Страница 57 из 76
Может быть, поэтому мне не приходилось подписывать более подробных характеристик, чем та, которую дал своему разведчику командир 523-го полка подполковник Пильщиков, когда представлял Ануфриева на звание Героя Советского Союза.
В личном деле Митрофана Ануфриева указано: "Имеет пулевое ранение 6.7.41 года. Ожог лица второй степени 30.3.42 года. Осколочное ранение 1.9.44 года. За время боевой работы произвел 310 успешных боевых вылетов на разведку войск противника". 310 боевых вылетов воздушного разведчика - это редкая судьба и долгая боевая жизнь. Чтобы представление о работе летчика-разведчика, которое сложилось у читателя, могло бы опереться на реальную основу, я перечислю только некоторые эпизоды из военной жизни Митрофана Ануфриева.
В ноябре сорок второго года противник укрепился в районе города Юхнов, На Западном фронте шли бои, и роль Юхнова как прифронтового узла, который противник мог использовать для накапливания сил, была очевидной. Но это требовалось подтвердить точными данными разведки. Задание было дано Ануфриеву.
Ануфриев долго летал над районами, примыкающими к Юхнову, но ничего подозрительного не видел. Разведчик был терпелив и вот заметил легкий дымок. Сам по себе этот дымок еще не говорил ни о чем существенном. Это мог быть какой-нибудь костер, могла дымить крестьянская печь, но Ануфриеву показалось, что местоположение дымка меняется. Не быстро, но меняется. Это было странным. Так мог дымить паровоз, но в районе, над которым кружил разведчик, не было железных дорог. Ануфриев находился на большой высоте и, обманув воздушные патрули противника, нырнул в облака, снизился и прошел над лесом. Теперь летчик ясно увидел паровоз, который неторопливо тащил за собой вагонетки.
Так была обнаружена построенная немцами узкоколейка Вязьма - Знаменка Юхнов. По ней противник скрытно перебрасывал к фронту свои войска. После разведки Ануфриева узкоколейка неоднократно подвергалась бомбардировочным ударам нашей авиации.
В июле сорок третьего года Митрофан Ануфриев обнаружил большую колонну противника в районе Жиздра, Щигры. В колонне насчитывалось до 120 машин и бронетранспортеров, которые двигались к Орлу. Фотоснимки подтвердили устное донесение Ануфриева, и в воздух тотчас была поднята большая группа штурмовиков. До Орла колонна гитлеровцев не дошла - "илы" разгромили ее на марше...
В августе сорок третьего года Ануфриев вел разведку вражеских аэродромов в районе Спас-Деменска. В те дни в небе было много истребителей противника, поэтому на разведку наши летчики пошли двумя парами. Над аэродромом Лубинка разведчиков атаковали четыре "фокке-вульфа". По приказанию Ануфриева одна пара вступила с ними в бой. А сам Ануфриев с ведомым продолжал вести разведку. Тогда прямо с аэродрома немцы подняли еще одну пару "фоккеров". Теперь уже все четыре разведчика вынуждены были вести бой. И в этом бою Ануфриев сбил один истребитель, подбил другой. Вторая наша пара тоже сбила один "фокке-вульф". После боя Ануфриев завершил разведку, и вся четверка вернулась на свои аэродром, доставив важные сведения.
22 июня сорок четвертого года Ануфриев вел разведку в районе Орши и наскочил на четверку "мессершмиттов". Умело маневрируя, летчик завершил разведку и начал уходить, но "мессершмитты" пустились в погоню. Разведчик оттянул немцев в глубь нашей территории и прямо над штабом дивизии великолепно провел бой, сбив один "мессер".
Рассказ о Митрофане Ануфриеве должен дать какое-то представление не только о боевой работе этого разведчика, В 523-м полку выросла целая плеяда мастеров воздушной разведки. Это и Сморчков, и товарищи Ануфриева по эскадрилье Сычев, Суслов, Проценко, другие летчики. Отличным воздушным разведчиком был и сам командир полка Константин Пильщиков. Не случайно у многих летчиков этого полка по семь-восемь боевых орденов. Так высоко оценивались их нелегкая и чрезвычайно "неудобная" для врага работа. Полк свой первый боевой орден получил летом сорок четвертого года, а ко дню победы он был уже четырежды орденоносным.
Зимой и весной сорок четвертого года штурмовая и бомбардировочная авиация 1-й воздушной армии наносила удары в основном на богушевском направлении.
Немецкая авиация в ту пору при каждом улучшении погоды пыталась бомбить наши войска, и для нанесения ударов противник использовал бомбардировщики Ю-87 группами - от семи до тридцати пяти самолетов. Однако надежно прикрыть свои бомбардировщики немцы уже не могли, и большинство попыток нанести удар, как правило, заканчивалось неудачно.
