Тяжелые тени

Путь автомобилю с Владимиром преградили шесть мотоциклистов в масках. Оружие они еще не успели снять с плеча. Кто же стрелял в Директора?! Террористы медлили, будто не знали, что же делать дальше.

Машина резко затормозила. Директор захрипел и завалился набок. Водитель обернулся, бросил на Владимира короткий испуганный взгляд и, отворив дверцу, вывалился на мостовую. Скрываясь за автомобилем, он попытался на четвереньках удрать в ближайшую улочку. Взлохматив пиджак на спине, с тупым звуком в него ударила пуля. Водитель растопырил руки и ткнулся лицом в булыжник.

Террористы поспешно снимали карабины с плеча и, оглядывая верхние окна, уходили под защиту здания. Они явно опасались обстрела сверху. От группы отделилось двое: высокий и худощавый и коротенький толстячок. Черная полумаска у высокого была сделана наспех и, очевидно, не по размеру. Прорези не приходились против глаз, и он все время сдвигал ее то в одну, то в другую сторону. Толстячок, давно ощутивший неудобство такого рода маскировки, сделал проще. Он сдвинул маску на лоб и взирал на мир с довольной доброй улыбкой.

Террористы подошли к машине и наставили карабины на дверцу.

- Вылезай! - сухо скомандовал высокий.

У Владимира еще не созрел план, и он повиновался.

- Руки поднимите, пожалуйста, - предложил толстячок.

Владимир чуть не рассмеялся.

- Я вам дам сейчас "руки"! - сделав зверское лицо, пообещал он. - Кто вы такие и что вам надо?!

Террористы растерянно переглянулись.

- Сейчас выстрелю, - неуверенно пообещал худой.

- Пообещайте, что будете вести себя прилично, - попросил коротышка. Тогда и мы, в свою очередь...

- Ничего я вам обещать не буду, - спокойно ответил Владимир. - Прежде вы должны ответить на мои вопросы.

- Видите ли, нам доверили, нам поручили захватить вас. А вы... жалобно запричитал толстячок.

- А ну, иди! - взвизгнул худощавый, пытаясь взвинтить храбрость собственным криком.

Он попытался ткнуть стволом карабина землянина в грудь. Володя сделал незаметное для глаза движение. Карабин отлетел на несколько метров и завертелся на булыжнике.

- Говорил же я... Говорил! - заныл толстяк. - Ничего у нас не получится. Теперь Лос со света сживет!

Остальные террористы жались к каменной стене здания и не делали ни малейшей попытки помочь товарищам.

Худой подобрал оружие и снова приблизился к строптивому землянину. Но стоял он теперь на разумном отдалении.

- Будь благоразумен, - петушиным голосом выкрикнул худой. - Не заставляй нас применять оружие! Не вводи во грех! Ибо, хотя вина за твою смерть падет на тебя самого, но все же ты живое существо. Жалко. Мы, братья и сестры "Миссии истинного божественного света", исповедуем любовь ко всему живому.

- Это не очень мешает вашей любви? - Владимир указал на карабин.

Его собеседник смешался.

- Мы вынуждены. Это не в наших правилах, но настало время силе дьявола противопоставить нашу силу. - Он заметил сигналы, которые стали подавать товарищи, и торопливо закончил: - Сейчас объяснять некогда. Могут подоспеть полицейские.

- Мы вас очень просим подчиниться, - вмешался толстячок. - Садитесь на мотоцикл сзади - и поехали!

Володя хмыкнул.

- Интересно, как вы планировали поступить со мной, если бы я не подчинился? Прикладом "в лобок да в мешок"? Пожалуй, особа моих габаритов на багажнике не уместилась бы.

Террористы только развели руками.

Толстячок поморгал добрыми круглыми глазками и сказал, оглядываясь на товарищей, будто ища поддержки:

- Вообще-то мы надеялись на взаимопонимание.

Тут развел руками Владимир. После недолгого размышления, во время которого "террористы" пританцовывали от нетерпения, Володя решил: "Поеду!" Такого случая изучить жизнь фирболжцев как бы изнутри могло больше не представиться.

- Ладно, - кивнул он. - Везите меня, ужасные похитители. Подчиняюсь вашей очень грубой физической силе.

