенные от морского побережья суда «толпились» в нижнем течении Дона, затрудняя плавание даже рыбакам. В декабре 1714 года донцы подали прошение о выводе брошенных судов из протоки, которая омывала их столицу Черкасск. Она обмелела и загрязнилась от долгой стоянки гниющих там кораблей. Спустя два года пришел ответ. Точнее, разрешение на их слом. Регулярный Азовский глубокосидящий флот официально стал тем, чем он на самом деле и был — дровами.
Зато Петр I раз и навсегда убил флот донских казаков. Спустя полвека знаменитый русский адмирал Сенявин предпринял Донскую экспедицию, стал создавать то, что было разрушено «основателем российского флота». Но без казаков — давних противников турок на морях. В своих письмах из крепости Святого Дмитрия Ростовского (ныне город Ростов-на-Дону) графу Чернышеву адмирал Сенявин лишь дважды упоминает о донских казаках. О казаке Дрючине. подсказывавшем морякам Екатерины II фарватер Дона, и о Войсковом Атамане Иловайском. Адмирал Сенявин очень корректно просил указать места постройки новых судоверфей. Причем так, чтобы это ни в малейшей степени не приносило неудобств казакам.
Великие люди совершают великие ошибки. Король Карл XII пошел в гибельный поход на Украину, император Наполеон Бонапарт двинулся на Москву… «Прутский поход» русского царя Петра I можно отнести к той же категории походов. Что называется, бес попутал. Бывает.
Но и итоги деятельности русских и донских казаков в Азовском море в период с 1695 по 1711 год вызывают горестный вздох. Этот период можно назвать эпохой упущенных возможностей. На верфях Азова и Таганрога загублены тысячи жизней подневольных судостроителей, тысячи кубометров отменного строевого леса, растрачены тысячи рублей государственного бюджета.
История знает немало примеров, когда правители обескровливали и разоряли свои страны и народы без какого-либо положительного результата. Тот же соперник Петра — шведский король Карл XII. Но гаведам повезло — нашелся один меткий стрелок, загнавший в голову сумасшедшего монарха пулю и спасший тем самым Швецию. Швеции — повезло. России — нет. Не нашла пуля хмельную башку Петра ни у Азова, ни под Нарвой или Полтавой, ни на берегах реки Прут… А жаль.
Зато появление московского царя на берегах Азовского моря принесло еще невиданный успех Турции. Основателя Российской империи можно назвать самым вьщающимся другом турецкого султана, его самым результативным флотоводцем. Действительно, после Петра более чем полвека турки спокойно жили в Черном и Азовском морях, забыв о набегах казачьих флотов. А столица — Стамбул, уже никогда больше не видела парусов вражеских казачьих эскадр. Ни один турецкий паша за 150 лет не сделал этого и не смог бы сделать.
Для того чтобы в этом убедиться, следует на час заткнуть уши от шаманских заклинаний типа: «Петр Великий — основатель российского флота и боролся за выход России к морям» и закрыть ладонью ту часть географической карты конца XVII века, на которой нанесена Московия. Взглянуть на синие «кляксы» Азовского, Каспийского и Черного морей и подумать. Свободно от «штампов» в сознании и спокойно.
Минимум с середины века XVI эти моря являлись «внутренними озерами» мусульманского мира: турецкого султана, персидского шаха, кавказских мюридов. Все, абсолютно все южное побережье нынешних христианских государств — Болгарии, Румынии, Украины, России и Грузии — тогда было территорией, подконтрольной Турции. И вот в эти «соленые озера», словно из «пресноводных шлангов»: из Днепра, Дона, Терека и Волги, вливались флотилии православных казаков — донцов, запорожцев, терцев, яицких (уральцев). На протяжении века они дрались за три внутренних моря. Даже прорывались в Средиземное и Мраморное моря и доходили до Северной Атлантики — до Дюнкерка. Не раз атаковывали турецкую столицу и появлялись у южных берегов Каспия. У казаков имелись свои адмиралы и капитаны кораблей, свои штурманы и комендоры. Имелись свои судостроительные и судоремонтные верфи, свой торговый и военный флот. Словом, сложилась своя вековая морская культура.
28
Тип мелких судов. — Примеч. авт.