Страница 6 из 11
– Оттуда никто не пробовал вырваться? - прервал молчание Морозов.
_- А ты попробуй, - посоветовал я. - Может, у тебя получится.
– Мне не надо оттуда, - серьезно сказал Морозов. - Мне надо туда. Бокур хихикнул и с явным интересом посмотрел на уральца.
– У меня есть неплохие связи в Бюро по иммиграции, - сказал я. - Могу устроить за те же деньги годовую визу, а потом продлевать сколько понадобится. Рано или поздно услышишь зов…
– Поздно - это когда?
– Не знаю. Может, завтра, а может - через тридцать лет.
– Я не могу ждать.
Он вздохнул, его голубые глаза потемнели, а кулаки сжались.
– У тебя есть семья, дети? - спросил он.
– Семья есть, детей пока нет, - ответил я.
Это был больной вопрос. Мне уже за тридцать, а Катарина все никак не соберется рожать. Как только Морозов рассчитается со мной, станем жить на ренту: никакой работы, никакой беготни - пусть блюдет семейный очаг и рожает, пока не надоест. Пока мне не надоест!
Бокур опять хихикнул и сказал:
– А теперь расскажи свою историю, о гость из другого мира!
Я думал, что Морозов сбросит его с обрыва, но тот лишь хмыкнул и ответил.
– У меня была возлюбленная, теперь ее нет. Я ее ищу. Вот и вся история, мудрый наставник.
Бокур задумался.
– А где же обман? - разочарованно спросил он.
– Сейчас будет, - пообещал Морозов. - Ты мне поможешь ее найти…
– Она в Великом Танце? - прервал его Бокур, что было делом, неслыханным для ульта.
– Да. Я искал ее девять лет на семнадцати мирах. И недавно узнал, что она последние годы жила на Айконе. Она не дождалась моего прилета, услышала зов и последовала ему.
– Великая радость… - пробормотал ульт. Морозов остро глянул на него.
– Это смотря для кого, - ответил он. - Для вас ультов или ульдров, как вы себя называете, приобщиться к Танцу - большое счастье. Для людей, - кивок в мою сторону, - радость невеликая.
– Мы тоже люди, - возразил Бокур, а Морозов в знак согласия наклонил голову.
Я чуть не рассмеялся, но вовремя сообразил, что это неприлично. Так мы недалеко уйдем от фанатиков, если не считать ультов людьми. А уралец-то, кстати, неплохо осведомлен о наших делах, только затея у него безнадежная. Никогда не слышал я о такой великой любви, которая подвигает человека на столь долгие поиски! Интересно, буду ли я так же искать Катарину? Сочувствие переполнило меня, я чуть было не предложил Морозову сбавить стоимость моих услуг, но вовремя сдержался - неуместно говорить о деньгах в такую минуту.
На дороге, что шла со стороны взгорья, в нашу сторону ползли еле заметные точки. Наверное, ведут группу туристов победнее, а может, какие-нибудь паломники идут каяться и ждать знамения или зова.
– Она вошла в круг больше года назад, - сказал Морозов. - Я должен встретиться с ней. И я с ней встречусь!
Боги мои, вот и еще одно воплощение Безумного Пилигрима.
Сколько семей разрушил зов, сколько людей и почти людей ушло в вечное топтание на месте, а все равно время от времени появляется одержимый любовью и пытается во имя своей любви сокрушить небеса и бездны! Существует предание о пилигриме Арфи, или, как его называют ульты, Орифисе, который сумел договориться с богами и вывести свою возлюбленную из вечного круга, но сказки остаются сказками, а богов мы потеряли где-то на звездных путях…
Бокур что-то неразборчиво пробормотал, а я с жалостью посмотрел на Морозова. Стиснув кулаки, высокий и широкоплечий уралец впился взглядом в далекое острие Большого Пальца, и в глазах его была ненависть. Такой ни перед чем не остановится… Надо все-таки взять аванс, мало ли что!
– Я знаю много историй о любви, - сказал Бокур. - Все они кончаются одинаково. Я знаю шесть способов исцеления от любви. Знаю камни и травы, возбуждающие любовь. Знаю запретные песни о способах любви. Но я не знаю, чего от меня хочет высокий человек со светлыми волосами.
– Учтивая речь стоит того, чтобы ее выслушали глухие, - ответил Морозов. - Теперь послушай ты меня, мудрый Бокур. Помнишь женщину из цвергов, которая пела у твой колыбели? Ты помнишь, кто невольно послужил причиной ее гибели? И ты не забыл свою клятву - исполнить любое пожелание того, кто попросит во имя ее?
– Не было такой клятвы, - вскричал Бокур. - И женщины не было!
– Но в этом-то все и дело! - поднял указательный палец Морозов.
– Ух ты! - восхищенно сказал Бокур и дважды хлопнул в ладони. - Вот это обман! Что я должен исполнить во имя несуществующей женщины и клятвы, которой не давал?
– Укажи путь к большому лону…
Я прислушивался, ничего не понимая, к этому безумному диалогу и краем глаза следил за четырьмя, что уже достигли края наблюдательной площадки в полумиле от нас. Чем-то они мне не нравились, а вот чем? На туристов не похожи. Если они паломники, то почему вместо длинных посохов несут короткие палки? Э-э, да это и не палки вроде?
Тут как раз и облака разошлись, и я увидел черные повязки на головах паломников. Фанатики!
Они вскинули «палки», а я успел дернуть Морозова за пояс и повалить на утоптанную землю, когда пули свистнули над нашими головами. Бокур равнодушно глянул в сторону стрелков, бегущих к нам, пригнулся и в несколько прыжков оказался у машины, укрылся за ее бортом.
Морозов поднял голову, но тут же опустил ее - пули прошили воздух. Живыми хотят взять, сообразил я. Мало радости!
Светловолосый гигант вдруг перевалил за невысокий парапет, и я, охнув, на миг закрыл глаза, ожидая услышать крик, а затем звук упавшего тела. Когда открыл, то увидел, что нападающие, заметив исчезновение Морозова, остановились и завертели головами.
Он висел над обрывом, вцепившись в еле заметный бортик» парапета, и, перебирая руками, двигался в сторону машины. Потом его тело взметнулось над парапетом, а когда фанатики сообразили что к чему и открыли бешеную пальбу, он уже поднял дверь машины и вытаскивал свой «инвентарь».
Я никогда не видел действие дезинтегратора на людей. Фильмы не в счет, там персонажи красиво разлетаются кровавыми пузырями, успев выкрикнуть проклятие. Здесь у одного просто исчезли ноги, и он уполовинился прямо на бегу, двое рассыпались, не успев, наверное, понять, что происходит, а четвертый понял, резко остановился и даже попытался бежать, но в тот же миг я увидел, что головы у него уже нет и только тело движется, заваливаясь набок.