Разорванный мир

- Дурак! - один из парней наконец разогнулся, - Надо же обыскать! Мало ли что она прячет. Может, план... У нас с этим строго. Раздели бы да посмотрели. Ты ненормальный, что ли?

Хэлла передернуло. Отчего же его не раздевали? Впрочем, все понятно...

- Эй, что происходит? - донеслось из комнаты.

- Салага психует, - отозвался ударенный.

- Парень, - лениво произнес тот же голос, - Иди-ка сюда. Один. Не бойся, девке ничего не сделают. Я отвечаю.

Хэлл оглянулся на Юлию - она промокала глаза платочком, они у нее покраснели и от этого стали еще более привлекательными.

- Ты позови, если что, - сказал он и шагнул в комнату.

Все молчали, автоматы были собраны и отложены. Говорил один лишь светловолосый, по-своему красивый, если бы не уродливый шрам на носу, мужчина, сидевший в кресле.

- Ты кто?

- Меня зовут Хэлл Маттаури. Я перебежчик из Арвилона. Девушка со мной.

- Ясно. Будем знакомы. А меня зовут Кондор. Это такая птица, в Южной Америке живет. Хищная. Всяких мелких зверюшек ловит, - мужчина как бы цедил фразы.

- Вы к кому относитесь? - спросил осмелевший Хэлл, - Вы из армии Нея?

- Какого черта, - усмехнулся Кондор, - Мы ниоткуда. Они, - он кивнул на товарищей, - относятся ко мне, а я - ни к кому, понятно?

- Понятно.

- Так вот, у нас тут боевое братство. Один за всех и все за одного. Ты, как я понимаю, все равно не знаешь, куда податься. Так оставайся у нас. И девка пусть остается. Дерешься ты лихо... Ну как?

- Я бы в армию Нея хотел, - нерешительно сказал Хэлл.

- Ты дурачок,- ласково сказал Кондор, - Ты здесь еще ничего не знаешь, кто друг, а кто враг. А рыпаешься. Роберт!

- Да, хозяин, - один из парней поднялся.

- Подними-ка рубашку.

Парень поднял рубашку, и Хэлл с ужасом увидел на его спине переплетающиеся обильные зажившие рубцы.

- Где тебя так разукрасили? - спросил Кондор.

- В армии Нея, - послушно ответил Роберт.

- Ясно? Могу еще показать. Ну что, хочется тебе в армию? - спросил Кондор. Хэлл промолчал.

- У нас здесь свобода. Не захочешь с нами - уйдешь потом. Осмотреться-то тебе надо, верно?

- Да, мы, наверное, останемся, - сказал наконец Хэлл. И ведь Юлии нужно отдохнуть!

- Только пусть Юлию не трогают.

- А вот с этим, как понимаешь, у нас проблемки, - грустно сказал Кондор,- Баб вокруг нет. У нас ведь свобода. Я, положим, запрещу ребятам, но я ж не могу днем и ночью караулить. У нас ведь все общее.

- Тогда мы пойдем, - Хэлл сделал движение к двери. Один из парней вышел из коридора и загородил выход. На парне уже красовался запасной пуловер Хэлла, связанный бабушкой, на поясе висел охотничий нож.

- А это у вас не получится, - грустно сказал Кондор, - Ты уж прости. Но только рэстан тебе не поможет. У нас тут все такие.

То, что потом произошло, описать довольно трудно. На Хэлла навалились как-то все сразу. Действительно, это были хорошие бойцы, рэстан, или, скорее, какая-то дикая смесь разнообразных приемов, Хэлл прыгал, бил кого-то, уклонялся от ударов, но очень быстро его схватили и скрутили руки за спиной, связали каким-то шпагатом.

- Ну вот видишь, что получается, - печально сказал Кондор, - Против коллектива идти нельзя. И, кстати, я, как руководитель коллектива, должен заботиться о его нуждах. Коллектив должен быть удовлетворен. Ты не возражаешь, если мы начнем прямо сейчас? Я имею в виду твою подружку.

Хэлл вскрикнул что-то хрипло и яростно.

- Я понимаю, тебе неприятно. Но что мы можем сделать с коллективом? Впрочем, знаешь, у нас здесь принято обходиться без женщин... так, по-мужски, между собой. Может быть, ты согласишься заменить девочку? Тогда мы ее не тронем. А дверь закроем, она не увидит, не беспокойся.

Хэлл долго молчал.

- Где гарантии, что вы ее не тронете? - спросил он наконец.

- Слово Кондора, - высокомерно бросил вождь.

