Напряжение растет

- И где ты был все это время?!

- Гулял.

С треском не выдержала материя, разрываясь по шву. На меня грозно смотрели синие глаза.

- В таком состоянии? Ты понимаешь, что в раны могла попасть инфекция?! О чем ты вообще думал!

- Об алиби. - Тяжко признался, поднимая взгляд.

Все-таки, не чужой человек. Хотя, месяца два назад был вполне себе чужой - сидел себе с коробками учебников и одежды, дожидаясь транспорта для переезда. Тут-то его папа и повстречал, заинтересовавшись обилием школьной литературы. Нам как раз нужен был репетитор - для меня, а дедушка смотрелся если не бывшим директором, то заслуженным учителем. Вот и поговорили они, о погоде, о делах. А еще через десять минут, прибывшая машина отвезла все его добро не на вокзал, как до того планировалось, а к нам в дом.

Отец прямо светился от довольства - в незнакомом городе найти хорошего специалиста очень сложно. Тут знакомства нужны, а где им взяться? Да и хорошие люди - они без дела не бывают, все на своем месте. Иначе какие они хорошие? Так что столкнуться прямо на улице с нужным человеком, с кучей рекомендацией и дипломов, да еще только что завершившим найм и собравшимся в отпуск, а потом еще убедить его отложить поездку на юг ради моего обучения - серьезный повод для радости. Для всех, кроме меня. Потому что это был страшный человек, с тяжелым нравом и металлической линейкой, которой умел громко стучать по столу. Меня он бить не мог, хотя наверняка хотел - я ведь толком ничего не знал по огромному числу предметов. А не мог он бить по договору с нашей семьей - оказывается, личные учителя, они как врачи. И как врачи, не имеют права вредить подопечным, а так же говорить, что услышали или увидели во время своей работы. Потому его легко пускали за общий стол, обсуждали вместе самые разные темы, частенько получая дельные советы, а через две недели как-то и вовсе считали членом семьи. Кроме меня. Я взрослым не особо верю, а уж бывшим школьным директорам тем более.

Мое отношение изменил Федор, мой новый брат. Новый - не потому, что новорожденный, а из-за того, что старого и не было никогда, как и семьи. Вот, месяц назад появилась - то ли они меня нашли, то ли я их. Просто там, в руинах полуразрушенного города, среди толп беженцев, которых записывали в добровольное рабство, я был нужен им, а они - мне. Потом оказалось, что мы нужны друг другу и после - осиротевшая на маму семья из брата, двух сестер и отца нуждалась в том, кто сможет закрыть собой рану, а я всю жизнь мечтал услышать слова 'сын' и 'брат'.

В общем, брат сказал, что я совсем зря его боюсь. Был бы Федор просто добрым и умным парнем, которым и является, я бы просто потрепал его по волосам (а я все же не удержался) и делал по-своему. Но Федор, как и вся семья, не совсем обычные - они видят 'Искру Создателя' внутри вещей. Не знаю, что это - так и не разглядел ни разу. Дар помогает создавать волшебные предметы, объединяя самоцветы с 'Искрой' в красивые украшения - способные защитить и уничтожить, ободрить и ослабить. Говорят, в нашей империи всего шесть семей, способных делать такое, и не всякому их работа по карману.

У меня тоже есть своя искра - между пальцев крутнулся крохотный электрический огонек и пропал в рукаве. И есть свой талант, доставшийся от родителей, которых я никогда не знал, но обязательно найду... Но это все - видимое остальным людям.

А Федор вдобавок видел искру в людях, как признался он по секрету. Потому меня легко приняли в семью, буквально через половину часа после встречи. И потому, наверное, мне не следует бояться нового учителя. Федор говорит, что внутри у него сияет суровое пламя - почти белое, с легким алым отливом, сжатое в тугой ком красными и желтыми лентами. Но когда старик смотрит на меня, его Искра наливается нежно-зеленым и стихает, как шторм внутри векового леса. Брат умеет красиво говорить, хоть и младше вполовину.