Главную же опасность для нас в тот период представляли немецкие охотники. Это были опытные истребители, которые обычно ходили парами, реже - в одиночку. Прячась в облаках, они неожиданно появлялись над нашими аэродромами, делали одну-две атаки и уходили. Аэродромы 303-й дивизии были расположены вдоль линии фронта. Отдельные из них подвергались артиллерийскому обстрелу, настолько близко мы находились от передовых линий противника.
20-й истребительный полк подполковника Петровца в те дни базировался на полевом аэродроме около деревеньки Литивля. И вот 6 января сорок четвертого года летчик этого полка старший лейтенант Николай Свитченок отрабатывал слетанность со своим ведомым старшим лейтенантом Кучковым. Кучков прибыл в полк сравнительно недавно, и Свитченку было поручено потренировать новичка в атаках, что он и делал с присущей ему изобретательностью. По части разнообразных и неожиданных маневров в воздухе Свитченок был признанным мастером - чтобы поспевать за ним, ведомому приходилось работать с полной нагрузкой. При этом оба летчика должны были быть предельно внимательными учеба учебой, но ведь рядом линия фронта.
Во время учебного боя Свитченка с Кучковым с соседнего полевого аэродрома Филаты взлетел комэск С. Сибирин. Сейчас уже не помню точно, с какой целью Семен поднялся в воздух; скорее всего, просто перелетал на соседний аэродром. Лету там - считанные минуты, поэтому Сибирин шел не выше шестисот метров над землей с неубранным шасси. Неожиданно появились два "фоккера". Увидев машину с выпущенным шасси, они тотчас приняли боевой порядок для атаки спереди сверху. А Сибирин уже не успевал ни набрать высоту, ни развернуться на посадку. Единственное, что он мог сделать, получив предупреждение с КП полка о паре "фоккеров", - убрать шасси и стать в вираж.
Немцы шли примерно на высоте 1500 метров. Помешать им могла бы только пара Свитченка, которая находилась в том же районе на высоте 3000 метров. Так оно и вышло. Увидев пару "фоккеров", Свитченок приказал Кучкову прикрыть его и левым полупереворотом атаковал сверху в хвост ведущего "фокке-вульфа". Немец, заметив Свитченка, попытался было выйти из-под атаки горкой. Однако не имея запаса скорости, свалился на крыло, вывел свой истребитель в горизонтальный полет и принялся маневрировать змейками. Таким способом оторваться было трудно - Свитченок продолжал сидеть у "фокке-вульфа" на хвосте и вел прицельный огонь. Наконец немец задымил, попробовал еще потянуть в горизонтальном полете, но вскоре упал.
Атакуя ведущего, Свитченок на второй ФВ-190 внимания не обращал, полностью доверившись старшему лейтенанту Кучкову. И Кучков не подвел. Точными очередями он отсек ведомого "фоккера", и тот поспешил уйти за линию фронта.
Это были бои, так сказать, местного значения.
Но вот в начале февраля воздушная разведка обнаружила скопление железнодорожных эшелонов на разъезде Крестьянка. У нас уже был опыт организации быстрых и сильных ударов. Так что вскоре 50 бомбардировщиков Пе-2 сопровождали 18 "яков" 20-го истребительного авиаполка и 16 машин 18-го гвардейского истребительного авиаполка. Боевую задачу "пешки" выполнили блестяще. Ни от истребителей противника, ни от сильного зенитного огня в этот вылет мы потерь не имели. А станция со всеми находившимися на ней железнодорожными составами была полностью разрушена.
Зимой сорок четвертого года летчики 20-го истребительного полка довольно длительный период обеспечивали 32-ю отдельную авиаэскадрилью. Эскадрилья эта специализировалась по воздушной разведке, поэтому на истребителей сопровождения командование возлагало большую ответственность. В конце февраля шестёрка "яков" 20-го истребительного полка прикрывала пару Ил-2. "Илы" вели фотосъемку переднего края противника. Во время их работы истребители, ве-домые капитаном Точковым, не дали "фоккерам" приблизиться к штурмовикам-разведчикам, но при отходе от цели пара Анатолия Машкина была атакована и завязался воз-душный бой. Ведомый Машкина лейтенант Кутняков вел бой с двумя "фокке-вульфами" на виражах. "Як" Машкина с первой же атаки был подбит, летчик тяжело ранен. Его ведомый, оттянув на себя две гитлеровские машины, не позволял им атаковать Машкина вторично - сам зашел одному "фоккеру" в хвост и сбил фашиста. Но второй "фокке-вульф" в это время зашел в хвост Кутнякову. Выручила лейтенанта подоспевшая на помощь другая наша пара.