Володя уселся на мотоцикл за длинным. Моторы закашлялись, задохнулись сизым дымом, и кавалькада, быстро набирая скорость, скрылась в одной из улочек.

Володя ехал без шлема. Ветер холодил виски и выдавливал из глаз слезы. Он ехал и думал, что все это очень забавно и очень похоже на театрализованное представление-буфф, если бы не два трупа. После недолгого знакомства с "террористами" Владимир был уверен, что они к этому двойному убийству не имеют никакого отношения.

Площадь опустела. В окнах домов, окружающих площадь, заколыхались занавески: то любознательные фирболжцы покидали свои посты наблюдения. Большой зрелищный опыт безошибочно подсказал им, что ничего интересного сегодня не будет.

Короткий фирболгский день быстро катился к концу. Небо потемнело. На нем откуда-то появились плотные кучи облаков - темные внутри, освещенные заходящим солнцем по периферии. Они были похожи на полурастерзанные подушки в розовых наволочках. Друг за дружкой торопливо поднимались две маленькие фирболгские луны - словно два любопытно расширенных глаза.

Некоторое время площадь была пуста. Затем под аркой показался человек в военной форме без знаков различия. Он вынул из кармана фонарик и трижды просигналил в чердачное окошко. Не прошло и пяти минут, как из подъезда вышел мужчина в черном плаще.

- Долго же я ждал, - сказал он военному.

- Ждали темноты. Теперь и в самом деле надо поторапливаться: как и договорились, полицейские приедут минут через двадцать.

Мужчина в плаще потянулся за сигаретами.

- Что же ты ничего не говоришь?! Ловко я их? - возбужденно спросил он.

- Ловко, ловко. Я же обещал, что свою награду ты получишь. Поторапливайся, покуришь в машине.

Они скрылись в черноте арочного прохода между домами. Через несколько секунд оттуда донесся гортанный вскрик. Человек в военном вынырнул с другой стороны прохода и бросился в неглубокую, поросшую квелой травкой канаву.

Под аркой сверкнул неяркий огонек, грохнул тугой короткий взрыв. Арка просела, потом ахнула и разом обвалилась всей своей массой. Запахло душной глиняной пылью и гарью.

Военный вскочил, отряхнулся и, глянув на тупые зубцы развалин, произнес с мрачной насмешкой:

- Теперь сам Энтроп не опознает тебя. Ты получил то, что полагается за убийство члена правительства. Законы наши строги, но справедливы.

Торопливым шагом он прошел около пятидесяти метров, завернул за угол и сел в поджидавший его огромный лимузин. Рядом с военным и на переднем сиденье взгромоздились огромного роста охранники.

- Эти старинные арки такие непрочные, - сказал, ни к кому не обращаясь, человек в военном, отряхивая рукав.

- Так точно, господин адъютант, - не меняя выражение лица, согласился сидящий рядом охранник.

Машина тронулась и исчезла в темноте улицы. И тогда только завыли сирены полицейских машин.

Адъютант потер ладонь о ладонь. Ему казалось, что они еще липкие от крови. Нет, все в порядке! Что за чушь лезет в голову?! Надо расслабиться.

Он нажал на клавишу магнитофона. Из динамиков полилась органная музыка. Адъютант Утешителя и Успокоителя Нации был человеком культурным и очень ценил классику.

Полузакрыв глаза, он слушал магнитофон и не заметил, как из улочки наперерез его машине вырвался панелевоз. Водитель легковой машины резко затормозил и вывернул руль вправо. Машину занесло и швырнуло боком о массивную бетонную плиту. Вопль тормозов, визг шин, грохот металла - все это длилось лишь несколько секунд. А потом наступила тишина. Водитель и охранник, сидевший впереди, были мертвы. Они погибли почти сразу от перелома основания черепа. Острые отломки костей, словно пила, перерезали крупную артерию. Оставшийся в живых охранник, зажатый между сиденьями, ухитрился открыть огонь и буквально перерезал водителя панелевоза очередью из автомата.

Когда подоспела медицинская помощь, адъютант был еще жив.

- Я ничего... ничего никому не скажу, - бормотал он в бреду.

Он умер в салоне машины "скорой помощи", так и не приходя в сознание, после инъекции какого-то лечебного препарата.