Страница 4 из 17
Однажды, после работы, я зашел в офис своего друга. Была пятница, и ребята пили водку. Угостили меня. В итоге, часов в двенадцать ночи, я шел домой. При этом чувствовалось, что Анастасия незримо находится рядом и пытается что-то заставить меня сделать. Я на уровне подсознания сопротивлялся, и наконец не выдержал и вслух закричал на всю улицу:
- Анастасия, я - не быдло! Запомни это, Анастасия, я - не быдло!!!
В ответ - тишина, Анастасия исчезла. Только теперь я понимаю, что уже тогда она пыталась меня заставить писать книги о ней. Происходило это зимой, в начале 1998 года.
В мае 1998 года я увидел биовизор, которые упоминал в "Вихрях": твоя комната в общежитии, Алеся, залитая ярким солнечным светом, потом мгновенный провал, а потом - радостное и счастливое лицо Анастасии. Информации дополнительной не было никакой, и я данный сон "связал" с разменом квартиры, о которой так долго мечтал...
Алеся, когда-то своим друзьям я говорил, что 1994 год я не забуду никогда. Это было связано с теми душевными переживаниями, что произошли в тот год: встреча с Мариной, невероятно сильное влечение, внезапная ее ярость, мои попытки поговорить с ней, смерть Андрея Коробко, и реальная, профессиональная слежка, знакомство с Нечитайло...
Но значимость и скрытую программу глобального подсознательного зомбирования 1998 года я не понял и не осознал. Летом 1998 года, во время мощного пси-зомбирования со стороны наших спецслужб, я видел улыбающегося мужика, брюнета, с кучерявыми волосами, который сидел на крыше твоего общежития. Опять же летом 1998 года я писал заявление в прокуратуру, и стукач Слава высадил меня напротив дверей твоего общежития...
Алеся, мне трудно вспомнить, (мне кажется, что ты говорила это) когда ты приехала в Новосибирск, но я точно знаю, что 7 июля 1998 года, ночью, ты обратилась в стоматологическую поликлинику с острой зубной болью, и смотрел тебя врач Новгородцев... Я смог раскопать даже это, Алеся... Медсестра нашла в базе данных твою медицинскую карту. Та самая, которой я давал свой роман "Отречение" с твоими правками. После выхода на работу после того, как была с переломом руки в течение трех месяцев на больничном, весной 2001 года. Судя по тому, что ты больше не обращалась в эту поликлинику, ты появилась в Новосибирске именно в июле 1998 года.
28 февраля 1998 года я дописал "Отречение". В марте этого же года я познакомился со Степаном. Ты его должна помнить - мы вместе, втроем сидели в маленьком кафе на площади Маркса, а после поехали с тобой ночевать к моим родителям, потому что твое общежитие уже закрылось. Вспомни, мы спали на кухне... Алесенька, вспомни, реальное имя Степана - Дмитрий, Дмитрий Рогозин...
Я абсолютно убежден, что Инна не диктовала мне роман "Отречение". Чье-то влияние на мое написание этого романа я вычислил по скорости написания. Вот это место из второй части:
"До недавнего времени я был убежден, что пишу научную фантастику, но, как оказалось, это не так. Дело в том, что в среднем в один день я мог написать только половину листа текста. Больше, сколько ни сиди, не получалось. Если садился за компьютер через день - рождался лист текста, через три - два листа. Если садился раз в неделю, то сразу из-под пальцев выскакивало около четырех листов. Другими словами, я логически вычислил, что пишу эту повесть в режиме автоматического письма. Скажу честно - истинный автор мне не известен, но я догадываюсь, кто это.
Как технарь, я примерно оценил скорость передачи информации. Она составляет примерно полтора-два килобайта в сутки".
Инна вклинилась в написание романа только в третьей части. К тому времени я прочитал "Анастасию". И никак не мог понять, что же не хватает в моем романе. И честно и откровенно это написал:
"Мой дорогой читатель, ты, наверное, ждешь появления нового героя? Ты не ошибаешься! И, я догадываюсь, о ком ты сейчас думаешь: поскольку у меня появились булгаковские герои, свалившись чуть ли не с Луны, то должна появиться и очаровательная королева грандиозной презентации нечистой силы с благородными меценатскими порывами, неповторимая Маргарита. Увы, мой дорогой читатель, я тебя разочарую - она все-таки с Мастером. Неважно, где они. Главное - что им хорошо. Они заслужили, да, действительно заслужили покой, и, напившись его вдоволь, опять стремительно окунулись в пучину нашей жизни. Но не здесь.
