Ундина

В последнем прижизненном издании сочинений поэта предисловие к "Ундине" уже отсутствует. Осталось только посвящение. Публикуемый нами текст "Ундины" повторяет текст IV тома этого издания сочинений Жуковского с изменением орфографии и пунктуации согласно современным нормам русского языка, если внесенные поправки не нарушают стилистической системы автора (Жуковский В. А. Стихотворения. 5-е изд. СПб., 1849. Т. IV).

1 В предисловии к вел. кн. Марии Николаевне от 26 июля 1836 г. Жуковский касается лишь позднего этапа своего "общения" с "Ундиной" - с момента правки первых трех глав.

"Повинуясь воле, которую мне было особенно приятно исполнить, - писал поэт, - я рассказал русскими стихами "Ундину". В 1833 г., находясь в Швейцарии и живя уединенно на берегу Женевского озера (в деревеньке Берне близ Мантре), написал я первые три главы этой повести. По возвращении моем в Россию занятия другого рода надолго отвлекли меня от начатого поэтического труда; и только в нынешнем году я мог опять за него приняться. Последние главы Ундины написаны в сельском уединении близ Дерпта, где я провел половину лета и мог по-прежнему посвятить досуг свой поэзии. Еллистфер. 26 июля, 1836. Ж."

Учтивые уверения Жуковского, что он только исполнитель чужой воли, не следует понимать излишне буквально: они означают, что поэта, возможно, поторапливали осуществить его замысел. Как мы видели выше из письма Жуковского к Дашкову, желание перевести "Ундину" стихами возникло в те годы, когда поэт еще не был "своим" человеком при дворе (он стал заниматься с вел. кн. Александрой Федоровной лишь в конце октября 1817 г.), а главное, вел. кн. Мария Николаевна, которой адресовано предисловие, еще не родилась.

В данном случае уточнение адресата стихотворного посвящения и предисловия к "Ундине" важно не только во имя достоверности самого литературного факта: оно помогает правильно понять творческие стимулы поэта. С выяснением адресата была как раз некоторая путаница.

Начало ей положил Зейдлиц, сказав, что стихотворение "Бывали дни восторженных видений..." посвящено наследнику, а предисловие обращено к императрице (Зейдлиц К. К. Указ. соч. С. 155).

Зейдлицу возражал уже П. А. Плетнев. "Внимательному читателю, - писал он, - станет ясным к кому относятся "посвятительные перед "Ундиною стихи, когда он сравнит их со стихотворением Жуковского "Праматерь внуке", написанным в 1819 г. на первое причащение в. кн. Марии Николаевны" (Плетнев П. А. Сочинения и переписка. СПб., 1885. Т. 3. С. 104). Я. Я. Грот, издавший "Сочинения и переписку Плетнева", всецело был с ним согласен и сожалел, что мнение Зейдлица "обыкновенно разделяют даже другие биографы поэта".

Адресат был точно установлен после выхода каталога И. Бычкова "Бумаги В. А. Жуковского": черновик предисловия к "Ундине", не имеющий личного обращения, Бычков занес в перечень рукописей как черновик предисловия к вел. кн. Марии Николаевне (Бумаги В. А. Жуковского, поступившие в Императорскую Публичную библиотеку в 1884 г. Изд. И. Бычкова. СПб., 1901, Э 39). "Прошу... - писал Жуковский в этом черновике, - принять с благосклонностью новый и быть может последний труд моей устарелой Музы: прошу принять его _в знак_ и со временем _на память_ моей душевной к Вам привязанности, которая, как Вы знаете, началась еще у Вашей колыбели" (ГПБ. Ф. 286, I, Жуковский. Ед. хр. 39Г).

Бычков не мотивировал, чем он руководствовался, определяя адресат предисловия. По-видимому, он совершенно справедливо сопоставил упоминание о привязанности, начавшейся еще у колыбели, со строчками стихотворения "Праматерь внуке":

Мое дитя, со мною от купели

Твой первый шаг житейский соверши...

а также со строками стихотворения 1851 г.

"В. кн. Марии Николаевне. Приветствие от русских, встретивших ее в Бадене":

...смотрю

В лицо, столь мне знакомое, которым

От колыбели вашей до цветущих

Лет милой младости, день за день, я

Так любовался.

Сравнив приведенные строки хотя бы с пятой строфой стихотворного посвящения:

Перед пустой когда-то колыбелью

Задумчиво-безмолвен я стоял.

"Кто обречен святому новоселью

Тобой в жильцы?" - судьбу я вопрошал,

становится ясно, что адресатом и посвящения, и предисловия могла быть только вел. кн. Мария Николаевна. Для Жуковского, видимо, сам факт знакомства с человеком еще в его младенчестве был овеян особой поэтичностью, которая не утратила своего обаяния и спустя многие годы.

После выхода каталога Бычкова в дореволюционных изданиях XX и. адресатом стихотворного посвящения и предисловия к "Ундине" считалась вел. кн. Мария Николаевна.

И неожиданно в споем обстоятельном комментарии к двухтомнику стихотворений В. А. Жуковского Ц. Вольпе назвал адресатом и посвящения, и предисловия вел. кн. Александру Николаевну (Вольпе Ц. Жуковский. Стихотворения. Л., 1940. Т. II. С. 541). Вслед за ним все советские комментаторы, не соотнося ни предисловия к "Ундине" с его черновиком, ни посвящения с приведенными выше стихотворениями Жуковского, повторяют утверждение Вольпе, хотя, вероятнее всего, это была или его простая описка, или невыправленная опечатка.

Лишь Хильдегард Эйхштедт, исследовательница из ФРГ, в своей книге о Жуковском-переводчике возразила Вольпе и адресатом стихотворного посвящения опять назвала вел. кв. Марию Николаевну (Eichstadt H. Zukovskij als Ubersatzer. Drei Studien zu Ubersetzungen aus dem deutschen und Franzosischen. Munchen. S. 91-02).

2 "...легкая станом... воздушное" - интерполяция Жуковского.

3 пропуск 7 строк. См. текст "Ундины". С. 16.

4 "...сердито... слезки" - интерполяция Жуковского.

5 Биография рыбака написана Жуковским.

8 "Но мирной сей жизни... чистого неба" - интерполяция Жуковского.

7 Опущен эпизод с обручальными кольцами Ундины. Текст "Ундины". С. 38-39.

8 См. конец главы 7-й и начало 8-й "Ундины" Фуке, принципиально измененный Жуковским. См выше С. 43.

8 "Лесной обыватель..." - у Фуке "барон фон Кюлеборн". См. текст "Ундины". С. 51.

10 "Ты смелый рыцарь... волну..." - аллитерации Фуке Жуковский передает, вводя еще внутреннюю рифму в свой сказочный гекзаметр.

11 Пропуск целого абзаца. См. текст "Ундины". С. 54.

12 "...с небесным она поцелуем..." - эпитет Жуковского.

Е.В. Ланд