Страна игроков

- Знаю я твои штучки! - скривился Ребров.

Теперь уже обиделся Стрельник.

- Что ты хочешь этим сказать? - ледяным тоном спросил он.

- Ничего, - попытался отвертеться Виктор.

- Нет, если начал, говори до конца, - настаивал Игорь.

- Я просто читал твой последний материал, опубликованный перед моим отъездом в Сочи.

- И чем он тебе не понравился? Так же как ты в своей нашумевшей статье смешивал с грязью президента компании "Русская нефть", так и я в своем материале раздолбал председателя Внешэкономбанка.

- Весь вопрос в аргументации...

- Ты можешь говорить внятно и по существу? - подстегнул Стрельник Виктора.

Разговор уже шел на повышенных тонах, при этом никто не собирался уступать.

- Например, ты пишешь, - стал пояснять свою позицию Ребров, - что, когда в семидесятых годах нынешний председатель Внешэкономбанка работал в советском посольстве в Бейруте, наша страна поставляла арабам через Ливан горы оружия.

- Ну и что тебя здесь смущает? По-моему, сильная деталь.

- Но ведь ты не приводишь ни одного доказательства тому, что между пребыванием этого человека в Бейруте и поставками советского оружия на Ближний Восток есть хотя бы малейшая связь!

- Не привожу, - подтвердил Стрельник, - потому что у меня таких доказательств нет. И если бы я написал, что этот долбаный банкир, которого ты непонятно почему защищаешь, напрямую участвовал в поставках оружия, он мог бы потащить меня в суд.

Ребров начал выходить из себя.

- Тогда зачем ты вообще упоминаешь эти два факта вместе - работу председателя Внешэкономбанка в Бейруте в семидесятых годах и поставки оружия арабам в то же самое время?! Ты же пытаешься бросить на него тень, не имея на это достаточно оснований.

- А почему журналисты, писатели любят упоминать, скажем, о том, что какой-то великий ученый и кошмарный убийца, кровавый насильник маленьких девочек, ходили в одну школу?! Или что известная актриса родилась в городе, где сто лет назад землетрясение разрушило все дома?! Никто же потом не утверждает, что скандальный характер этой примадонны порожден тем стихийным бедствием! - Игорь наконец заметил, что он слишком горячится, и, откинувшись на спинку стула, продолжил уже более спокойным тоном: - Чем больше подобных фактов в статье, тем интереснее ее читать. И настоящий профессионал всегда может дотянуть до приличного уровня даже самый скучный материал.

- В случае с банкиром ты просто передергиваешь, - упрямо повторил Ребров.

- Я передергиваю?! Неплохо! Сначала ты заставил меня читать свою занудную писанину, а потом начал оскорблять. И поучать, хотя тебя об этом никто не просил.

Выяснение отношений, впрочем, достаточно обыденное в этой комнате, прервал телефонный звонок. По внутреннему звонил Хрусталев. Он опять был не в духе и поэтому, услышав голос Виктора, просто буркнул:

- Зайди.

2

Когда Ребров открыл дверь кабинета своего начальника, тот заканчивал правку какого-то материала. Отношение к автору рукописи недвусмысленно отражалось на лице Хрусталева - он хмурил брови, мучительно морщился в поиске нужных слов, яростно черкал ручкой, насквозь прорывая бумагу, и вымарывал целые абзацы. Наконец Роман отложил изуродованную статью и поднял глаза на Виктора.

- С приездом. У меня две новости: плохая и очень плохая. С какой начать? - спросил он.

- Давай с плохой. Может быть, я сумею дожить до очень плохой.

- Хорошо. Вчера звонил твой следователь. Он был в ярости, узнав, что тебя нет в Москве. Требовал, чтобы я тебя срочно разыскал. Я ему пообещал, что как только ты сегодня появишься в редакции, то сразу ему позвонишь. У тебя сохранился его телефон?

- Да, - кивнул Ребров. - Я с ним сейчас свяжусь. А какая новость очень плохая?