Хэлла била крупная дрожь. Единственный выход... но очень уж плохой. Но если он откажется, что тогда будет с Юлией?

- Ну как, надумал? - ласково спросил Кондор.

- Согласен, - хрипло сказал Хэлл.

- Развяжите его, - велел вожак.

- Хозяин, он же драться будет, - возразил один из парней.

- Он не будет драться, - спокойно сказал Кондор, - Он сам штаны снимет. Давайте, ребятки, в очередь.

Хэлла отпустили. Дрожащими пальцами он медленно расстегнул джинсы.

- Пусть зайдет, - крикнул Кондор. Хэлл вздрогнул. Он лежал у стены, и ему было уже все равно. Незнакомая, нестерпимая боль, и еще сильнее стыд... даже не стыд, а ужас какой-то, отчаяние, доходящее до смертельного предела. И очень больно, и больно в таком месте, о котором не то, что сказать, и подумать-то стыдно. Юлия вошла в комнату. Хэлл беззвучно заплакал.

Юлия растерянно обвела взглядом парней, Хэлла, лежащего у стены, посмотрела на Кондора. Она не знала, что сделали с Хэллом, и слава Богу.

- Не бойся, - ласково сказал Кондор, - Как тебя зовут?

- Юлия, - прошептала она.

- Никто тебя не тронет, - пообещал вожак, - Слово Кондора. Иди сюда.

Юлия покосилась на лежащего у стены Хэлла.

- Ничего, он отойдет, - сказал Кондор, - Мы тут поспорили немножко. Он чуть-чуть слишком зарывается, но это пройдет. Это у всех новеньких так. Ты за него не волнуйся.

- Хэлл, ты что? - Юлия подошла к нему.

- Все нормально, - прошептал Хэлл. Не скажешь же об этом... А так ничего нет, лицо чистое, ни царапины, ни синяка. Юлия постояла, выпрямилась и посмотрела на Кондора. Потом она подошла к нему. Кондор взял ее за руку.

- Хорошая девочка. Юлия. Останешься со мной? -спросил он. Юлия смотрела в его лицо - обезображенное шрамом, но с чистыми голубыми глазами, твердым подбородком, настоящее мужское лицо. И рука его - твердая, тяжелая, совсем не такая, как вялая подростковая кисть Хэлла, от этих жестких горячих пальцев словно тепло бежит по телу.

Юлия кивнула. Что-то происходило в ней, что-то, отчего вчерашняя любовь казалась детской, и робкие прикосновения Хэлла развеивались, как дым. Один только взгляд этих голубых глаз заставлял кровь быстрее бежать по жилам, разливаться, и внизу живота так странно расширялось и застывало что-то...

Кондор, словно пользуясь ее разрешением, положил руку ей на талию. По-хозяйски так положил, словно она - его собственность. Но Юлии это было приятно, она не двинулась с места. И когда рука мягко, но настойчиво потянула ее вниз, Юлия покорно села на колени Кондора.

- Слышишь, как тебя? Хэлл? - Кондор обратился к мальчишке, лежащему у стены без движения, - Мы с Юлией друг другу,вроде бы, понравились. У тебя претензий нет?

Хэлл отвернулся к стене лицом.

Чена задумалась. Небо было ясным сегодня. Крупные звезды ложились в знакомые узоры, в такую ночь хорошо быть в воздухе... Особенно в Листране, в авиаклубе, когда ты не ждешь каждую минуту ночного боя. Луна почти полная, да и в темноте Чена видела неплохо, поэтому овраг и кусты на противоположном берегу не выглядели сплошным пятном мрака. А рука все еще не зажила, хотя гипс сняли вчера, но какой-то слабой она ощущалась. К полетам Рута еще не допускает. Еще, наверное, неделю ждать придется. Чена уже соскучилась по самолету, по ощущению неподвижности кокона - высотный костюм, ремни кресла, послушной твоей руке огромной машине, по небу, неизмеримо прекраснейшему небу, с облаками - как полярные снега, сияющим солнцем и дивными красками восходов и закатов... Даже в аэроклубе она летала чаще, таких перерывов еще не было. И неприятное ощущение своей ненужности, безделья среди занятых людей. Может быть, поэтому Чена выпросилась у Мэррит в аэродромную охрану, в ночной дозор. Пришлось демонстрировать стрельбу левой рукой, которой Чена владеет не хуже, чем правой. Хотя кому нужна эта стрельба? Какой дурак потащится на чужой аэродром среди ночи? В общем-то, эта охрана - пустая формальность. Стой себе, вспоминай стихи.

Я рисую Свет, и он