Страница 3 из 5
Жаботинский, умело используя политические затруднения Англии и ее интересы на Ближнем Востоке, преодолел в конце концов возникавшие препятствия. Создав еврейский легион в составе британской армии, Жаботинский изменил облик сионизма, прибавив к его политическому и колонизаторскому аспектам новый, жизненно важный военный фактор. Он добился для еврейского народа права бороться за свою историческую родину еще до того, как Декларация Бальфура признала за евреями право на национальный дом в Палестине.
Жаботинский был зачислен рядовым, успешно окончил курс сержантов и незадолго до отправки полка в Палестину был произведен в лейтенанты. Будучи на военной службе, он некоторое время исполнял обязанности связного между Сионистской организацией в Палестине и английской военной администрацией и штабом генерала Алленби.
После демобилизации Зеев Жаботинский с семьей поселяется в Иерусалиме, печатается в газете "Гаарец". Он внимательно следит за влиянием на арабов антиеврейской политики английского военного командования, поощряющей местных арабов к кровавой расправе.
Вместе с Рутенбергом (организатор убийства провокатора попа Гапона, инженер, руководитель строительства электростанций в Эрец Исраэль) Жаботинский собирает шестьсот иерусалимских юношей и бывших солдат Еврейского легиона и организует первый в Палестине отряд самообороны "Хагана". В Пасху 1920 года вспыхнул погром, и, когда Жаботинский организовал защиту еврейского населения от арабских погромщиков, англичане арестовали его и 19 членов самообороны. Военный суд приговорил Жаботинского к пятнадцати годам каторжных работ в тюремной крепости Акко. Этот арест и жестокий приговор вызвали бурю протеста во всем мире, особенно в самой Англии, пресса которой называла Жаботинского еврейским Гарибальди. Под давление общественного мнения дело пересмотрели и приговоры смягчили, а затем и вовсе отменили.
Однако Жаботинский был глубоко задет тем, что лидеры и общественность ишува не осознали в полной мере оскорбление, которое было нанесено еврейским патриотам.
А в Палестине английская военная администрация делала все возможное, чтобы выбросить за борт груз обязательств, принятых ею по Декларации Бальфура. Герберта Сэмюэля, первого еврея на посту верховного комиссара Палестины, приветствовал также В.Жаботинский. Но он раньше других убедился в том, что политика Сэмюэля убийственна для сионистских устремлений. Система, созданная военной администрацией Алленби и Болса, пустила корни, и арабы скоро поняли, что проарабская политика англичан остается неизменной. Безнаказанность поощряла арабов на новую резню в Яффо уже через год после погрома в Иерусалиме в 1921 году. Результаты сказались весьма скоро: Сэмюэль после погрома в Яффо запретил дальнейший въезд евреев в страну, как это сделал Болте сразу после погрома в Иерусалиме за год до того. Жаботинский предлагал правлению Всемирной сионистской организации начать согласованные и более энергичные действия против антиеврейской политики англичан в Палестине. Но сионистское руководство не согласилось с утверждением Жаботинского о том, что Сэмюэль подрывает политическую позицию сионизма, и отклонило это предложение.
Опубликованная Черчиллем 1 июня 1922 года "Белая книга", имевшая целью успокоить арабов, выступавших против еврейской иммиграции, тем самым шантажировала сионистское руководство. Однако правление приняло "Белую книгу": Вейцман голосовал за, Жаботинский -- против. "Белая книга" подорвала веру еврейских масс в сионистское движение. Единственным путем восстановить доверие и одновременно предотвратить дальнейшее урезывание прав сионизма было, по мнению Жаботинского, открытое столкновение с правительством Великобритании с целью раскрыть его замыслы. Его предложение вновь провозгласить исторические цели сионизма, открыто обвинить Великобританию в том, что ее политика противоречит букве и духу мандата, предоставленного ей Лигой Наций, было и на сей раз отклонено. Тогда Жаботинский подал в отставку, вышел из правления и из Сионистской организации, чтобы подчеркнуть свой протест против политики соглашательства под руководством проф. Х.Вейцмана.
Жаботинский занялся книгоиздательством. Ему казалось, что его политическая карьера в сионизме закончилась. Но это было не так.
В июле 1923 года Жаботинский принял предложение редакционной коллегии журнала "Рассвет", органа русских сионистов, эмигрировавших после Октябрьской революции в Берлин, стать его постоянным корреспондентом. В серии статей Жаботинский разъяснял свой подход к проблемам сионизма, свое отношение к английскому правительству и свое кредо по ряду социальных и экономических проблем, стоявших перед еврейским населением Палестины. Статьи эти произвели очень сильное впечатление, особенно на молодежь, говорившую по-русски в Прибалтике, в восточных районах Польши, в румынской Бессарабии, среди евреев-эмигрантов в Париже, Берлине, Лондоне и Палестине.
Осенью 1923 года по поручению журнала "Рассвет" Жаботинский посетил, прибалтийские страны и Данциг с серией лекций. Они увенчались небывалым успехом. В Риге еврейская молодежь с энтузиазмом встретила Жаботинского и выслушала его выступления с огромным воодушевлением, но поставила резонный вопрос: "Мы согласны с политикой и борьбой, предложенными тобой, но кто будет возглавлять ее?" В одной рижской средней школе Жаботинский беседовал с учениками, состоявшими в Объединении активистской сионистской молодежи имени Иосифа Трумпельдора. Информацию о сионизме эта молодежь черпала из газет на идиш, издававшихся Жаботинским в Копенгагене и затем в Лондоне. На базе этой ученической организации был создан Союз (Брит) Иосифа Трумпельдора -Бейтар.
В октябре 1924 года Жаботинский публикует сообщение о создании в Париже центрального бюро с целью "сплотить все оппозиционные группировки в сионизме", и в апреле 1925 года в конференции этого бюро приняли участие представители активистов этого политического направления из Франции, Германии, Латвии, Эстонии, Англии, Румынии, Болгарии и Палестины. Новое сионистское объединение начало свою деятельность, ее члены называли себя сионистами-ревизионистами.