Страница 67 из 94
Костя так и не видел Чечек, после того как ушел от нее за кулисы. И не хотел видеть. У всякого человека есть терпение, и у всякого человека оно может лопнуть. Так вот, у Кости терпение лопнуло. Хватит с него этой девчонки! Скоро приедет Яжнай - может, завтра, может, послезавтра, - вот и пусть забирает ее домой. А с него хватит!
Но совсем не думать о Чечек он не мог. И, заколачивая в землю горбыль, он про себя злился, и возмущался, и спорил сам с собой: "Вот, однако, а? Я как эти кристаллы выращивал! Как долго! А она не спросила ничего - схватила, да и ладно! И всё испортила!"
И тут же какой-то добрый голос в глубине души возражал ему: "Да ведь девчонка же! Захотелось нарядиться, покрасоваться. Ну, что с ними делать! Они все такие! Она ведь не знала, что ожерелье сразу растает!.."
"Ну, пусть не знала! - спорил Костя. - А почему сказала, что цветок я уронил? Это нечестно! Я бы все равно не отказался, я бы все равно Анатолию Яковлевичу сказал, что это я, но она разве должна была на меня все сваливать?!"
И добрый голос опять возражал: "Ну, оставь ты это, Костя! Не сердись на нее... Ведь ей и самой теперь не сладко! Ведь ты же знаешь все-таки, что она... ну, что она у вас как своя и вы ей как свои... Ну, посердился, да и хватит!"
Изгородь быстро росла. Ребята собрались сильные, ловкие, с работой знакомые. На зеленом склоне тесной чередой становились розовато-оранжевые лиственные горбыли...
За ужином Романыч сказал, задумчиво разжигая от костра трубку:
- А все-таки вы, ребята, совсем удивительные люди! Кому строите? Не себе. Для кого стараетесь? Не для себя. Вы совсем забыли, что уже больше не ученики здесь. И забыли, что школа теперь не ваша. А почему так трудитесь?
Ребята переглянулись, засмеялись и даже смутились как-то и не знали, что ответить.
- Потому, что мы нашу школу любим! - сказал наконец Шумилин. - А что, теперь каждый шаг считать? Авось не развалимся!
- Да мы об этом даже и не думаем, - пожал плечами Петухов.
Костя усмехнулся:
- Это какой-то странный вопрос!.. Даже как и ответить - не знаем...
- А ответить так можно, - по-прежнему задумчиво сказал Романыч, - это все потому, что новые люди на землю пришли. Новые люди, вот что! И на таких новых людей старому человеку смотреть удивительно. Удивительно смотреть... и хорошо!
Романыч докурил свою трубку и взял ружье:
- Пойду волков попугаю. А вы ложитесь, там у меня в избушке нары широкие и сена много. Всегда думаю: а вдруг какой человек ночевать придет!
Тихо потрескивал костер. Синяя ночь стояла кругом...
- Чудно это сказал Романыч, - усмехнулся Костя. - Почему это мы не для себя стараемся? Как же не для себя? Я, однако, из Алтайского края уезжать никуда не собираюсь. Выучусь - и вернусь. Сады буду сажать. Раз для своей Родины, значит, для себя... А как же еще?
- А я? - сказал Шумилин. - А я разве куда-нибудь собираюсь? Да тоже никуда дальше Алтая не денусь. А что, тут делать нечего, что ли?.. Вот буду электротехником, буду на гидростанции работать. Сейчас, глядите, как у нас начали колхозы гидростанции строить - в Камлаке строят, в колхозе "Большевик" уже построили. В "Красной заре" исследовательские работы ведут, место для плотины подыскивают... И так по всему краю. Ну что же, разве здесь электротехники не нужны, что ли?
- Ой, ребята, а мне что думается!.. - вздохнул Манжин. - Даже сказать не могу.
- Ну что, что? - заинтересовались ребята. - Говори, чего ты!..
- Мне вот думается: стать бы таким ученым, археологом... чтобы курганы копать. И потом на горах у нас разные надписи есть. И рисунки какие-то... Очень древние всякие надписи и рисунки - вот бы их разбирать научиться! Много бы узнать можно про наш Алтай...
- Да, правда, - сказал Костя, - это интересно, это очень даже интересно! Я тоже очень люблю историю... А вот, ребята, я в одной книге читал, что была когда-то в старину у алтайцев междоусобная война. И один начальник, Чаган-Нараттан, убежал с поля боя и спрятался в пещере. Его потом нашли... Но я не про него хотел. Я про эту пещеру. Она где-то на горе Тарлык. Говорят, в этой пещере всякие кости находили, наверно жертвенных животных. Однако вот что интересно: стены в этой пещере потеют. Если эту сырость снять, она сразу застывает, темно-серая такая и похожа на селитру. И будто бы в старину люди варили этот порошок в воде с углем и серой и делали порох... Вот интересно бы в ту пещеру сходить! И ведь недалеко, где-то возле Узнези...
- А что, - подхватил Шумилин, - соберемся да сходим!
- Давайте! - согласился Манжин. - И еще на курган съездим - говорят, большой курган сейчас копать начали...
- И я поеду! - послышался голос Репейникова, жадно слушавшего разговор старших товарищей.
- Петухов, а ты что задумался? - легонько толкнув в бок Ваню, сказал Шумилин. - Ты что в огонь уставился, что там увидел?
- У него свои думы, - возразил Костя и подмигнул ребятам. - Вот выучится, станет учителем и поедет куда-нибудь в большие города...
- Почему это? - вскинулся Ваня. - А что, в больших городах без меня учителей не хватает? Или у нас на Алтае учителя не нужны? Ого! Еще как нужны-то!
- Ребята, - сказал долго молчавший Андрей Колосков, - помните, как Анатолий Яковлевич еще давно как-то сказал: "Зашумит наш Алтай - в Москве будет слышно!"? А что? Ведь уже и начинает шуметь! На реках уже турбины вертятся... Скоро и горы откроются, руда пойдет, железная дорога ляжет.
- И сады зацветут, - добавил Костя, - в каждом колхозе - сад! Я думаю, наши альпинисты братья Троновы тоже много помогут садоводам...
- Вот герои! - покачал головой Шумилин. - Подумайте, ребята, ведь каждый год они на Белуху взбираются, на Катунские, на Чуйские белки... Ведь это же неприступные высоты - ледники, снег, мороз... Сколько же сил положить надо на это дело!
- А что они, рекорды берут? - спросил Репейников. - Кто выше влезет, да?
Ребята рассмеялись.
- Ты, однако, Алешка, чудак! - сказал Костя. - Видно, газет совсем не читаешь. Ну, а на что советским людям такие пустые рекорды? Ведь братья Троновы не просто альпинисты, они ученые, изучают ледники, изучают наш алтайский климат... Вот тоже интересная работа - климат изучать, а потом управлять им, а? И как же много у нас всяких интересных работ!