О смелых и умелых (Избранное)

Богданов Николай

О смелых и умелых (Избранное)

Николай Владимирович БОГДАНОВ

О смелых и умелых

Избранное

В книгу вошли известные произведения писателя: рассказы "О смелых и умелых", повесть "Легенда о московском Гавроше" и комсомольские рассказы "Вечера на укомовских столах".

________________________________________________________________

СОДЕРЖАНИЕ:

О СМЕЛЫХ И УМЕЛЫХ. Рассказы (выборочно)

ЛЕГЕНДА О МОСКОВСКОМ ГАВРОШЕ.

Художественно-документальная повесть.

(Консультант А. Н. Пономарев, кандидат исторических наук)

ВЕЧЕРА НА УКОМОВСКИХ СТОЛАХ. Комсомольские рассказы

________________________________________________________________

О СМЕЛЫХ И УМЕЛЫХ

Рассказы

(выборочно)

________________________________________________________________

СОДЕРЖАНИЕ:

Подвиг

Хитрый лентяй

Кряжонок

Проводничок

Однажды ночью

Глубоко под землей

Таинственный остров

Был Ерошка

Приключения Власа

________________________________________________________________

ПОДВИГ

Три дня бушевала метель, а на четвертый в окошко хаты ударило сверкающее солнце. Тимка выбежал на крыльцо и зажмурился. Прикрыл глаза ладонью и сквозь пальцы стал рассматривать зимние чудеса.

Хаты стояли совсем не похожие на хаты. Это были какие-то сделанные из снега корабли, терема, богатырские головы, увенчанные шлемами из блистающего снежного серебра. На окна, словно на глаза, спадала узорная бахрома ресниц.

А там, на гумнах, вместо стогов соломы выросли стены сказочных замков с могучими белыми башнями.

Даже заячьих следов не виднелось еще на чистом пышном покрове, и Тимка поскорей встал на лыжи, чтобы проложить первый след. Везде он любил быть первым.

И, конечно, направил лыжи к гумнам.

Уж теперь-то он скатится с самого большого стога, да так, чтобы пролететь по воздуху! Это была его мечта.

Тимка заторопился, увидев, что из многих хат также спешили к сказочным белым холмам и замкам ребятишки. В деревеньке Ополье полюбили ходить на лыжах с партизанских времен, когда местный отряд то исчезал, как на крыльях, среди лесов и снегов, то появлялся вновь, наводя страх на фашистов. Когда враги приближались к деревушке, то колхозники на лыжах уводили в лес даже детвору. А старики были самыми отчаянными лыжниками.

Дедушка и рассказал Тимке, как однажды во время войны, провожая в штаб радиста из Москвы, сброшенного с парашютом, дед сам видел, как тот на лыжах перелетел через речку, как на крыльях, разогнавшись с Гремучего яра.

Вот это был прыжок! Кто видел Гремучий яр, тот знает и высоту и глубину его. На высоте растет бор до неба, внизу кипит речка Омутянка, такая быстрая, что не мерзнет и в самые лютые морозы. Тимка видел ее зимой. Над ней всегда стоит пар, как над каким-нибудь знаменитым водопадом, и сверкающий иней оседает на деревьях.

Гремучий яр всегда приходилось обходить, когда Тимка с дедом путешествовали на лыжах в лесное село Сеща, к дедовым партизанским приятелям. Интересно было слушать их рассказы про войну, и Тимка всегда увязывался с дедом и совершал длинный путь. А в глубине души мечтал поразить деда прыжком через речку с яра.

Бывало, подойдут к обрыву, Тимка выедет на самый край так, что взглянешь вниз - дух захватывает. Стоит тронуть лыжи - и сорвался, пошел... Но Тимка только спрашивал:

- Вот отсюда парашютист прыгнул?

- Отсюда, - отвечал дед.

Тимка всматривался, и сердце его леденил холодок восторга и страха.

В белесую бездну шла крутая покатость, дальше - обрыв, пропасть, звенящая река и низкий противоположный берег.

- И дальше по воздуху летел?

- Летел.

Тимка заламывал шапку, крякал, отъезжал прочь и долго молча шел по дедовской лыжне в дальний обход. Шел и думал: как это люди бывают такими бесстрашными?

