Волчьи ягоды

Он как раз поравнялся с домом Сосновских, когда на крыльце появилась Елена Дмитриевна.

- А я к вам! - сказала она, увидев оперуполномоченного.

Ванжа удивился:

- Ко мне?

- Нина не пришла домой. Я всю ночь глаз не сомкнула, ждала...

Елена Дмитриевна заплакала. Ванжа смотрел на ее сразу постаревшее лицо, видел, как она силится и никак не может застегнуть пуговицы наспех накинутой кофточки. Перед глазами возник Ярош - статный, кудрявый, с холодной улыбкой на устах: "Вы проводите ответственную операцию под названием "Сирень"?.. Честь имею!" Так вот как далеко зашел он в своих ухаживаниях! Нина даже ночевать не пришла домой.

- Успокойтесь, Елена Дмитриевна, - угрюмо сказал он. - Загулялась девушка, бывает... Вот и пошла прямо на фабрику.

- Я звонила. На работе ее нет... Скажите, вы же в милиции служите, красные от слез глаза Елены Дмитриевны смотрели на Ванжу умоляюще, - с нею что-то случилось? Я боюсь...

- Пойдемте в райотдел, напишите заявление. Такой порядок... И пожалуйста, не плачьте, на нас уже люди смотрят.

Елена Дмитриевна наконец застегнула пуговицы.

- Я не буду. Знаете, как вас увидела, сразу стало легче. Мне же самой на работу, я в типографии работаю, а тут... Вы уж простите, что я к вам так. У вас своих дел хватает. Но верю, вы поможете. Дружбой с вами Вася не нахвалится. А он у меня такой, к кому попало не припадет...

Казалось, она боится молчания, потому-то и говорит, говорит, глотая слова, и никак не может или не желает остановиться.

5

Выпросив у дежурного по райотделу мотоцикл, Ванжа поехал на улицу Котовского. Дверь открыла маленькая круглолицая женщина.

- Вам кого?

- Тут живет Ярош? Ярослав Ярош, - уточнил Ванжа, заглядывая в чистую бумажку.

- Я его мать. А что случилось?

- Не волнуйтесь, ничего особенного. Оперативный уполномоченный Ванжа. Мы разыскиваем один мотоцикл...

- Слава в отпуске. Как раз сегодня поехал. Поездом, понятно. Путевка у него в Мисхор. А мотоцикл - в радиокомитете. У нас, видите, пятый этаж...

- Кстати, у вашего сына какой мотоцикл?

- "Ява".

- Ну а нас интересует Иж. Выходит, я напрасно вас потревожил.

- Ничего, я понимаю, служба у вас такая. А у меня сердце екнуло. Славик пришел вчера какой-то нервозный.

- С работы?

- Не знаю, было уже восемь часов. Может, ходил на свидание да поссорился с девушкой. Кто их разберет... А потом подался на запись на той проклятущей "Яве". Зачем только отец купил ее? Носится где-то, а у матери сердце ноет.

- Какая запись?

- Я не спрашивала.

- А почему вы думаете, что он поехал на мотоцикле?

- За ужином сказал: на запись еду. На мотоцикле.

- Так-так... Ну, я пошел, заговорился, а это мне, сами понимаете, ни к чему. Моя забота - найти мотоцикл. Проводили, значит, сына?

- Где там! Не позволил. Возвратился на рассвете, торопился. Весь в отца, тот тоже не любит, чтоб его провожали.

В радиокомитет Ванжа входил уже сильно встревоженный. Слишком загадочно выглядело ночное путешествие Яроша. Человеку через несколько часов на поезд, а он садится на мотоцикл и мчится на какую-то запись. Что может записывать звукорежиссер среди ночи и какая в этом нужда?..

Главный редактор оторвался от бумаг, разложенных на столе, положил шариковую ручку.

- Месячник безопасности движения?

- Нет, товарищ...

- Савчук Андрей Андреевич. Так вы не из ГАИ?

- Оперуполномоченный уголовного розыска Ванжа.

Лейтенант вынул из кармана удостоверение.

- Любопытно! С ГАИ поддерживаем постоянную связь, а с вашим братом не было случая. Приземляйтесь.

- У вас работает Ярош?

- Звукорежиссер? А в чем дело?

- Что вы можете о нем сказать?

- В Киев переманивали. Не захотел. А туда кого попало не приглашают. Вы, товарищ лейтенант, берите, как говорят, быка за рога. Минут через десять у меня совещание. Ярош что-то натворил?

- Нет, - сказал Ванжа. - Во всяком случае, мне хотелось бы так думать. Но он, возможно, последний, кто видел девушку, которая прошлой ночью исчезла.

- Исчезла? Не Нина ли?

- Вы ее знаете?

- Слыхал, что именно так зовут его невесту.

- Невесту?

- Кто-то говорил, что дело идет к свадьбе.

- Где сейчас Ярош?

- В отпуске. С сегодняшнего дня. Должен был ехать в Крым. Могу уточнить, куда именно.

- Не надо. В Мисхор. В последнее время вы давали ему какие-либо поручения? Я имею в виду - записать что-нибудь? Скажем, вчера.

- Нет. А почему это вас интересует?

- Прошлой ночью, за несколько часов до отхода симферопольского поезда, Ярош ездил на мотоцикле делать запись.

- Понятия не имею.

- Значит, не поручали. Скажите, Андрей Андреевич, а что можно записывать ночью?

Савчук пожал плечами.

- Все. Конечно, ночь не очень подходящее время...

- Как вы записываете?

- Смотря что. В распоряжении радиокомитета есть специальный автобус с надлежащей аппаратурой. Он сейчас в ремонте. Но вы же сами сказали, что Ярош воспользовался мотоциклом. Следовательно, записывал он на портативном магнитофоне Р-5, других у нас нет.

- А мне можно его посмотреть?

- Именно тот? Нет. Я разрешил ему взять магнитофон с собой. Ярошу давно хотелось создать звукофильм о море.

- Я хотел бы еще узнать, почему личный мотоцикл Яроша содержится в служебном помещении?

Савчук нахмурился.

- А вам, извините за неучтивость, что до этого? Уход и бензин - за Ярошем, а места "Ява" занимает немного. Не вижу криминала.

- Мотоцикл сейчас в гараже?

- Не знаю, но это можно выяснить.

- Да не обижайтесь, Андрей Андреевич, к вам у меня претензий нет. Просто я сам должен осмотреть "Яву". Судя по всему, Ярош брал мотоцикл ночью. У него есть ключи от гаража?

- Ни в коем случае! Днем ключи у завхоза, ночью - у сторожа.

- У сторожа? Вот и прекрасно. Мне необходимо с ним встретиться.

- Он сейчас дома. - Савчук вызвал секретаршу. - Надюша, домашний адрес сторожа. Только побыстрее. И приглашайте редакторов. С квартальными планами. Вы поняли?

Главный поднялся, направился к столику, где стоял графин с водой, но на полпути остановился.

- Товарищ лейтенант, вы уверены, что с этой девушкой, Ниной, случилось что-то такое... одним словом, плохое?

- Как вам сказать... Мы знаем только, что ни дома, ни на работе ее нет.