...Она не давала мне покоя больше, чем полгода. Я перебрал в памяти всех девушек, которых смог вспомнить за свою короткую, но достаточно интересную жизнь, но ее прототипа среди них я не нашел. Тогда я пошел на крайнюю меру: стал знакомиться на улице с девушками. Занятие - прямо скажу не для слабонервных! Только об одном этом уже можно написать книгу. Я смог опросить в разных ситуациях, в разное время суток больше ста девушек. Начнем с того, что мне пришлось пойти на своего рода уловку.
Сначала я подходил к девушке, и спрашивал, как ее зовут. В ответ я слышал одно и тоже: " Я еще в своем уме, что бы не искать приключений с незнакомыми". Произносилось это соответствующим тоном, заслуживающим уважения и почтения. Это было понятно - ведь я был не на машине. После нескольких таких попыток я смог заставить - иначе не скажешь - разговаривать их со мной. Вы спрашиваете как? Очень просто - я стал говорить... правду, во времена нашей лживой действительности и красивого лицемерия. Честно говоря, я сам этого не ожидал! Действовало практически безотказно! Из более, чем ста двадцати девушек ни о чем не хотели слушать только восемь девушек. Остальные отвечали спокойно и с внутренним благородством, словно хотели помочь, ничего не зная обо мне, видя впервые! Единственная женщина оставила темный след стала торговаться, да бог с ней. Но разговор сейчас не о них. Милые мои, с любой из вас можно писать Маргариту, но, насколько я смог понять планы неведомого мне автора, задача у меня иная. И спасибо Вам, сибирские красавицы, именно Вы помогли мне это понять. Я нашел ту, о которой мне нужно написать. Но вместе с этой находкой оказались и большие загадки. Дело в том, что я искал человека, который находился в непосредственной близости от меня. Но при этом, узнав многое о нем, точнее, о ней, поскольку этот человек девушка, я понял, что писать о ней напрямую, даже изменив имя, я не могу. Зная прекрасно те задачи, которые ей предстоит решить, я могу помешать ей своими подробностями.
И еще: как выяснилось, этот девушка Вам хорошо знакома. Вы о ней уже читали, поскольку эта девушка - Таис Афинская! Я даю себе отчет в том, что на меня обрушится шквал криков в сплошном плагиате. Я не ворую сюжеты, я не ворую персонажи, я продолжаю их жизнь в силу своих возможностей.
Занимаясь теми вопросами, о которых я упоминал в предисловии к первой части, мне пришлось волей-неволей научиться читать между строк, над строками, и под ними. Иначе я сказать не могу. Связано это, прежде всего с тем, что у нас существовала и существует цензура. Кроме этого, есть и другая цензура, о которой знают единицы в мире. Это - морально-этическая цензура Высших сил. Не обо всем можно писать, но... нужно!
Итак, Таис Афинская. Реально жившая, женщина, сыгравшая значительную роль в распределении энергии и силы пассионарного толчка, постигшая такой уровень знаний, который и не снился Великим мыслителям того времени, но которым мы сейчас поклоняемся. И появилась Таис здесь не случайно... Спасибо Ивану Ефремову... Сколько любви он вложил в свой роман! Сколько страсти и огня! Попробуйте найти его самого в романе, поскольку случайный человек, пусть даже трижды историк, не сможет так точно описать другого человека. Так можно описать только любимую женщину. Но для этого ее необходимо знать лично. Вы спросите - реинкарнация? Да! Причем не самая счастливая в этом мире. Попробуйте сами найти Ефремова в его романе в те далекие времена.
Эта была как минимум вторая ее реинкарнация. Первая была в Египте примерно за тысячелетие. Тогда Таис устроила настоящую революцию в той империи темных сил, которым стал тогда Египет, тем самым продлив его существование еще на тысячелетие. Но жреческая знать этого не поняла. О ней сохранил память простой народ, лучше всяких манускриптов и надписей на пирамидах. Ефремов упоминает о вымышленном учителе Таис из храма Нейт, имени которого он не называет. Но Ефремов его не придумал. Этот учитель действительно был. Это отдельная история.