Страница 65 из 82
На рассвете части родосской армии, гордые небольшим успехом, которого они достигли благодаря своей численности, сделали вылазку с двух плацдармов - у морских ворот и дворца паши. Они льстили себя надеждой на то, что захватят батареи осаждающих и заставят их снять осаду. Действительно, вначале вылазка имела большой успех; они овладели ложементом башни, половиной траншей и батарей; но вскоре трехтысячный отряд, обойденный с флангов, был отрезан от крепости; окруженный со всех сторон, он сложил оружие. Три тысячи других остались убитыми или ранеными на плацдармах и в траншеях. Только две тысячи вернулись в крепость. Исход этого боя снова изменил положение вещей; уныние охватило осажденных, новые надежды подняли дух осаждающих, которые бросились на штурм, овладели всей той частью города, которую уже занимали прежде, и забаррикадировались там; бои продолжались несколько дней и велись за каждый дом. Считая с начала осады, нападающая сторона понесла значительные потери; эта затяжная война с каждым днем увеличивала их; не было возможности овладеть городом, не потеряв тысячи людей. Чума свирепствовала ужасающим образом среди гарнизона, не было никакого средства, способного предохранить от нее армию; если бы последняя стала упорствовать в своем предприятии и штурмом овладела городом, она потеряла бы еще тысячу человек от чумы. Главнокомандующий много размышлял, взвешивал эти соображения; но снять осаду побудили его полученные днем 13-го новые данные о положении дел республики.
Начиная с апреля в ходе переговоров, которые часто происходили у траншеи, полковник Филиппе довел до его сведения об образовании второй антифранцузской коалиции, более могущественной, чем первая. Контр-адмирал Перрэ беседовал с капитанами ряда судов, вышедших из Неаполя; они сообщили ему, что французы вступили в этот город, прогнали короля и учредили республику. Наконец, путем допроса пленных из родосской армии, а также пленных англичан было с несомненностью установлено, что в Европе объявлена война и что французская армия вступила в Неаполь. Было легко предвидеть, что этот поход в Нижнюю Италию будет иметь гибельные последствия и что 30 или 40 тысяч французов, находящихся у Везувия, будет недоставать на Адидже. Главнокомандующий представил себе новое положение вещей. Директория, не пользовававшаяся уважением нации, быть может, низвергнута; если французские войска постигла неудача, операции Восточной армии становятся второстепенными; главнокомандующий стал думать только о средствах возвращения во Францию. Сирия, Галилея, Палестина не имели более никакого значения; нужно было вернуть армию в Египет, где она была непобедима; после этого он сможет покинуть ее и ринуться в поток событий, возникший перед его мысленным взором.
IX. Решение снять осаду было замаскировано удвоением силы огня; вся осадная артиллерия была сведена в батареи. Она непрерывно стреляла в течение шести дней; сравняла с землей все укрепления мечети и дворца Джеззара, а также внутренний ретраншемент. В течение этого времени раненые, больные, пленные и тяжелые обозные грузы направлялись в Яффу; госпитали в Рамле, Газе и Аль-Арише эвакуировались на Каир. 20 мая дивизия Ренье, находившаяся в траншее, покинула ее. Армия пошла вдоль побережья моря; генерал Клебер командовал арьергардом. С дюжину 24-фунтовых и 18-фунтовых пушек, а также орудий меньшего калибра, равно как и английские каронады, были испорчены и брошены в море. Осажденные обнаружили снятие осады только 21-го днем. Радость их была тем более велика, что они считали свое положение отчаянным; они ожидали, что город будет взят штурмом. Совершенно не имея кавалерии, Джеззар не смог преследовать французскую армию. 21-го в 8 часов утра авангард армии занял позицию в Цезарее, основные силы - в Тантуре, арьергард - в Хайле.
В этот день был издан следующий приказ по армии:
"Солдаты!
Вы перешли через пустыню, отделяющую Африку от Азии, с большей быстротой, чем это могла бы сделать армия, состоящая из арабов. Армия, которая выступила в поход для завоевания Египта, уничтожена, вы захватили ее командующего, парки, обозы, бурдюки, верблюдов.
Вы овладели всеми крепостями, защищающими колодцы пустыни. Вы рассеяли на поле сражения у горы Табор орды, сбежавшиеся со всей Азии в надежде на ограбление Египта.
Наконец, после того как с горстью людей мы в течение трех месяцев вели войну в сердце Сирии, захватили 40 пушек, 50 знамен, 6000 пленных, сравняли с землей укрепления Газы, Яффы, Хайфы, Акры, нам предстоит вернуться в Египет; наступление времени, благоприятного для высадки войск, требует моего возвращения туда.
Через несколько дней вы могли надеяться захватить самого пашу в его же дворце. Но в это время года взятие замка Акры не стоит потери нескольких дней. К тому же храбрецы, которых мне пришлось бы там потерять, необходимы сегодня для более важных операций.
Солдаты, мы стали на утомительный и опасный путь. Мы лишили Восток возможности что-либо предпринять против нас в ходе этой кампании, но нам придется, быть может, отражать нападения части Запада.
Вы найдете при этом новые возможности покрыть себя славой; и если среди стольких боев каждый день приносит смерть какого-нибудь храбреца, нужно, чтобы появлялись новые храбрецы, способные в свою очередь занять место в той немногочисленной шеренге бойцов, которая в час опасности придает всем энергию и завоевывает победу".
Осада Акры продолжалась после заложения траншеи 62 дня; французская армия потеряла в ходе ее 500 человек убитыми, в том числе ряд выдающихся офицеров: дивизионного генерала Бона, бригадного генерала Рамбо, четырех заместителей генерала, десять офицеров инженерных войск, тридцать старших офицеров и штабных, капитана Круазье - адъютанта главнокомандующего, полковников Буайе (18-й линейный полк) и Вену (25-й) - заслуженных офицеров. Но наиболее чувствительной потерей была гибель генерала Каффарелли дю Фальга; он родился в Лангедоке; к началу революции он был капитаном инженерного корпуса; он любил революцию, но 10 августа отказался принести новую присягу. Этот пример мужества позволяет судить об его принципиальности и силе его характера. Он был уволен из рядов армии, но затем вновь принят на службу; он познакомился с Наполеоном в 1797 г. после возвращения его из Италии и последовал за ним в Египет. 20 апреля он был ранен в траншее ружейной пулей, которая пробила ему локоть, пришлось ампутировать руку; находясь в Самбро-маасской армии, он уже потерял ногу. В течение шести дней он сильно страдал и все время бредил, но когда главнокомандующий входил в его палатку, он испытывал потрясение, к нему возвращалось сознание и в течение 15 - 20 минут он вел с ним беседу, не лишенную здравого смысла. Он умер 25 апреля, произнося очень яркую речь о народном образовании и отсутствии надежды на успешное функционирование центральных школ и вообще системы, которой придерживались до этого времени. Число раненых достигло 2500, но 800 из них были ранены легко и выздоровели в самом лагере; 1700, в том числе 90 с ампутированными конечностями, были эвакуированы в Египет. Опасались того действия, которое окажет на них переход через пустыню в столь жаркое время года: ожидали, что половина из них погибнет. Поэтому приятным сюрпризом явился тот факт, что к моменту прибытия в Салихию из них погибли лишь очень немногие; офицеры медицинской службы приписывали это сухости воздуха, ибо влажность - это то, что всего более противопоказано раненым. Среди раненых находились генерал Ланн, полковник Дюрок и капитан Евгений Богарнэ.