Страница 9 из 14
И вдруг осекся, увидев лукавые искорки в глазах Юрия Ивановича. Кому я это говорю? Человеку, который тут с первого колышка, был тут и прорабом, и секретарем райкома партии, сам жил первое время в вагончике.
Честно признаюсь: не верил я, что вагончики могут исчезнуть так скоро, недаром сказано, что временные сооружения являются самыми долговечными.
Неужто мы покончили с времянками? Это же целая эпоха.
- Хотите убедиться? - предложил Петрушин, не вдаваясь в подробности.
Я загорелся. Мы объехали несколько мест, которые я помнил - чистое поле. Только у базы строительной индустрии удалось обнаружить старый керогаз и заржавевший замок: следы исчезнувшей вагонной цивилизации.
- Неужто ни одного вагончика не оставили? - спросил я Юрия Ивановича в чистом поле. - Хотя бы для истории.
- Для истории оставили. В качестве экспоната, - Юрий Иванович засмеялся. - Вообще-то мы вагончики в торговлю передали. Скажем, выезд на природу. Или наш национальный праздник сабантуй. Вывозим вагончики, получается живописный торговый городок. Очень удобно. Однако не думайте, что с вагончиками было так просто.
Итак, с вагончиками покончено. Но то, что я узнал далее, повергло меня в еще большее изумление. Оказывается, временные поселки, состоящие из старых разболтанных вагончиков, уничтожались таким же не вполне легальным путем, подобно тому как возводились незапланированные объекты.
Вот незадача, - где наша самостоятельность? И новое построить - надо изловчиться. И старое, отжившее стереть с лица земли - тем более на это требуется специальное разрешение из центра.
На помощь пришла природа. На Каме был паводок. Вода подступала к поселку Надежда. Ну не так чтобы впрямь подступала, приближалась вода, это точно. Могла и подступить, скажем, залить колеса, на которых стоят вагончики.
Поселок Надежда находился на территории Комсомольского района. Руководители райкома партии понимали, что другого такого счастливого случая может не представиться. В вышестоящие организации полетели тревожные телеграммы: поселок Надежда находится под угрозой затопления.
И два вагончатых поселка были уничтожены. Люди переехали в новые дома, те самые, крупнопанельные.
Согласитесь, переезд из деревянного вагончика, лишенного элементарных удобств, в отдельную квартиру на седьмом этаже с видом на универсам и детский сад, событие в жизни человека исключительное, все равно что переехать из одного века в другой.
Когда же таких переездов не сто, даже не тысяча, а десятки тысяч, то это уже не просто количественная перемена, это качественный сдвиг - и не в жизни отдельного человека, а в жизни всего общества. Потому что в Набережных Челнах за 15 лет было построено и заселено 90 тысяч новых квартир.
Набережные Челны росли такими темпами, каких мы не знали в прошлом. А ведь немало новых городов росло стремительно - и не только в последнем, третьем поколении городов, но и раньше, мы уже приводили примеры.
Набережные Челны
1926 год - 4000 жителей.
1939 год - 9000 жителей.
1959 год - 16000 жителей.
1970 год - 38000 жителей.
1979 год - 301000 жителей.
1981 год - 346000 жителей.
1983 год - 393000 жителей.
1985 год - 435000 жителей.
Город рос при заводе. Все шло согласно генеральному плану. У города был один могучий заказчик - автомобильный завод - КамАЗ, и это во многом способствовало целостности и стремительности роста.
В 1976 году с конвейера автозавода сошел первый грузовик. А 9 мая 1985 года в честь сорокалетия Победы из ворот завода выкатился новый "КамАЗ", на кабине которого красовалась цифра - 600000. Карданный вал для него был сварен Николаем Дмитриевичем Мальневым.
Недалек тот день, когда с заводского конвейера сойдет миллионный грузовик. И это событие уже заложено в план.
Но случилось в Набережных Челнах другое событие. Правда, оно не было запланировано, но, на мой взгляд, последствия его могут оказаться более важными для нашего общества, чем выпуск запланированных грузовиков.
Мы и сейчас еще не разобрались как следует в случившемся.
Я говорю о событии, которое в обиходе получило название: "вспышка рождаемости".
Об этом много говорили, но, по-моему, опыт еще не изучен досконально. Это же подтвердил и Юрий Иванович Петрушин. Городским властям некогда заниматься изучением явления. После вспышки рождаемости пошла вспышка по детским садам, затем вспышка по школам. Требовалось срочно строить новые детские сады, школы - ведь они не были запланированы. Как бывает в нормальных школах? 1-й класс "А", 1-й "Б", 1-й "В"... А тут была опасность, что и алфавита не хватит - 1-й "Р", 1-й "С"... Пробивались незапланированные ассигнования, заседали сверхплановые штабы строителей, родители выходили на воскресники.
Первая вспышка рождаемости была зарегистрирована в 1976 году, это был год первого грузовика. С тех пор вот уже десять лет рождаемость остается примерно на прежнем уровне, значительно выше, чем в целом по стране.
Вспышка обрела стабильность, стала нормой. В чем тут секрет?
Не знаю, я не специалист по демографии. Полагаю, что такое объяснение: понастроили отдельных квартир и пошли дети - по меньшей мере поверхностно. В других местах тоже строят крупнопанельные квартиры с видом на соседнюю панель. А население не растет. Падение рождаемости наблюдается прежде всего в городах. Тем более стоит изучить опыт города Набережных Челнов.
- Вы правы, - говорит Юрий Иванович Петрушин. - Надо нам уходить от текучки. Проводить семинары, социологические исследования. Если хотите, это тоже наша традиция. Загляните в любой дворик: он же полон детьми. Сто тридцать тысяч наших жителей - это дети до десяти лет. Обходимся, так сказать, собственным приростом.
На свет явилось первое поколение людей крупнопанельной цивилизации - и они преданы ей. Моя дочь родилась в крупноблочном доме на Рублевском шоссе, росла в этом доме до 12 лет и ни за что не хотела уезжать оттуда, когда пришло время перебираться на новую квартиру. Крупноблочное единообразие казалось ей последним словом техники, а кирпич это XIX век.
Ринат Насыров восемь лет был главным архитектором Набережных Челнов. Недавно Насыров был переведен в Казань председателем Госстроя республики. А дети не захотели уезжать из Челнов, Казань показалась им старым городом. Так и разделилась семья: дети остались на старой квартире в Челнах, будут здесь поступать в институт и учиться. Отец с матерью переехали в "старую" Казань.