Крест Империи

Реймос закончил сегодняшнюю работу по отчету. Бросил взгляд на пустое рабочее место Иньеса, с которым делил крошечную каюту - Иньес ушел в спортивный отсек, разрабатывать мышцы, путь до Эдоли длится семь лет, чтобы сохранить здоровье, ежедневная физкультура обязательна. Как и дисциплина. Иначе закиснешь, сойдешь с ума в этой жестянке, медленно преодолевающей невообразимое расстояние. Что скажет обо всем этом епископ аламаннский Квиринус, когда придет в себя?

Хавены привыкли к дисциплине, и естественно, что в космические экспедиции только они одни и отправляются. Только они обладают достаточной крепостью духа, дисциплиной, психической устойчивостью. Да и соответствующим образованием. И древними психотехниками.

Реймос посмотрел на часы - пожалуй, четверть астрономического часа у него есть.

Вышел из каюты, поднялся по лесенке вверх. Весь корабль - узкий, тесный, в нем задыхаешься, и клаустрофобия всегда поджидает наготове, только расслабься, перестань себя контролировать. И семь лет впереди. Как радовались, ступив наконец на твердую почву на Терре, в диких германских лесах - группа, где работал Реймос, занималась Европой, передней Азией и Африкой. И вот позади два года напряженной работы, поездок по Империи, теперь снова - путь домой, самое тягостное, пожалуй, для планетарного специалиста. Иное дело - астрофизики, они сейчас как раз работают вовсю. Реймос вошел в смотровую камеру. К счастью, здесь никого не было. Нажатием кнопки заставил открыться заслонку иллюминатора.

Здесь единственное место на корабле, где можно видеть звезды. Не считая экранов, конечно, но экраны - это не то. Реймос жадно смотрел сквозь тройное броневое стекло. Звезды - не мерцающие точки, как на планете, а крупные, расплывчатые светлые шары, золотые слитки и россыпи - молча отвечали ему. Он спрашивал без звука - и они отвечали сиянием.

"Когда взираю я на небеса Твои - дело Твоих перстов, на луну и звезды, которые Ты поставил, - вспомнилось ему из терранской Библии, - то что есть человек, что Ты помнишь его, и сын человеческий, что Ты посещаешь его?" (Пс. 8, 4-5)

А ведь они, терране, понятия не имеют о том, каковы эти небеса на самом деле…

Но их посетил Господь. Сейчас Реймос вспоминал Белую Книгу Исхода, и находил там соответствия, пророчества - все же понятно, и нашим хавенским древним учителям Бог открывал это: однажды придет Сын. Придет не судить, но спасти людей - искупить их грехи… Неизвестно, конечно, как к этому отнесется его тар (Венис погиб уже давно, теперь у Реймоса был другой руководитель), неизвестно, что скажут святители. Не все ли равно? Ведь это истина. И Реймосу не придется умирать за нее с перебитыми костями на колесе, как умирал епископ аламаннский Квиринус. В самом худшем случае - отберут винселу.

Ну и что? Реймос потрогал крестик, висящий на шее - он попросил, и ему разрешили пока пользоваться этим памятником терранского искусства, отлитым из серебра.

Когда, в какой момент он понял это? Как это произошло? Еще когда он говорил с Квиринусом - без сомнения, умным и талантливым проповедником, ему было интересно, учение казалось глубоким и увлекательным… просто еще одно из многочисленных терранских религиозных течений. На Терре их так много! Множество сект и секточек, учителей, у каждого племени - свои боги, и это только в Европе, а еще есть, например, Индия. Обилие терранского религиозного опыта - еще одно доказательство исключительности этого мира, его высокого избрания. И теперь понятно, для чего именно избрана Терра - это не только колыбель и место первого взросления человечества.

Но он еще не понимал этого, говоря с Квиринусом. Он ведь говорил с ним, как этнограф. Психолог, религиовед. Пытался вникнуть в суть учения - но не для того, что бы учение перевернуло его самого. Он был слишком доволен собой, своей жизнью, его все устраивало - он не искал нового. Наверное, не искал…

И даже когда спасал Квиринуса и не колеблясь, выстрелил в аламанна, что было запрещено уставом - даже тогда еще не понимал. Действовал почти бессознательно. Понимал, что надо это сделать. Иньес был потом очень недоволен, но конечно, не мог его не поддержать.

