Страница 76 из 125
В центре Чорткова боев не было, но на западной окраине опомнившиеся гитлеровцы оказали упорное сопротивление. Отряд Бочковского напоролся на десяток немецких танков. Завязались уличные бои. Танки шли вперед зигзагами по незнакомым переулкам.
Командир танкового взвода двадцатидвухлетний лейтенант Кабард Локменович Карданов,[70] смелый кабардинец, кавалер ордена Отечественной войны 2-й степени, погнался за немецким бронетранспортером. В это время слева ударил немецкий «тигр». Танк Карданова загорелся. Спешивший ему на выручку лейтенант Дегтярев, выскочив сбоку, расстрелял в упор «тигра», догнал бронетранспортер, который ушел от Карданова, и разбил его. Но в этот момент стоявшая слева 105-миллиметровая немецкая пушка ударила по башне, в дегтяревский танк. Башня слетела.
Заряжающий и радист-пулеметчик были убиты, а Дегтярев тяжело ранен. Механик Волков оттащил его в какой-то пустой дом и опрометью бросился за санитаром. Когда товарищи под огнем, рискуя жизнью, прибежали за раненым лейтенантом, было уже поздно. Он лежал мертвый. Рядом валялся его автомат и были разбросаны пустые гильзы — очевидно, в дом ворвались немецкие автоматчики, и тяжело раненный гвардеец Александр Дегтярев сражался до последнего.
Из кармана его гимнастерки вынули пробитый двумя пулями комсомольский билет, на последней странице которого лейтенант слабеющей рукой набросал карандашом срывающиеся строки: «Погибаю смертью храбрых за счастье Родины. 22 марта 1944 года». В записной книжке, также пробитой пулями, было написано: «Прошу сообщить о моей гибели на фронте Отечественной войны родителям по адресу: г. Саратов, Б. Садовая ул., № 151, общежитие № 3, кв. № 9». И еще там лежал простреленный шелковый платочек, заботливо вышитый рукой невесты Александра — Аделаиды Пулимной…
Бой был в разгаре. Гвардейцы-танкисты Бондарев, Духов, Катаев продолжали единоборство с немецкими танками на улицах города. А гвардии лейтенанту Кашкадамову удалось захватить исправный танк: когда он подлетел к нему, немецкий экипаж выскочил из люков и бросился врассыпную. И едва закончился бой, все уцелевшие шесть танков Бочковского стали как вкопанные — у них кончилось горючее.
К 9 часам утра 23 марта Чортков был полностью освобожден. За героизм и воинское умение, проявленные в этом бою, 1-й гвардейской танковой бригаде было присвоено наименование Чортковской. Теперь она называлась длинно и торжественно: 1-я гвардейская танковая Чортковская ордена Ленина, ордена Красного Знамени и ордена Богдана Хмельницкого бригада. А майор Гавришко, капитан Бочковский, старший лейтенант Сирик, также отличившийся в этом бою, командир бригады полковник В. М. Горелов и командир корпуса генерал-майор И. Ф. Дремов получили звание Героя Советского Союза.
Лейтенанты Карданов, Дегтярев и другие танкисты, геройски погибшие в бою за освобождение города, были с почестями погребены на площади в Чорткове.
Армии был открыт путь к Днестру, и оба корпуса — Дремова и Гетмана без передышки устремились вперед. По дороге, ведущей из Чорткова на юг, мчался 1-й батальон 1-й гвардейской танковой бригады, в котором еще оставалось десять танков; его вел гвардии майор Н. И. Гавришко. Этому батальону, усиленному ротой автоматчиков, было приказано стремительным броском выйти к Днестру в районе Устечко, с ходу захватить мост и удержать его до подхода главных сил.
Продолжался мокрый снегопад, смешанный с дождем. Проскочив Ягельнице и Тлусте, где еще оставались немцы, Гавришко нагнал на развилке дорог огромную автоколонну — сотни немецких автомашин под охраной броневиков и бронетранспортеров спешили уйти от преследования. Как оказалось впоследствии, это были тылы эсэсовской дивизии «Адольф Гитлер» и 6-й немецкой танковой дивизии. С ходу ударив по колонне в хвост, танки гвардейцев обогнали увязшую в грязи колонну, выскочили к переправе, закрыли ее и разгромили весь этот огромный механизированный обоз…
В 23 часа 30 минут вечера 24 марта 1-й батальон ворвался в Устечко. Танкистов сопровождала рота мотострелков, оседлавших лошадей, чтобы быстрее продвигаться вперед по бездорожью. Увидев, что мост через Днестр цел, командир роты автоматчиков старший лейтенант М. В. Чернышев с пятью солдатами устремился вперед. Они проскочили через мост, но тут же грянул взрыв, и одна из ферм тяжело рухнула в реку. Гавришко охнул от горя. За рекой началась стрельба — горсточка наших стрелков спешила закрепиться на плацдарме.[71]
В этот же день командир 21-й гвардейской мотострелковой бригады полковник И. И. Яковлев послал в глубокий рейд танковую роту 69-го гвардейского танкового полка под командованием гвардии лейтенанта А. М. Сулимы. Этот опытный танкист, совершая обходный маневр, промчался со своей ротой через Ягельнице, Моховку, Свидовку, Тлусте, Звиняче и тоже поздно ночью вышел к Устечко. Вскоре сюда подошли и остальные подразделения 69-го танкового полка, которым командовал подполковник А. М. Темник, опытный боевой офицер.
