Страница 16 из 43
Точно такую же обстановку вы увидите в любом кабинете Heilpraktiker – целителя (в Германии это официально существующая профессия). Такая же обстановка и в школе. Детям в принципе запрещены любые механизмы, даже магнитофон и радио, не говоря о компьютере, нежелательны пластмассовые и механические игрушки. И это в Германии, потребительском рае…
Я и сама никогда не смотрю телевизор и против того, чтобы дети бесконтрольно пользовались компьютером. Тем более, это вредно для нашего сына. Мы даже с некоторым облегчением отказались от телевизора и выкинули все компьютерные игры. Но от нормальных игрушек мы так и не отказались… увы… И вообще, конечно, обстановка у нас дома не очень «духовная». Недостаточно духовная для этой школы.
В антропософских семьях, как я уже говорила, детей много. Это для Германии просто нонсенс – при здешней-то низкой рождаемости. Для нашей школы типичны семьи с 4мя, с 6 детьми, а бывает, что их 13. При этом, как ни странно, очень крепкими такие семьи не назовешь. Конфликтов много. В нашем классе учится мальчик, мать которого оставила четверых своих детей, родила пятого от другого мужчины и уехала с этим ребенком в Ирландию. Дети остались с отцом, который тут же нашел другую женщину – тоже антропософку, разведенную, со своими двумя детьми.
Я ходила с дочкой одно время в группу для малышей. Нас было пять мам, в основном, начинающие антропософки (по 1–2 ребенка). Так вот из пяти было две одинокие мамы и одна как раз разводилась.
Все это вполне закономерно – антропософия, как и любое другое эзотерическое учение, отнюдь не настраивает человека на сохранение семейных уз. Наоборот – человек настроен добиваться любой ценой (и ценой детских трагедий и слез) Настоящей Любви и Свободы.
Почему же эти люди заводят, в отличие от обычных немцев, по многу детей? Я думаю, их основным интересом в жизни является антропософское воспитание. Не воспитание для детей, а дети – для воспитания. То есть детей рожают именно с целью дать им вот такое особое, духовное воспитание. В свою очередь, эти дети (те из них, кто будет хорошо воспитан) пойдут тем же путем.
По крайней мере, такое впечатление складывается из общения с этими семьями.
Поскольку наша семья, даже будучи «эзотерической», все же сильно отличалась от других семей в этой школе, мы постоянно ощущали некоторое давление. Учительница настойчиво рекомендовала нам, чтобы мы звонили ей, желательно ежедневно, и задавали вопросы по воспитанию. Постоянно советовала пойти на то или другое антропософское мероприятие (это по ее троекратному назойливому требованию я в конце концов начала ходить с дочкой на курс для малышей. Даже отказаться было неловко – она выставляла это так, как будто я совершенно не забочусь о детях). Как проходят сами родительские собрания? На последнем, к примеру, мы вначале полчаса занимались «медитативным письмом» – переписывали красивым почерком изречение Рудольфа Штайнера. Учительница обязательно читает короткую лекцию по воспитанию.
Наш сын, как все дети в Германии, к сожалению, увлечен этими жуткими монстрами – покемонами. Причем компьютера у него не было, но он достал где-то детские журналы, выучил всех покемонов наизусть… Родственники подарили ему календарь с покемонами, и он повесил этот календарь у себя в детской. Учительница, конечно, это увидела и потом в школе от него требовала, чтобы он этот календарь снял. Специально подарила нам картину (полуабстрактную, с неким ангелом), чтобы мы повесили ее вместо календаря. Сын в свои семь лет еще не научился врать, и делился со мной мучительными сомнениями: «Я не хочу снимать календарь, а фрау Николай меня спросит опять, снял ли я его…» К счастью, фрау Николай об этом календаре вскоре забыла.
Мне не нравятся эти покемоны, но я считаю, что уж совсем зверского давления на ребенка быть не должно. Я стараюсь увлечь его чем-то более полезным. Отец вырезал вместе с ним «Пикачу» из фанеры… а дочке подарили плюшевого «Пикачу», и она его кормит, возит в коляске и укладывает спать. В конце концов, у нас тоже был Чебурашка… Если это в меру, я не считаю нужным идти на принципиальный конфликт с ребенком.
