Страница 74 из 97
Студентов повели на свободу, а Роман виновато поправил на Реброве одежду.
- У тебя какая-то удивительная способность попадать во всякие приключения, - сказал он.
- Ничего, ничего, все в порядке, - отстранился Виктор.
- Ты же понимаешь, что этого дурака Меринова наш генерал не поддерживает, - попытался оправдаться Хрусталев. - Но и демонстративно порывать с ним сейчас не время. Скоро президентские выборы, а Меринову многие сочувствуют на правом фланге нашего движения...
Ребров отметил про себя, что его бывший начальник потихоньку осваивает армейский сленг, а вслух произнес:
- Я понимаю...
- Но, в целом, ты же видишь, какая сила собралась вокруг Гнедаго. Думаю, вашей организации есть прямой смысл сотрудничать с нами... Кстати, специалисты союза могли бы заняться разработкой нашей совместной экономической программы. Ты можешь официально передать такое предложение Большакову - я с генералом обсуждал этот вопрос.
- Хорошо-хорошо, - кивнул Виктор.
Ему очень хотелось на свежий воздух.
- А ты что, уже уходишь? - разочарованно поинтересовался Роман.
- Да. У меня срочные дела.
- Надеюсь, этот инцидент не...
- Нет, что ты! Все нормально!
- А как ты себя чувствуешь?
- Лучше трудно себе и представить! - заверил своего бывшего начальника Ребров и, подарив ему лучезарную улыбку, поспешил на улицу.
Глава XXI
ГРИБОК КОНФЛИКТНОСТИ
1
В начале марта у Игоря Стрельника был день рождения, который он решил отметить на родительской даче, пригласив туда на два выходных дня близких друзей. Позвонил он и Реброву.
- Могу я приехать не один? - поинтересовался Виктор.
- Конечно. Я ее знаю?
- Во всяком случае, ты ее видел.
- Не хочешь говорить, кто это? Ну, хорошо, буду ждать твой худосочный сюрприз.
Когда Анна Игнатьева вышла из потрепанной "Лады" Реброва, открывавший ворота хозяин дома потерял дар речи и способность двигаться. Он застыл рядом с вылепленной у крыльца снежной бабой, образовав вместе с ней живописную композицию.
- Похоже на ледяную скульптуру, - заметил Ребров. - Аня, посмотри, если не считать дурацки выпученных глаз и отвисшей челюсти, это была бы копия моего друга. Ты его помнишь? Я тебя с ним как-то знакомил.
Они уже прошли в дом, когда Игорь наконец очнулся и поплелся вслед за ними.
- В детстве меня уронили на пол, - сбивчиво объяснял он свою реакцию, - и с тех пор на меня иногда нападает столбняк. Один раз это случилось, когда я женился и от меня требовали сказать: "Да", - или всего лишь кивнуть.
Хотя Ребров уже много раз бывал в этот доме, он не переставал поражаться его громадным размерам. Высокопоставленные чиновники первого в мире рабоче-крестьянского государства, несмотря на их аскетический образ, нарисованный более поздними поколениями, имели достаточно нескромные представления о приемлемых стандартах человеческого жилья и, как всякие первопроходцы, пытались опробовать их на себе.
Игорь, сохранивший ранние детские воспоминания о своем деде, рассказал как-то Виктору, что этот загородный особняк всегда обслуживали по меньшей мере две домработницы. Сейчас же за домом присматривала пожилая пара с Украины, приехавшая в Россию на заработки. Женщина убирала, готовила хозяевам еду, а ее муж плотничал: и в самом доме, и на соседних дачах ремонтировал крыши, заборы, врезал новые замки и подгонял двери, перекосившиеся за зиму.
Для гостей были отведены спальни на втором этаже. Комната Виктора и Анны выходила на темный, еловый, запорошенный снегом лес. Здесь стояли массивная дубовая кровать, застланная поверх одеяла шерстяным клетчатым пледом, и не менее внушительный дубовый платяной шкаф со скрипучими дверцами.
