Ожерелье Иомалы

Евгений Федорович Богданов

Ожерелье Иомалы

OCR: Андрей из Архангельска

СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ КНИЖНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО

АРХАНГЕЛЬСК. 1980

Руки, вечно молодые,

Миг не смея пропустить,

Бусы нижут золотые

На серебряную нить.

Глава первая. СЛАВА КОНЯ МОРСКОГО

В середине лета 10… года, когда северное солнце все больше обогревало угрюмые прибрежные скалы, а пора осенних штормов и бурь была еще далеко, из Нидароса, вдоль Галоголанда, держа курс на полуночь, шел небольшой, но прочный и стойкий на волне корабль братьев Карле и Гунстейна. Двадцать пять викингов, детей фиордов, не верящих ни во что, кроме своей храбрости и морского бога Ньярда, отправились в поход в далекую Биармию, страну лесных людей, мехов и золота.

Викинги имели все для того, чтобы вести торг и, если представится случай, отнять силой то, что принадлежит другим.

Их парус виден издалека, звон сигнального гонга кормчего слышен за несколько миль. Вид боевого драккара наводит страх на всех жителей побережий северных морей. Викинги не привыкли быть робкими гостями в неведомых краях. Еще не познав эти края, не увидев их, они уже готовы стать в них хозяевами. Из года в год быстрые разбойные драккары родовой знати норманнов привозили в фиорды, во владения ярлов «Ярлы, херсиры — родовая знать у норманнов» иноземных рабов — траллсов. Траллсам надевали кованые ошейники, ставили на лбы раскаленным железом клейма и заставляли их ковать железо, пахать землю, пасти скот, мастерить доспехи и оружие. А хозяева снова и снова шли в море. Богатые за славой, бедные за добычей.

На корабле — тюки с товарами, нерпичьи мешки с провиантом, дубовые бочонки с пресной водой и брагой. Каждый сын фиорда вооружен до зубов. Мечи, копья, боевые топоры, луки, пращи, глиняные ядра, кольчуги, цельнокованые и наборные брони, поножи, наручни, конические и рогатые шлемы, круглые щиты — все было под рукой. Железа на корабле столько, что, казалось, он чудом не шел ко дну.

Драккар так же, как и его хозяева, окрылен жаждой подвига заманчивого, неведомого. 0н летел по волнам под прямым парусом, и парусу помогали гребцы. Они сидели на банках-румах по двое на весло и посылали судно все дальше и дальше по холодным взлохмаченным волнам. У правила — кормчий и два рулевых в кожаных штанах и тюленьих куртках. Густую русую бороду кормчего до чистоты, до блеска вычесывал упругий ветер.

Корабль послушен рулю и легок на ходу. Это — королевский драккар. Сам Олаф Гаральдсен дал его Карле, в избытке снабдив запасами вяленой и сушеной рыбы, муки, масла и сала. В тайнике, в носу корабля, братья прятали окованный железом сундучок с деньгами. Драгоценные шкурки черного соболя биармы продавали только на золото.

Зачем послал король в холодное море быстрый разбойный драккар? Что ищут викинги под низким северным небом, под шум и плеск обманчивых волн?

Король Олаф точил меч на владения короля датского. Предстоящая война требовала много денег. Олаф хотел, чтобы братья Карле и Гунстейн привезли в Нидарос побольше ценных мехов и моржового зуба. Все это есть у биармов, и все надо добыть хитростью и обманом на торге, а если представится случай, то и мечом в кровопролитной схватке.

Но королевский казначей был озабочен не только расходами на предстоящую войну. Олаф Гаральдсен был верен делу, начатому Хаконом Добрым. Он стремился объединить владния херсиров — своенравных и строптивых князьков Норвегии в одно целое, имя которому — государство. Звезда единовластия должна гореть над фиордами. Христианство станет единой религией. Вот к чему стремился Олаф. Но херсиры были верны вековым традициям. Они привыкли к свободе и неограниченной власти в своих фиордах. Они не признавали короля и христианство. Родовая знать поклонялась древним языческим богам.

