Страница 10 из 49
С балетной сноровкой Утешитель и Успокоитель Нации попятился и с криком "хай-ох" исчез.
С той же улыбкой на лице Первое Доверенное Лицо нажал на кнопку под крышкой стола. На вызов явился гориллоподобный начальник личной охраны.
- Тебе не кажется, что на фоне всех этих болванов Утешитель набирает слишком много власти?
Верзила прохрипел в ответ нечто нечленораздельное.
- Прикрепи к нему еще двоих наблюдателей. И не забывай об обновлении средств электронного слежения взамен обнаруженных.
8
Михаил Семенович рассматривал миниатюрную подслушивающую "булавочку".
- Обратите внимание, - обратился он к молодым коллегам. - Как быстро они достигли следующего уровня миниатюризации. Уплотнили схему. Поставили П-отражающий слой. Индикация этой бижутерии стала труднее. А?..
- Мы стимулируем ихний прогресс самим своим присутствием, шеф! гаркнул Северин. - И потому отселева нельзя нам уходить, как давеча, к примеру...
- Нельзя? Кто знает, кто знает... Обстановка накаляется. Я это чувствую. Гладок и однонаправлен поток исторического процесса в учебнике истории. Но здесь, так сказать, вблизи, он шумит, бурлит, порой и назад может повернуть ненадолго. Тут надо глядеть в оба: можно и в водоворот угодить! Экскурсия, на которой так настаивает Владимир, как раз может оказаться подобным водоворотом.
- Михаил Семенович, - Северин обратился к Посланнику сдержанно и, вопреки обыкновению, очень серьезно. - Если что случится, вы снова будете призывать к сдержанности. А мне кажется, идее надо противопоставлять идею, но силе - силу! Ребенок, разумеется, воспитывается словами и примером. Но иногда его и шлепнуть не грех!
- Как вы представляете шлепок целой цивилизации?
- Я говорил вам уже. Вы знаете...
- Знаю. Поэтому я против. Вас возмущает жестокость людей. Они жестоки, потому что жесток мир, в котором они живут. И мы будем исправлять и мир, и людей. Исправлять постепенно. Если сильно надавить, можно сломать. И нельзя рубить сплеча, поступать опрометчиво, под влиянием первого чувства. Мы порой просто их не понимаем. Володя, хотите простейший психологический этюд?
Володя кивнул.
- Тогда слушайте. Представьте себе, что вы едете в переполненном транспорте. И вот вы видите, что на сиденье сидит крепкий с виду молодой человек, а рядом стоит пожилая женщина. Что вы подумаете? Что вы предпримете?
Володя пожал плечами:
- Элементарно!
Северин, не сдержавшись, хмыкнул. Михаил Семенович бросил на него строгий взгляд.
- Только без подсказки!
- Зачем мне подсказка? - удивился переводчик. - Все очень просто. Я не хочу плохо думать о стоящей рядом женщине. Может быть, она о чем-то задумалась, или она от природы рассеянна, или неприятности какие-нибудь. Поэтому я ей ничего не скажу, а просто подойду к молодому человеку и поинтересуюсь, как он себя чувствует. Помощь, естественно, предложу.
- Почему вы решили, что ему необходима помощь? - спросил Михаил Семенович.
- Что же тут непонятного? - Володя был сбит с толку. - Раз сидит и места не уступает, значит, очень нездоров. Это само собой понятно.
- Здесь это не само собой понятно, - принялся втолковывать Михаил Семенович. - Здесь прочие пассажиры прежде всего подумают, что молодой человек - наглец, не желающий уступать место старухе только потому, что ему сидеть удобно. Как правило, в таких случаях все делают вид, что ничего не замечают. Иногда, если сидящий молодой человек выглядит не очень сильным физически, отважатся на замечание. Вот так-то.
- Этого не может быть!
- Вы мне не верите?
- Верю. Но... Какой злой мир!
- Скорее, какой несчастный мир. Северин, что вы думаете по этому поводу?
Северин молчал и со смущенным видом вертел в руках "булавочку".
- Перед микрофоном я всегда как-то теряюсь, - ответил он со смешком и бросил на шефа виноватый взгляд. - В пылу полемики мы не отключили эту фитюльку.