- Все три дня, пока ты отсутствовал, газеты, телевидение раздували эту историю с самоубийством и с удовольствием вытирали о нас ноги. Зарубежные инвесторы, которые собирались вложить серьезные деньги в "Трибуну", официально сообщили, что замораживают переговоры. Понятно, они хотят подождать, пока шум не утихнет, и посмотреть, что будет дальше. Семипалатинский буквально потерял голову и хотел тебя немедленно уволить. Мне с трудом удалось уговорить его немного подождать... Я это говорю для того, чтобы ты четко представлял ситуацию. Один шанс из тысячи, что нам удастся тебя отстоять. Это будет нелегко. Сейчас ты кровь из носа должен выдать несколько по-настоящему классных публикаций. Кстати, - вспомнил Роман, - как съездил в Сочи?

- Ну, так... - неопределенно повел плечами Виктор.

- Что-нибудь напишешь?

Кошки заскребли у Реброва на душе. Он вспомнил, что говорил о его статье Стрельник, но в данной ситуации показалось неудобным сказать "нет".

- Сегодня сдам материал.

- Я сейчас ухожу на планерку, может быть, твою статью сразу и заявить в очередной номер? - спросил Хрусталев.

- Не знаю. Я тебе отдам ее, когда вернешься, а ты уж сам решай, что с ней делать...

До Рукавишникова Виктор дозвонился сразу и, услышав властный голос, еще раз поразился его несоответствию с миниатюрной внешностью старшего следователя по особо важным делам.

- Черт побери! Где вы были?! - рявкнул Рукавишников.

- В командировке.

- Кто вам разрешил уезжать?! Почему меня не предупредили, что куда-то собираетесь?!

- Вы мне об этом ничего не говорили.

Ребров сказал чистую правду, поэтому следователь несколько умерил свой пыл.

- Вы мне срочно нужны, - сказал он, - немедленно приезжайте в следственное управление. И учтите: слово "немедленно" я употребляю в буквальном смысле.

Повесив трубку, Ребров постарался собраться с мыслями. Поездка в Сочи немного расслабила его - он явно не был готов к такому богатому на события утру.

Уже выходя из комнаты, Виктор вспомнил о своем обещании сдать статью о сочинской тусовке и, вернувшись, сказал Игорю:

- Сделай одолжение, отдай мой материала Хрусталеву, когда он придет с планерки. Да, и скажи ему, что меня срочно вызвали в прокуратуру.

Стрельник, который как ни в чем не бывало уже строчил очередную статью, несколько секунд не отрывал глаз от экрана компьютера, словно решая, что ответить, а потом миролюбиво взглянул на Виктора.

- Поверь своему сокамернику, такой материал сдавать нельзя. Мы с тобой сидим друг напротив друга уже полгода, и я вижу, как ты бьешься, чтобы утвердиться в "Трибуне". А ведь это проще простого. Тебе лишь надо начать писать немного иначе, и вся твоя жизнь коренным образом изменится. Разреши мне переделать статью, и ты увидишь, какой будет от этого результат. Ну хотя бы для эксперимента. Согласен?

Было видно, что он искренне желает помочь.

- Делай с ней что хочешь, - обреченно махнул рукой Виктор.

3

Следственное управление Генеральной прокуратуры находилось всего в нескольких кварталах от редакции, и Виктор направился туда пешком. По дороге он пытался сообразить: что же так разъярило Рукавишникова? Фактически сразу же после их первой встречи Виктор уехал из Москвы и поэтому никак не мог наделать каких-то новых глупостей - за это время он не опубликовал ни одной строчки и никому ничего не рассказывал.

Самым вероятным казалось предположение, что следователь вышел на Медведева и тот, пытаясь отвести от себя обвинения в распространении ложной информации, в организации давления на Лукина, а может, просто окончательно свихнувшись от страха, наговорил о Реброве немало гадостей. Например, он мог признаться, что рассказывал газетчику о компании "Русская нефть", однако при этом заявить, что в своей статье Виктор многое исказил или вообще выдумал.

Увидев Реброва, Рукавишников мрачно кивнул на стул и сразу полез в ящик стола. Оттуда он достал уже знакомую Виктору картонную папку с тряпичными завязками и постучал по ней указательным пальцем.

- Вы даже не представляете, как влипли, - веско обронил он.

Ребров мысленно ругнулся. "Ну не томи!" - хотелось крикнуть ему. Однако он дал следователю доиграть спектакль под названием: "Предварительная подготовка свидетеля к допросу", понимая, что если прервет Рукавишникова, то запланированное представление все равно состоится, только займет гораздо больше времени.