Херсиры противились замыслам Олафа. Но король силен и жесток. Его воля ломает силу херсиров. Олаф не останавливался ни перед чем. Часто трещали в пустынных местах по ночам костры, политые кровью непокорных. Сильные их тела превращались в горсти пепла. Непослушных Олаф травил голодными клыкастыми псами. Верные слуги короля под покровом ночей сбрасывали врагов в пропасти с высоких гор. 

Херсиры требовали: пусть Олаф останется верен вековым традициям и ни во что не вмешивается. Пусть он не гнушается жертвоприношениями. Народный тинг «Тинг — собрание» в Тронхейме заявил Олафу, что он должен принести жертву богу плодородия Фрею. Олаф ответил, скривив рот в усмешке, что он принесет такую жертву: казнит и бросит к ногам Фрея представителей самых знатных родов, тех, кто не признает короля и христианскую веру.

Карле, богатый ярл с острова Ланге, был одним из приближенных короля Олафа. Король доверял ему. Он вошел с Карле в сделку и снарядил драккар в страну Холода, Ночи и Смерти.

И вот королевский драккар режет острым форштевнем волны Норвежского моря. Карле стоит на небольшой носовой палубе, кутаясь в длинный дождевой плащ с бронзовой застежкой на груди, и думает о тяготах начатого похода, о том, какова может быть добыча и как лучше поделить ее с королем и Туре Хундом-Собакой.

Груз на корабле надежно закрыт бычьими шкурами и крепко увязан веревками из китовой кожи. Ближе к носу корабля, на тюках отдыхали свободные от весел викинги. Некоторые спали, укрывшись оленьими мехами, иные слушали, как широколицый, с длинной, как у эльфа «Эльфы, тролли — сказочные волшебные существа», бородой их товарищ поет вису «Виса — песня, сказание». Высокий голос певца перекрывает шум моря:

Карле, высокий, с бледным женственным лицом и волосами, распущенными по плечам, сошел с помоста, спустился к певцу. Тот оборвал песню и смешался под пристальным взглядом ярла. Из-за борта на викингов плеснуло волной. Корабль качнулся. Рулевые, с усилием ворочая тяжелое правило, выровняли драккар.

— Пой славу коня морского! — сказал Карле певцу. — Пусть будет нашему драккару попутный ветер. Пусть будет удача в торговом деле и счастливый обратный путь!

Певец-скальд стал слагать новую вису о том, что судно храброго Карле — дар короля Олафа, имя ему — Дракон, и потому на всех чужеземцев оно наводит страх и смятение. На парусе изображен морской орел. Честный Карле и светловолосый и умный брат его Гунстейн приведут в повиновение жалких биармов, и лесные люди сами принесут к ногам смелых викингов несметные богатства. Король будет доволен. Он щедро наградит всех, когда они вернутся в Нидарос.

Из носового шатра выбрался Гунстейн. Ростом он на голову ниже брата. Светлые волосы у него кудрявятся, серые глаза спокойны. Гунстейн подошел к Карле, положил руку ему на плечо и тоже стал слушать певца.

Обгоняя корабль, шумели за бортами зеленовато-серые сердитые волны. Ветер туго натянул парус. Гребцы, дружно взмахивая веслами, откидывались назад, упираясь ногами в поперечины, прибитые к настилу на днище. Драккар накренило внезапным порывом ветра. Кормчий ударил в медный гонг. По этому сигналу левые гребцы осушили весла. Рулевые побагровели от усилий. Судно выправилось.

Певец умолк. Братья пошли в нос и, склонившись, скрылись в своем шатре. Там они устроились на мехах перед низеньким походным столом. Слуга принес им еду.

— Если ветер не изменится, вечером придем в Сандвери, — заметил Карле.

— Думаю, Туре Хунд ждет нас, — отозвался Гунстейн. — Не очень надежный спутник в походе. Хитер, как лисица, и злобен, как пес.