В Тлусте находился концентрационный лагерь. Немцы никак не ожидали появления здесь советских танкистов и не смогли оказать им сколько-нибудь серьезного сопротивления. Сулима спас от смерти три тысячи заключенных. Он получил звание Героя Советского Союза.
Форсирование Днестра оказалось трудным делом. Когда планировалась операция, имелось в виду, что переправу обеспечит приданная армии инженерно-понтонная бригада вместе с армейскими саперными батальонами. Но ужасающая распутица внесла свои поправки в эти планы — часть парков инженерно-понтонной бригады только начала выдвигаться из исходного района наступления, а другая часть все еще находилась в Житомире и Белой Церкви. Армейские понтоны тоже отстали.
Но времени терять никак было нельзя. Было решено начать переправу мотострелков на подручных средствах.
20-я гвардейская мотострелковая бригада, которой командовал полковник А. X. Бабаджанян, уже захватила после двухчасового боя город Залещики, — за этот боевой успех ей было присвоено наименование Залещицкой, и она была награждена орденом Ленина. Мост через Днестр там был взорван еще в 1941 году. Бабаджанян немедленно организовал переправу на подручных средствах. Первой форсировала Днестр разведывательная рота младшего лейтенанта С. Я. Устименко. К часу дня за Днестром был уже 3-й мотострелковый батальон капитана С. Д. Осипова. В числе первых переправился через реку и сам командир бригады.
Отличились артиллеристы истребительной противотанковой батареи, которой командовал гвардии старший лейтенант К. И. Ильченко: наскоро сколотив четыре плота из бревен, они вкатили на них свои легкие пушечки и боеприпасы и переправились за Днестр. Ильченко шесть раз пересек Днестр, организуя переправу своей батареи. Выкатив пушки на берег, артиллеристы немедленно открыли огонь, прокладывая путь стрелкам.
В 453-м мотострелковом батальоне первым переправился взвод лейтенанта Морозова. Сержант комсомолец Никифоров сколотил плот из двух досок и переплыл на нем Днестр с ручным автоматом. Вскоре, держась за корыто, через реку переправились еще два бойца, за ними еще два… Они рванулись вперед и захватили плацдарм. Целый ряд участников этой геройской переправы через Днестр, в том числе командир бригады полковник А. X. Бабаджанян, был удостоен звания Героя Советского Союза.
В чрезвычайно сложных условиях форсировала Днестр и 1-я гвардейская танковая бригада, вырвавшаяся к реке, как помнит читатель, в районе города Устечко, где отступавшие гитлеровцы в последнюю минуту успели взорвать мост. Командование бригады пошло на большой риск, двинув танки через реку в брод, хотя глубина воды здесь достигала двух метров, а ширина Днестра составляла двести метров.
После войны я получил письмо бывшего начальника штаба 1-й гвардейской танковой бригады гвардии полковника в отставке М. П. Соловьева, в котором он описывает интересные детали этой дерзкой акции:
«Прибыв в Устечко, я узнал, что мост взорван, а паромной переправы нет. Но мы должны были любой ценой выполнить приказ командования и форсировать Днестр. С помощью местного населения танкисты вытащили из сараев лодки, спустили их на воду, — между прочим следует иметь в виду, что шел всего лишь третий день после ледохода! — и рота автоматчиков вместе с саперами перебралась через реку. Автоматчики в ночном бою отогнали гитлеровцев от берега, и на следующий день саперы с утра начали восстановление моста.
Тем временем мы решили, немедля, перебросить танки через Днестр вброд, по дну реки. Надо сказать, что до этого танкисты еще ни разу не рисковали переходить реку вброд на глубине двух метров, когда почти весь танк скрывается под водой.
Я решил в виде опыта послать за реку один танк. Для этого опыта был избран искусный механик-водитель гвардии старшина Шамардин. На рассвете он вывел машину на южный берег Днестра: танкисты замазали солидолом щели между башней и корпусом танка и в переднем люке водителя, и Шамардин вслепую, на низкой скорости, повел свою машину к противоположному берегу. Газ был дан до отказа. Я находился на борту этой боевой машины, вместе с экипажем.
Танк благополучно выбрался из реки на южный берег. Мы разведали маршрут для дальнейшего движения танков, продвинувшись по полю два-три километра, вернулись к реке и снова пересекли ее, находясь в танке, превратившемся в подобие подводной лодки. Так было доказано, что для нашей боевой «тридцатьчетверки» действительно нет преград, и все танки бригады устремились по испробованному нами глубокому броду на южный берег Днестра. К 11 часам утра мы уже заняли город Городенка, находящийся в 26 километрах к югу от Устечко.
Этим же бродом воспользовалась 64-я гвардейская танковая бригада Ивана Бойко, — ей, как известно, было поручено освобождение города Черновицы. Задачу эту 64-я бригада выполнила с честью…»
70
Два десятилетия спустя, когда в журнале «Знамя» был опубликован мой очерк об этом бое, Кабардино-Балкарский научно-исследовательский институт при Совете Министров республики предпринял розыски сведений об этом выдающемся воине. Выяснилось, что в операции по взятию Чорткова Кабард Карданов действовал поистине геройски.
71
Тов. Гавришко войну закончил успешно. В декабре 1967 года он прислал мне письмо, в котором делился воспоминаниями о пережитом