Страница 3 из 3
— Ни звука, — изрекла Элси, — он даже не шевельнулся; должно быть, это произошло совершенно безболезненно. Но все равно, мне делать это было крайне неприятно.
— Переходим к самому ужасному, — произнес Струдварден, закрывая вентиль. — Мы медленно поднимем крышку и постепенно выпустим газ. Пожалуйста, раскачивай дверь туда-сюда, чтобы в комнате был сквозняк.
Несколько минут спустя, когда пары рассеялись, они наклонились и подняли конуру вместе с ее печальным содержимым. Элси издала крик ужаса. Луи сидел у входа в свое жилище, голова его была поднята, а уши навострены, он был так же холоден и неподвижен, как тогда, когда они опускали его в камеру смерти. Струдварден отбросил конуру и долго смотрел на чудо-собаку; потом он залился громким, радостным смехом.
Это была, конечно, превосходная имитация грубоватого игрушечного шпица, и аппарат, который издавал хриплый лай, когда на него нажимали, существенно помогал Лине и горничной Лины в ведении домашнего хозяйства. Для женщины, которая терпеть не могла животных, но любила добиваться своего, оставаясь в ореоле бескорыстия, миссис Струдварден справилась достаточно хорошо.
— Луи мертв, — такова была краткая информация, которой приветствовали Лину, вернувшуюся с завтрака.
— Луи МЕРТВ! — воскликнула она.
— Да, он набросился на сына мясника и укусил его, он укусил и меня, когда я попытался его остановить, так что мне пришлось его уничтожить. Ты предупреждала меня, что он кусается, но не говорила, что он по-настоящему опасен. Мне пришлось выплатить мальчику значительную компенсацию, так что тебе придется обойтись без той броши, которую ты хотела получить на Пасху; мне придется отправиться в Вену к доктору Шредеру, который является специалистом по собачьим укусам, и ты поедешь со мной. То, что осталось от Луи, я послал к Роуленду Уорду, чтобы сделать чучело; это будет мой пасхальный подарок вместо броши. Ради Бога, Лина, поплачь, если ты и впрямь так сильно переживаешь; только не стой здесь, глядя на меня, как будто я лишился рассудка.
Лина Струдварден не плакала, но ее попытки рассмеяться оказались совершенно неудачными.