Отчаянные (Рулевой - 7)

- Черт бы побрал его, - пробормотала она. - Черт побери его и всех мужчин, когда-либо рожденных на Гелике! - Она вдруг упала лицом на стол.

Я взялся одной рукой ей под плечи, второй под колени и осторожно уложил на кушетку, укрыв теплым местным пледом, знакомым мне еще по старым временам. Волосы каштановым ореолом разметались по подушке - это зрелище мне тоже было знакомо.

- Не уходи, Вилф, - прошептала она чуть слышно. - Я протрезвею, обещаю тебе.

- Я не ухожу, - сказал я, придвигая кресло. Я осторожно погладил ее по руке.

- Боже, как мне жаль, - вдруг простонала она.

- Тс-с-с.

- Я ведь не такая, - с жаром произнесла она. - Совсем не такая!

- Все хорошо. - Я изо всех сил пытался успокоить ее.

- Пожалуйста, не бросай меня, Вилф... - Она внезапно стихла и уснула, тяжело дыша во сне.

Я проверил ее пульс. Немного учащенный, но в пределах нормы. Я подошел к другому концу кушетки, приподнял плед и снял с ее ног сандалии. Маленькие красивые ноги.., насколько я помнил, боявшиеся щекотки. Я вернулся в свое кресло и заметил откупоренную бутылку вина. Я взял ее и закупорил. Вино почему-то не привлекало меня. В холодильнике я нашел масло и острый сыр, а в хлебнице - хлеб с хрустящей корочкой. Подобные лакомства не раз служили мне обедом - и весьма неплохим обедом. Я сделал себе несколько сандвичей, нагрузил ими тарелку и отнес ее в гостиную, откуда мог следить за спящей Клавдией. Потом посмотрел на бутылку, передумал и наполнил кубок доверху. Конечно, это ничем не напоминало тот обед, на который я рассчитывал, зато я остался наедине с ней - в конце концов, разве не за этим в первую очередь я пришел сюда? И хотя она сейчас не думала обо мне или о моем присутствии, смотреть на нее было куда приятнее, чем на стены моего кабинета. Я осушил кубок, налил себе еще и, скинув башмаки, устроился поудобнее в кресле, прислушиваясь к грохоту взлетавших из порта "Звездных Огней". День у меня выдался и впрямь нелегкий. Я зажмурился на мгновение, чтобы дать отдохнуть усталым векам...

***

- Вилф?

Я открыл глаза. Мгновение я испуганно оглядывался по сторонам, потом все вспомнил. Она встревоженно смотрела на меня, стоя рядом с моим креслом на коленях и держа меня за руку.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил я.

- Униженной, - тихо ответила она.

- Брось. Не стоит.

Она на мгновение зажмурилась.

- Кто бы на моем месте не чувствовал унижения? - спросила она.

На это у меня не нашлось ответа. Я накрыл ее ладонь своей.

- Давай забудем об этом, - предложил я. Потом бросил взгляд на дорогой хроноиндикатор над плитой: два ночи.

Она перехватила мой взгляд.

- Боюсь, для обеда немного поздновато, - вздохнула она.

- Ты еще голодна? - спросил я.

Она с сомнением посмотрела на меня.

- Да, - призналась она. - Боюсь, что голодна.

- Тогда как ты себя чувствуешь?

- Ну, ничего. Немного сонно, но...

- Но хорошая доза еды поможет справиться и с этим?

- Именно это я и хотела сказать.

- Составить тебе компанию?

- Ты это серьезно? После...

- Ну разумеется, серьезно. - Я махнул рукой в сторону крошек на тарелке. - До сих пор у меня во рту не было ничего, кроме легкой закуски. Сыр, конечно, потрясающий, но.., скажем так.., я пришел сюда в расчете на что-то более основательное.

- Как насчет яичницы с ветчиной?

- Настоящий имперский пир. - Я сделал оживленный жест рукой. - Если мне, конечно, разрешат готовить.

- Н-но, Вилф, не могу же я...

- Скажи это Вуту, - усмехнулся я. - Ну, конечно, если Нестерио, вернувшись, не возмутится при виде меня, ковыряющегося на его кухне.

- Начнем с того, - буркнула она, - что это моя кухня. А во-вторых, он не вернется до завтрашнего вечера, уж поверь мне.

- Ты это серьезно?

В глазах ее появилось ехидное выражение.

- Совершенно серьезно, - кивнула она. - Нет, правда. Я встал и помог встать ей. Мы очень осторожно переместились на кухню.

- Садись сюда, - махнул я в сторону кресла, и она послушно села.

До сих пор я как-то не обращал внимания на обстановку кухни. Как и все в их доме, она оборудована по высшему разряду, но какая-то.., жесткая, что ли? Это ничем не напоминало то уютное, женственное убежище, которое запомнилось мне со времен ее незамужней жизни.

- Только тебе придется говорить мне, что и где здесь находится, сказал я. - Начнем с ветчины и яиц.

- В холодильнике, - сказала она. - На средней полке. Я нашел подходящую сковородку, потом порылся на полках у плиты и нашел все остальное сам. Взял хлеб, хлебную доску и нож и отнес к ней.

- Вот, - сказал я. - Можешь помочь. - Я кинул ветчину на сковородку и собирался взбивать яйца, когда услышал за спиной ее голос.

- Мне не верится, что ты не разочаровался во мне, - сказала она.

Я отложил яйца и перевернул ломтик ветчины на сковороде.

- Боюсь, что я очень похож на тебя. Я, черт возьми, тоже ждал этого почти тринадцать лет.

- Не этого.

- Ну, встречи с тобой, - поправился я.

- Неужели тебе не противно видеть меня такой пьяной, что я даже не могу...

Я снова перевернул ветчину.

- Ну, не могу сказать, чтобы это мне было безразлично, - ответил я. Но, как бы это сказать.., мне почему-то кажется, что нынче вечером я видел не совсем обычную Клавдию. Так ведь?

- Одну из Клавдий, - сказала она, нарезая хлеб преувеличенно осторожными движениями человека, все еще находящегося под градусом, но понимающего это.

- Ясно, - отозвался я, оценивая, насколько подрумянилась ветчина.., еще тик или два - и будет в самый раз. - И сколько же всего Клавдий?

- Всего две Клавдии, - ответила она. - До сих пор ты был знаком только с одной Клавдией - профессионалкой.

Пора! Я снял сковороду с огня и принялся перекладывать ветчину на тарелку.

- Мне кажется, эту Клавдию я любил большую часть моей взрослой жизни, - признался я. Слив со сковородки часть жира, я убавил огонь и обернулся к ней. - А кто такая другая Клавдия? - спросил я. - Та, с которой я еще незнаком?

- Был незнаком до вчерашнего дня, - поправила она меня.

Я дал сковороде остыть немного, обдумывая при этом ее слова. Нельзя сказать, чтобы раньше она не была при мне пьяной. В славные старые времена мы с ней частенько наклюкивались, это я помнил очень даже хорошо. Но никогда до потери чувств, как сегодня. Ни разу. Мы находили ночами занятие интереснее, чем просто дрыхнуть без задних ног. Я снова поставил сковороду на огонь и посмотрел на нее.