Понимание пришло позже. Реймос смотрел на звезды, пытаясь вычленить суть этого понимания. Вот она, суть: никто из нынешних хавенов не стал бы ТАК умирать за истину.

Они стали слишком равнодушными. Слишком рациональными. Если не считать биргенов, конечно, все больше захватывающих власть в стране. Биргены- у тех была своя духовность, они медитировали и занимались магией, страна все больше погружалась в тьму невежества. Островки знания, культуры, современной техники сосредоточились в хавенских монастырях. У них был свой космодром, были аэропорты, а крестьяне в деревнях жили в тьме невежества, иные не умели даже читать, единственное их духовное руководство - это биргены, с их магическими кристаллами и медитациями. Иногда Реймосу было очень не по себе от всего этого - как можно заниматься наукой, посылать какие-то экспедиции, жить ради себя и Ордена, когда в стране творится такой беспредел, безвластие, так высока детская смертность, повсюду рыщут почти первобытные - вот как аламаннская дружина - отряды "молодых волков", по сути - бандиты, которые защищают беззащитных магов-биргенов, но зато изрядно терроризируют население.

Иногда он вспоминал своих дядю и тетю, вспоминал деревенских - и ведь все последующие наблюдения только подтверждали эти его детские впечатления - ради этих людей не стоит делать хоть что-то. Они заслужили то, что имеют. Они и не хотят ничего другого. Лучше уж служить знанию и культуре. Служить Единому Создателю. Да, Он заповедал с любовью относиться к людям, но не отдавать же им всю свою жизнь…

И кровь…

Квиринус не за слова там умирал. Он умирал за каждого из этих аламаннов. Так же, как его Учитель - Христос умер за всех людей, и за тех, что били и мучили Его, и смеялись над ним.

Он был совсем рядом. Кажется, только руку протяни. Он любил Реймоса. Ему можно доверять. Реймос всегда, всю жизнь ощущал Его присутствие - но еще не понимал, Кто это. Сам Бог. Бесконечно более добрый и любящий, чем тот молодой хавен, который увез мальчишку-сироту из поселка.

Электрический разряд кольнул в запястье. Реймос надел наушники, включил передачу.

— Реймос Лорский на связи.

— Реймос, это медотсек. Вы просили сообщить… терранин пришел в себя. Он хочет говорить с вами.

Капсула была раскрыта, лишь прозрачные пластиковые края торчали из пазов по бортику вокруг ложа. Терранин лежал неподвижно - с позвоночником все еще проблемы. На лице до сих пор наклейки, ссадины почему-то заживали плохо. Руки, ноги, корпус в полупрозрачных твердых фиксаторах. Реймос сел рядом с ним, не сводя глаз с лица раненого. Сказал по-латыни.

— Привет тебе, владыка. Как ты чувствуешь себя?

— Благодарю, почтенный, хорошо. Ты спас меня?

— Ну в общем, да.

— Зачем?

В вопросе этом прозвучало что-то вроде обиды. И разочарования. Реймос опустил взгляд.

— Твоя жизнь еще не кончена. Есть люди, которые ждут Слова. Которым оно нужнее, чем варварам.

— Я вижу, ты хочешь забрать меня на свой остров. Я не чувствую качки, но мы и не стоим на месте. Это корабль?

— Да, - Реймос решил не вдаваться в подробности, - это корабль. Плыть нам предстоит долго.

— Я вижу что вы весьма искусны в науках, и ваши вещи, и ваши лекари достойны удивления. Но скажи мне, зачем ты не допустил моей смерти? Я калека. У меня ведь хребет поврежден, а ты понимаешь, что это значит. И даже если я когда-нибудь встану на ноги, я едва смогу ходить.

Реймос улыбнулся.

— Не тревожься об этом, владыка. Все будет хорошо. Ты встанешь на ноги и будешь прежним. Наши лекари умеют исцелить сломанный хребет, и вправить кости.

Квиринус долго молчал. Потом сказал.

— Что ж, благодарю тебя за спасение. Но не лучше ли было дать свершиться Божьей воле?

— Ты уверен, владыка, что твоя смерть - это была Божья воля? Или же это лишь твое представление о Божьей воле?