Но дело даже не в этом – по этому поводу могут быть разные мнения. Дело в том, что школа активно вмешивается в семейное воспитание и оказывает давление на родителей. Либо родители должны во всем слушаться учителей и не имеют права на свое мнение, либо ребенок неизбежно чувствует разницу между семьей и школой и начинает школу тихо ненавидеть (как и произошло в нашем случае). Можно сказать, что мы внушили ему эту ненависть… нет, она у него возникла еще тогда, когда мы были от школы в восторге.
Вообще с покемонами были и другие истории. Сын очень просил зонтик с «Пикачу», и мы подарили ему такой зонтик на день рождения. И вот пошел дождь, и я дала ему в школу этот зонтик. Так сын закатил истерику – ни за что не возьму, фрау Николай будет ругаться. «Но ты же поставишь его в уголке в раздевалке, она и не увидит» – «Нет, она все равно увидит! Она все знает!» Пришлось надеть ему дождевую накидку.
Он ни за что не соглашается надеть в школу даже носки с маленькой фигуркой покемона – хотя носки-то уж учительница никак не станет разглядывать. А недавно случайно сунул в карман своего фанерного «Пикачу», и придя из школы, сказал: «Какой ужас, я забыл вынуть „Пикачу“ и принес его в школу. Но к счастью, никто не заметил! Слава Богу!» Причем с такой интонацией ужаса в голосе…
Притом, заметьте – это не «отучение» ребенка от покемонов. Дома он по-прежнему обожает все эти вещи. Он просто научился скрывать и лгать – в школе.
У других детей ситуация еще серьезнее.
К Кристику часто ходят школьные друзья. Недавно пришел его приятель Маркус, они закрылись в детской и тихо сидели несколько часов. Мельком я увидела, что они играют на маленьком компьютере «Гэйм-бой».
– Откуда у вас гейм-бой? – спросила я сына, когда Маркус ушел.
– Ой, мама, только не говори ничего родителям Маркуса! Он взял этот компьютер у своего друга и пришел поиграть ко мне. Дома ему нельзя играть…
Заметьте, Маркусу 7 лет! Если в этом возрасте у него такие секреты от родителей, то что будет в 13? В 17? Постепенно я поняла, что в школе все дети, по крайней мере, мальчики, очень даже интересуются и компьютерами, и телевизором, и покемонами – но умело скрывают это от родителей и учителей. Мой сын хоть дома может быть искренним, а у них и дома – сплошное супервоспитание. Это все хорошо, но ведь дети просто учатся лгать, быть неискренними, притворяться, что их безумно интересуют антропософские сказки и совершенно не волнуют соблазны окружающего мира… Тогда как на самом деле все обстоит совершенно иначе!
Воспитание в школе очень авторитарное. Как я поняла, это принцип вальдорфской школы: учитель – высший авторитет. Причем у нас учительница очень хорошая, все говорят, что нам повезло.
Вначале мне нравилась эта авторитарность и строгость. Потому что в обычных немецких школах – другая крайность, дети часто учителю садятся на шею. При таких условиях ничему не научишься. Но потом мне стало все чаще казаться, что фрау Николай несколько перебарщивает.
К примеру, мой сын не мог закрыть футляр для флейты. Она выставила его из класса и велела не возвращаться, пока он сам не закроет футляр. В классе постоянно призывала высмеивать моего сына за то, что у него что-то не получается. К счастью, мой Кристик обладает большим запасом добродушия, его мало волнуют насмешки, да и дети его любят и не относятся к нему зло. Если бы он умел обижаться, как нормальные дети, не знаю, во что бы это вылилось… Думаю, нормального ребенка (какой была я, к примеру) таким обращением можно просто сломать.
Как проходят уроки в вальдорфской школе? С утра всегда – «основное занятие» – это и чтение, и письмо, и рисование, и лепка, и математика. Два часа. Потом – «предметы» (языки, музыка, эуритмия, труд…) Я была несколько раз на «основном занятии».