Для меня все это было настолько необычно, что я позаимствовал отношение к старику у семьи, с осторожностью приняв его в друзья. Сразу стало легче учиться - другу можно признаться в своем незнании или попросить все еще раз повторить. С учителем так, вроде бы, нельзя... Наверное. Никогда не учился.

В интернате, где я жил до этого, мое имя упоминалось только в медкарте донора, спрятанной там же, где и изъятое из архива личное дело. Меня как бы и не было, а значит и учить было незачем. Все мое существование состояло в том, чтобы подарить еще несколько лет жизни очень богатому человеку. Но я учился им на зло, только не химии и литературе, а сложным процентам, которыми управлял должниками, прикладной химией для производства товара, экономикой подпольной продажи - в интернате много свободных рук, а у меня было много свободного времени и воля. Наверное, поэтому я выжил, а мои враги - нет. Только моих знаний совсем не достаточно, чтобы пойти в школу, как и положено нормальному человеку, в нормальной семье. Чтобы это исправить, как раз и нужен был учитель.

За один месяц сложно выучить достаточно, чтобы не смотреться странным в новом классе, но я очень старался, занимаясь с перерывами на сон и еду. Получалось, что со стариком я виделся и разговаривал гораздо чаще, чем с семьей, и вскоре дружба переросла в доверие - достаточное, чтобы предупредить, что ничем хорошим этот восьмой класс для меня не кончится. Не поверил.

- Так, - тяжело вздохнул учитель, откидывая обрывок майки на пол и падая в кресло позади себя. - Ты побил... сколько там их было?

- Трое.

- Троих одноклассников. А затем ушел создавать себе алиби, я верно понимаю? Ты их, случайно, дубиной по голове не треснул, чтобы им память отбило?

- А что, так можно было? - Заинтересовался я.

- Максим! - Рыкнул он тем самым голосом, после которого хочется сесть прямо и усиленно решать задачи. - Зачем тебе алиби, если они прекрасно помнят твое лицо?!

- Да мне не для них, - отмахнулся я.

- Очень интересно. - Сардонически хмыкнул старик. - А для кого же?

- Я имею право хранить молчание!

- Предлагаю сделку - говоришь мне чистую правду.

- И? - Настороженно ожидал я продолжения.

- На этом сделка заканчивается.

- Так себе предложение. - Я подыскал целую майку в гардеробе и шустро нацепил на себя, накинув поверх рубашку.

- Зато я всем скажу, что ты был все это время в саду, в этой деревянной коробке на дереве.

- Это штаб!

- Хорошо-хорошо! - Поднял он руки.

- Да говорите, что хотите, - буркнул я, застегивая пуговицы на рубашке. - Я вам сразу сказал, не мое это - школа.

- Школа необходима, - вернул старик поучительный том. - Как и высшее учебное заведение. Они дают навыки общения, социализации и знания.

- А морды бить - это больше общение или социализация?

- Скорее, второе, - осторожно произнес он.

- Так директору и скажу, - качнул я головой.

- Но школа как раз учит искать способы решения конфликтов без драки. Доказывать свое мнение в дискуссии, а не на кулаках!

- Да понял я, - буркнул, переодевая брюки.

- Так для чего тебе нужно было алиби?

- Да этот, Пашка, хвастал, какой у него отец крутой. И корабли у него большие. - Оправил я штанину и застегнул ремень. - Богатые они. И охрана его встречает-провожает каждый день.

- Просто так хвастал? - Уточнил старик. - Ты ничего ему не говорил?

- Угу. Я же пешком пришел и пешком собрался уходить. Он ведь не знал, что мы в трех минутах от школы живем, думал, на остановку иду. Вот и начал перед друзьями рассказывать, что вот такие будут ему служить, когда вырастут, на его корабле. Мы поспорили. Я сломал ему нос. Я сломал нос его друзьям. Я сходил в порт и затопил его корабль.

- Нет, в целом ты прав... Что?! К-какой корабль?!

- Там на борту герб, как у Пашки на лацкане формы. Большой такой корабль. - Очертил я руками силуэт. - С кучей контейнеров.

- Так, - прикрыл учитель глаза.

- Да там никто не видел, - пожал я плечами.

- Как. Можно. Не. Заметить. Тонущую. Баржу?! - Чеканил он фразы.