Михаил Семенович мгновение смотрел на Северина непонимающим взором, а потом вдруг засмеялся заразительным смехом, сотрясающим его худенькое тело. Северин, присоединил к его смеху громовые раскаты своего хохота. Володя, до конца не разобравшись в истоках интеллектуальной битвы, несколько раз подхихикнул.
Когда смех утих, Володя обратился к Посланнику:
- Михаил Семенович, я хочу объяснить причину, по которой попросил об этой экскурсии. Интересы дела и, прежде всего, дела...
- Разумеется, так сказать, дела, - поддакнул Посланник. Он склонил голову набок, и хохолок на его голове тоже склонился в сторону.
- И прежде всего дела, - охотно согласился Северин.
- Как переводчик, я должен более детально изучить быт страны и э... Владимир, видя чрезвычайное внимание, с каким его слушали коллеги, почему-то начал сбиваться с мысли. - И мы должны, мы... должны изыскивать...
- Разумеется, мы должны изыскивать, - и на сей раз не противоречил Посланник. - Так что же мы должны изыскивать?
- Ля фам! - не удержавшись, со смехом выпалил Северин.
Владимир оскорбился и умолк.
Михаил Семенович посмотрел на своего помощника с укоризной. Он взял переводчика под локоть и мягко сказал:
- Не обижайтесь на Северина. Он добрейший человек, но иногда бывает медведь медведем.
Северин воздел перст.
- Истинно говорю: здесь можно замедведеть и оберложиться!
- Да, да. Что-то в этом роде. Послушайте, Володя. Мы, на ваш взгляд, так странно относимся к экскурсии потому, что знаем о ней нечто, вам неизвестное.
- Секундочку, - вмешался в разговор Северин. - Давайте все же прекратим прямую трансляцию.
Жестом фокусника он выхватил из кармана маленькие щипчики и сдавил стеклянную головку "булавки". Раздался хруст.
- Теперь можно говорить и гутарить, а также провозглашать и изрекать, с удовлетворением констатировал он.
- Знаете что? Давайте перейдем в столовую, - предложил Михаил Семенович. - Выпьем чаю. У меня есть даржилингский и ассамский чай. Настоящие любители предпочитают пить чай без добавок. Но я, признаюсь, люблю добавлять липу и землянику.
Они перешли в столовую. Обстановка там была очень простой: небольшой стол, покрытый светлым пластиком, несколько белых табуретов, плетеные стулья у стены и на стене - узкий шкафчик, покрытый тем же пластиком, что и стол.
Через окно был виден небольшой садик Представительства. В самом центре садика, среди зелени местных растений, выделялся благородным багрянцем земной клен.
- Ему уже лет десять, - кивнул Посланник в сторону клена. - А все в рост человека. Микродобавки в почву внесли, каждый день поливаем - и никакого результата. Не растет клен! Не хватает чего-то неощутимого. Вот и я, как дерево это. Тоскую по Земле. И с годами чувство это не слабеет. Любая дыра на Земле райскими кущами представляется. Но это еще, так сказать, полбеды. Побуду на Земле неделю - и снова на Фирболгию тянет.
Он разлил в тонкостенные чашечки ароматный напиток.
- Приступим к светской беседе. Мы хотим ознакомить вас в общих чертах с местной обстановкой. Северин, может быть, вы начнете?
- Хорошо. Климат этой страны не отличается отменной мягкостью, - начал резвиться Северин. - Аборигены далеко не просты. Если я скажу, что они все как один отличаются многотерпимостью и доброжелательностью к инопланетянам, пусть меня сильно накажет ихний ведущий бог Логос!
- Нет, нет, - прервал его Посланник. - Давай об этом - посерьезнее. Ты сегодня положительно невозможен. В следующий раз будешь юморить в специально для этого отведенном месте и в определенное время. Прекрати. Это отвлекает. Я буду излагать факты. Климат... Континентальный. Ночи прохладные, день жаркий. Люди... Одним словом их охарактеризовать не берусь. Они разные. Есть хорошие, есть плохие. Есть добрые, есть злые. Есть порядочные, а есть...
- А есть Утешитель и компания, - скороговоркой вставил Северин и, поверженный ледяным взглядом начальства, виновато опустил голову.