Признаться, ему было страшновато скатиться даже с высокого стога соломы. Но сегодня он все же попробовал. И удачно. Полетел. Правда, вверх тормашками, но все же по воздуху.

На глазах изумленных ребят он очутился в воздухе, перевернулся вместе с лыжами, изобразив нечто вроде ветряной мельницы, и зарылся в пушистый снег, как тетерев.

Много было смеху, когда он вылез весь в снегу и в соломе! Но Тимка не успокоился. Упал - это неважно, главное - что летел. А это не каждый может. И он азартно повторял и повторял свой прыжок, пока не собрал всех сельских мальчишек. И, когда ребята потешались над его нелепыми взлетами и падениями, над селом вдруг показался самолет. От самолетов уже отвыкли после войны, и к месту его посадки собралась вся деревня.

На самолете сияли большие красные звезды, был он весь разукрашенный и необычный. Из него вылезли люди в меховых комбинезонах и попросили отвести их к бывшему партизанскому проводнику Егору. Тимка - рад стараться. Он сразу догадался, что это за самолет и что за люди. Шла кампания по выборам в Верховный Совет. Народ выбирал свое правительство. Прилетели агитаторы. С гордостью повел Тимка гостей в свою хату. Даже помог им нести какие-то тюки, довольно тяжелые пачки.

Когда пришли в хату, гости сказали деду Егору:

- Привет вам от батьки Сидора! Мы его доверенные.

Старика озарила улыбка:

- Помнит, значит!

Но тут же и пригорюнился дед, когда услышал, зачем прилетели гости.

Привезли они на самолете предвыборные листовки и плакаты для села Сеща и окрестных лесных деревень. Дороги туда так замело снегом, что машины не проедут. А на самолете сесть там негде. Решили долететь до деревеньки Ополье, попросить доставить предвыборную литературу на лыжах. Известно, какой замечательный лыжник - бывший партизанский провожатый Егор Иванович. Он, конечно, листовки в село и доставит. И за труд не сочтет...

Промолчал дед, что стал он уже не тот, что раньше. Всю эту зиму лежал на печке, не мог уже больше ходить на лыжах. Но тут же сказал:

- Летите и скажите: все будет сделано!

Не мог иначе ответить старый партизанский проводник бывшему партизанскому батьке.

Летчики выпили молока, закусили хлебом и, пока было светло, улетели обратно, в полной надежде на слово старика.

А Егор подозвал внука и, погладив его по голове, сказал:

- Достань-ка, дружок, один листочек из кучи.

Тимка достал листок с портретом человека в генеральской фуражке.

- Не узнаешь, внучек?

Тимка пригляделся.

- А помнишь, в войну, когда окружили наш край фашисты, сидели мы под Новый год и ужинали. Ели щи, а в чашке у нас деревянная солонка плавала. Вот до чего довели нас враги - ни крохи соли не было! Окружили нас заставами - пешему не пройти, конному не проехать. Покоритесь, мол, тогда дадим соль! Худо нам было без соли, слабнет без нее человек: у стариков зуб крошится, выпадает, а у молодых кость не растет. Но не покорялись мы Гитлеру! А чтобы хоть немного себя обмануть, пустую солонку в борщ пускали. Из старой деревяшки остатки соли вымачивали.

Вошел тогда этот незнакомый старичок в армяке, с кнутиком под мышкой, и засмеялся:

"Что это у вас, добрые люди, в чашке плавает?"

А мы ему в сердцах:

"Попробуй, добрый старче, так узнаешь!"

Поел он с нами под Новый год щей без соли и говорит:

"Ну, загадывайте, заказывайте, что попросить из Москвы. С Кремлем буду разговаривать!"

Переглянулись мы - старичку незнакомому не поверили и решили испытать его. Вот и говорим:

"Если ты правда такой человек могучий, из Москвы, достань нам соль!"

Усмехнулся старичок и ушел.

А на Новый год мороз ударил, и ударили на фашистские заставы партизаны. Треск и гул пошел в лесу. Заняли наши орлы немецкие базы, городки и села, укрепленные ими на выходах из лесов, как крепости. И вот поехали по всем деревушкам санные подводы с солью. В каждую хату завозили соль. Везли, раздавали и так разговаривали: