Страница 34 из 48
Услышав фамилию Медведева, Самсонов вспомнил высокого, стройного, черноволосого человека, которого он встречал летом 1936 года в одесском санатории имени Дзержинского. Конечно, фамилия очень распространенная, а возможно, это был псевдоним партизанского командира, и все же... Тогда, семь лет назад, чекисты, отдыхавшие в санатории имени Дзержинского, с уважением говорили о Медведеве...
Ровно провозглашалось "столицей" оккупированной Украины, там находилась резиденция гаулейтера Коха - об этом Самсонов знал, а чутье старого чекиста подсказывало ему, что советская разведка, бесспорно, должна была проявить повышенный интерес к этой "столице". И у Самсонова и его соратников возникло твердое решение: во что бы то ни стало установить связь с ровенским отрядом.
У подпольщиков группы Самсонова была связь с винницкой типографией. Типографскую группу возглавляла Полина Ивановна Козачинская. Организовала эту связь героиня винницкого подполья Лариса Степановна Ратушная, незадолго до этого бежавшая из фашистского концлагеря. Она же рассказала Самсонову о том, что гитлеровцам изрядно доставалось в стычках с отрядом Медведева. Ей, в свою очередь, поведал об этом один из бывших партизан этого отряда, который был заключен в тот же лагерь. Теперь Самсонов не сомневался, что напал на верный след, и винничане решили послать на поиски отряда Козачинскую, которая добилась от своих "хозяев" командировки в город Ровно за новым рычагом для линотипа - старый она умышленно сломала.
На третьи сутки путешествия по железной дороге Козачинская познакомилась с двумя людьми, одетыми в немецкую форму, хотя на немцев они были мало похожи. Смуглая кожа и черные волосы говорили о том, что они представители народов Востока. Это были разведчики-медведевцы Кулиев и Дзгоев, работавшие под видом солдат из так называемого "Туркестанского легиона". После долгих разговоров и проверок они доставили Козачинскую в отряд.
Однако разговор, который начался у нее с Медведевым, скорее походил на допрос. Дмитрий Николаевич ясно понимал: малейшая неосмотрительность, любой опрометчивый шаг могли привести к крупному провалу, грозили гибелью многих людей, воевавших в стане врага, - ведь уже неоднократно фашисты засылали в отряд своих лазутчиков... И какое бы хорошее впечатление ни производила Козачинская, и то обстоятельство, что она приехала за несколько сотен километров, ничего не меняло - все это могло быть всего лишь хитростью врага. В Ровно у отряда были свои люди: любой человек, пришедший в отряд оттуда, мог быть сразу проверен ровенскими разведчиками. А кто разоблачит лазутчика, приехавшего из Винницы?
Медведев послал в Москву радиограмму с полученными от Козачинской дополнительными данными о ставке Гитлера. В то же время он просил навести справки о Самсонове, которого Козачинская называла руководителем винницкого подполья и который, по ее словам, работал до войны в аппарате ЦК КП(б)У. Неделю спустя пришел ответ: "Сведения о Виннице представляют большой интерес. Ищите новые возможности их проверки и детализации. Личность Самсонова внушает подозрения. В списках бывших работников ЦК КП(б)У такой фамилии нет".
Это сообщение потребовало дополнительной проверки Козачинской. На вопрос Медведева, почему данные о Самсонове не подтверждаются, она ответила, что, может быть, Самсонов - это псевдоним, а настоящей его фамилии она просто не знает. (В целях конспирации Кичко себя не назвал.) И все же было решено отправить Козачинскую назад в Винницу, дав ей для проверки ряд контрольных поручений: проверить личность Самсонова, собрать дополнительные данные о ставке Гитлера, установить, какие именно воинские части противника находятся в Виннице, где расположены военные объекты, выяснить также, чем занимаются подпольные группы, и, что очень важно, найти и доставить в отряд врача-хирурга.
А месяц спустя разведчик Дмитрий Лисейкин привел в отряд мальчика лет одиннадцати, который твердо заявил, что будет разговаривать только с самим командиром Медведевым.
По словам Лисейкина, мальчишка этот несколько дней кряду вертелся в Ровно около одной из часовых мастерских, как раз той, где была явка медведевских разведчиков. Когда его спросили, чего он здесь вертится, он прямо заявил, что ищет партизан Медведева. Столь откровенное заявление, конечно, смахивало на провокацию, хотя возраст "провокатора" не давал оснований так думать. Решили парнишку задержать и при первой возможности отправить в отряд. Так и поступили.
Когда мальчика привели к Медведеву, он спросил, действительно ли тот Медведев, и, получив утвердительный ответ, заявил, что у него есть к нему секретное дело. Затем снял шапку, распорол подкладку и протянул ему письмо, напечатанное на машинке на ткани: "Податель сего, сын секретаря парторганизации отряда имени Ленина, Володя Саморуха, послан с заданием разыскать отряд Медведева..."
Командир партизанского отряда имени В. И. Ленина просил сообщить в столицу о том, что такой отряд существует, действует, но не имеет радиостанции и поэтому не связан с Москвой. Далее командир давал свои координаты, назначал дни и условные сигналы для того, чтобы из Москвы прислали самолет и сбросили им груз с радиостанцией. В заключение письма следовала еще одна просьба: отправить Володю в Москву.
Появление Володи Саморухи лишний раз свидетельствовало, как настойчиво ищут связи с отрядом товарищи из Винницы. Оказывается, юный разведчик, разыскивая отряд Медведева, шел пешком пятнадцать суток! Прошел он около пятисот километров. Ночевал то в лесу, а то и в каком-нибудь сарае. Питался тем, что подавали люди. Когда его спрашивали, откуда он, Володя говорил, что родители его убиты и он идет к тетке. Эта "тетка" каждый раз меняла свой адрес. В районе Проскурова мальчик рассказывал, что тетка живет в Шепетовке, в Шепетовском районе утверждал, что тетка его в Ровно. В городе мальчик бродил несколько дней, пока не присмотрелся к часовому мастеру.
- Почему же ты решил, что этот мастер знает партизан? - спросил у него Медведев.
- Так показалось, что знает. Да если бы он гадом оказался, я все равно убежал бы.