Страница 2 из 3
Полгода спустя после выхода "Кверелля" балетная труппа Ролана Пети ставит в Театре Елисейских полей Adame Miroire на либретто, в декорациях Поля Дельво на музыку Дариуса Мийо. Первый же драматический спектакль по пьесе Жене появился за год до этого на подмостках парижского театра Атенеум: Луи Жуве ставит там "Служанок". Автор входит в моду; Мориак посвящает ему статью, "Галлимар" приступает к публикации Полного собрания сочинения, вступительную статью к которому заказывают Сартру. Тот начинает писать -и останавливается лишь на 690-й странице. Статья превращается в отдельный том, который и выпускается в виде первого в ПСС, под названием:
"Святой Жене, комедиант и мученик".
Жене уже начинает бояться своих поклонников. "Ты и Сартр, - сказал он однажды Кокто, - вы превратили меня в статую. Но я иной". Должно быть, в поисках самоидентификации он замолкает на шесть лет. Новый друг (по имени Ява), путешествия (Италия, Германия, Алжир, Марокко) и кино (две короткометражки, снятые в 50-м) скрашивают его новую жизнь. К литературе, точнее, театру, он возвращается лишь в 55-м, но как пышно! Три пьесы, написанные практически на одном дыхании -"Балкон", "Негры" и "Ширмы" окончательно закрепили за ним место среди классиков театра абсурда, рядом с Ионеско и Беккетом. В последующие годы он неоднократно возвращался к этим текстам, по нескольку раз их переписывая и оснащая сопроводительными пояснениями: как ставить, зачем etc. Так, в "Неграх", по настоянию Жене, должны были играть лишь настоящие чернокожие актеры. Маски исключены. По этой причине пьеса так редко ставится на европейской сцене, хотя ее премьера в Париже и прошла с огромным успехом (октябрь 1959, театр Лютеции, режиссер Роже Блэн).
Много времени Жене проводит в эти годы в мастерской Альберто Джакометти - единственного человека, которым он "действительно восхищался". Позднее Жене напишет два эссе -- "Канатоходец" и "Мастерская Альберта Джакометти". Иначе как о "блестящих" критики о них не отзываются. Джакометти же в 55-м напишет портрет Жене. Сегодня он хранится в Центре Помпиду в Париже.
В 55-м же начинается и самый трагичный роман его жизни - с цирковым акробатом Абдаллой. Жене помогает ему в работе, создает номер, рисует костюм, занимается освещением. Четыре года спустя Абдалла падает с проволоки. В марте 60-го - новая травма, после которой тот уже не может выступать.
В это время Жене находился в зените славы. Через два месяца Питер Брук ставит в Театре Гимназии "Балкон". За год до этого "Экспресс" печатает фрагменты его "Рембрандта" -исследования, полностью не опубликованного до сих пор. В феврале 61-го "Арбалет" выпускает "Ширмы". За следующие 25 лет Жене не опубликует больше ни одного художественного текста. Это был осознанный выбор. В марте 1964 он сообщает своим близким друзьям, Моник Ланж и писателю Хуану Гойтисоло, что отрекается от литературы, что рукописи свои он уничтожил, и, составив завещание, исчезает из Парижа.
За несколько дней до этого Абдалла был найден со вскрытыми венами в своей квартире.
В те годы смерть преследовала Жене по пятам.
Год спустя в автокатастрофе погибает гонщик Джеки Маглиа, сын одного из его друзей, красавец, находившийся "под протекцией" Жене.
В марте 67-го, в состоянии глубокой депрессии, покончил с собой его литературный агент, Бернар Фрехтман.
Тем не менее, когда Роже Блэн ставит в Одеоне "Ширмы" (премьера 16 апреля 1966) и разгоревшийся из-за спектакля скандал становится самым громким в истории французского театра (он даже обсуждался на заседании Национального собрания), драматург, присутствовавший на многих репетициях, публикует вскоре "Письма к Роже Блэну": 60 страниц о том, как ставить эту пьесу. Еще через год в "Тель келе", самом престижном интеллектуальном журнале Парижа, появляются два его эссе. А в декабре 67-го начинается путешествие по Дальнему Востоку: Япония, Индия, Пакистан, Таиланд, Китай-Бурные события мая 68-го застают его в Марокко. Конечно, Жене на стороне молодежи. 30 мая Le Nouvel Observer печатает первую его политическую статью, "Любовницы Ленина", в которой воздается должное лидеру студенческого движения, Даниэлю Кон-Бендиту. С этих пор политика занимает его все больше и больше. Когда три месяца спустя он впервые едет в Америку, то считает для себя необходимым принять участие в демонстрации против войны во Вьетнаме. Сохранился снимок той поры: Жене, сидящий на земле .люди, одетые по "хипповой" моде конца 60-х, какая-то женщина рядом держит плакат с пацифистской эмблемой.
Жене выглядит среди них как свой. Это они кажутся рядом с ним чужими...
Съездив вторично в Японию (там - тоже манифестации, на этот раз железнодорожников), он возвращается в Париж, где, вместе с Сартром, Фуко и Маргаритой Дюрас выступает на антирасистских митингах, в защиту иммигрантов. А в 70-м он вновь отправляется за океан, чтобы на этот раз попытаться защитить членов "Черных пантер", вооруженной организации троцкистско-анархистской направлен-ности, боровшейся за права негров, большинство лидеров которой было арестовано ФБР. Выступая в университетах и перед журналистами по всей стране, Жене добивался освобождения этих последователей Малькольма Икс.
В июле Жене пишет в Бразилии "свой важнейший текст о черных американцах": предисловие к тюремным запискам Джорджа Джексона. И в это же время включается в кампанию поддержки философа Анжелы Дэвис. А 20 октября, по приглашению палестинцев, он едет на восемь дней в их лагеря в Иордании. Едет, чтобы остаться там на полгода. В секретной обстановке встречается с Ясером Арафатом. И в течение последующих двух лет трижды возвращается сюда, пока его не высылают окончательно. Еще раньше ему запретили въезд в США.
Две попытки заняться кино, хотя бы в качестве сценариста, заканчиваются одинаково: когда работа уже близится к завершению, Жене без каких-либо объяснений отказывается от ее продолжения.
Очередная же попытка вернуться к деятельности политической оборачивается очередным скандалом. В сентябре 1977 "Монд" помещает на первой полосе статью Жене по поводу немецких красных бригад. Разгоревшийся скандал заставляет писателя умолкнуть на два года.