Народу на день рождения Игоря собралось не очень много. Самыми заметными была супружеская пара - Олег и Вика Рубины. Оба они когда-то учились с Игорем на факультете журналистики Московского университета, а теперь работали в "Комсомолке". Приятные молодые ребята, но на правах старых друзей хозяина они производили так много шума, что их местоположение в доме можно было определить в любую секунду.
Еще один гость был не таким шумным, но привлекал к себе не меньше внимания - актер МХАТа Виталий Валетов, друживший с Игорем с детства. Они росли в одном дворе. Ребров немного знал Валетова, тот иногда заходил к Стрельнику в редакцию поболтать и одолжить немного денег. Актер постоянно зачесывал ладонью назад свои длинные прямые волосы и имел не очень приятную манеру в упор глядеть собеседнику в глаза, поигрывая легкой улыбкой на губах. Виктор никогда не видел Валетова на сцене и не знал, какие роли ему доверяют в театре, но в жизни он постоянно изображал плейбоя.
Вместе с актером притащилась молодая смазливая девчонка. Она явно хотела казаться умнее, чем была, поэтому все время молчала и постоянно на что-то обижалась. Неудивительно, что вскоре все забыли, как ее зовут, и перестали с ней общаться.
Наконец, на день рождения Игоря приехала и его старая подруга - Лера Веролайнен. Она не состояла в штате ни одной из московских газет, но довольно часто печатала в различных изданиях, в том числе и в "Народной трибуне", очень приличные, хотя несколько экзальтированные статьи. Ее хорошо знали и признавали в столичных журналистских кругах, тогда как сама она признавала только себя, Игоря Стрельника и еще двух-трех человек.
Ребров знал, что Лера и Игорь были любовниками с таким большим стажем, что называть их следовало уже как-то по-другому. Отношения тянулись еще с университетской скамьи и не прерывались даже в тот период, когда Стрельник был женат. Причем вряд ли можно было назвать Леру самой эффектной из женщин, появлявшихся рядом с Игорем. Несмотря на приятные, правильные черты лица, ей не помешало бы сбросить килограммов десять, которые она скрывала под объемными, бесформенными свитерами и накидками. Однако всем диетам и физическим упражнениям Лера предпочитала сигареты и кофе. Она потребляла их в больших количествах на бесконечных посиделках в редакционных буфетах крупнейших московских газет и в других местах, где собирались люди из журналистской богемы.
Когда у Игоря дела шли на лад, он менял подружек чаще, чем зубные щетки. Но когда у него наступала в жизни черная полоса, он шел к Лере Веролайнен. Только она могла понять и посочувствовать невнятным комплексам творческой личности, да к тому же выраженным невнятными словами и образами. И то, что она присутствовала на этом дне рождения, свидетельствовало о каких-то серьезных проблемах, появившихся в последнее время у Игоря.
Все гости приехали на дачу еще в пятницу. И хотя день рождения Стрельника приходился на субботу, первый же вечер общего сбора отпраздновали очень шумно. Впрочем, все началось со скромного ужина в огромной гостиной с камином, но после длинной рабочей недели гостям явно хотелось праздника.
Под двусмысленные тосты и анекдоты актера Валетова, сопровождаемые задорным ржанием Олега и Вики Рубиных, было выпито целое море спиртного. Потом всей компанией пошли на улицу жарить шашлык, под который уничтожили еще несколько бутылок красного вина.
К ночи повалил снег - возможно, последний в этом году, - и это подвигло подвыпившую компанию на игру в снежки. Только окончательно промокнув и замерзнув, все вернулись в гостиную и приступили к танцам.
Валетов, оставив свою молчаливую, капризную подружку, попытался приударить за Анной. Он несколько раз приглашал ее на танец, церемонно спрашивая разрешение на это у Виктора. Как человек искушенный в ухаживаниях за чужими женщинами, Валетов изображал крайнюю степень уважения к Реброву, при этом определенно мечтая увести его даму.
Направляясь к Игорю на дачу, Виктор немного побаивался, что Анна будет чувствовать себя среди незнакомых людей не в своей тарелке или ей здесь не понравится, но она не выпадала из компании, - хотя бы внешне. Она доброжелательно реагировала на чужие шутки, сама что-то рассказывала и довольно энергично танцевала с Валетовым.