Страница 80 из 103
Они могли, конечно, просто податься в бега, но Аверкин в это не верил. Не такие это были люди, чтобы бегать от опасности, да и то, что ни один из них не обратился за помощью к родной московской милиции, говорило само за себя: эти ребята привыкли решать свои проблемы самостоятельно и знали, что бегство - не выход. Более того, они ухитрились с удивительной точностью предугадать очередной ход Саныча, тем самым вырвав из его рук инициативу. Видно, Инкассатор не так сильно пострадал в драке, раз сумел удрать из больницы уже через несколько часов после того, как его туда доставили; видно, журналист Светлов не был таким уж самоуверенным сопляком, раз сообразил смыться из своей квартиры вместе с женой и дочерью буквально за час до того, как люди Аверкина заняли пост перед его подъездом.
Знай Саныч с самого начала, что ему придется столкнуться с такой проблемой, он действовал бы более осторожно и тонко. Но он-то собирался померяться силами всего-навсего с московской ментовкой, а ему подсунули бешеную парочку, состоящую из прожженного журналюги и легендарного Инкассатора! Один умел мастерски добывать информацию, другой - ломать руки и раскалывать черепа. И, судя по тому, что Санычу удалось разузнать об этих двоих, договориться с ними не представлялось возможным.
То есть договориться с журналистом, наверное, удалось бы, если бы не Инкассатор. Этот тип играл по каким-то своим, никому не понятным правилам и, насколько было известно Аверкину, не признавал компромиссов.
Журналиста можно было купить или запугать, но обратить в бегство Инкассатора до сих пор не удавалось никому - если, конечно, легенды не врали.
Ремизов долго не брал трубку, а когда наконец ответил, голос у него был заспанный и недовольный. "Дрыхнет, жиряга, - подумал Аверкин. - В казино, небось, до утра проторчал, а теперь отсыпается. Думает, наверное, что для него эта история уже закончилась... ан не тут-то было!"
- Привет, - сказал он, рассеянно барабаня ногтями по железному корпусу таксофона. - Узнал?
- Угу, - буркнул Ремизов и длинно зевнул. - Чего тебе? Снова денег одолжить и снова без отдачи?
Аверкин пропустил это оскорбление мимо ушей.
С некоторых пор он перестал считать своего школьного приятеля за человека, так что произносимые им слова можно было с чистой совестью приравнять к чириканью воробья.
- Молчи и слушай, - сказал он. - У нас возникли проблемы...
- У меня проблем нет, - перебил Ремизов. - То есть проблем, конечно, хватает, но к тебе и твоей конторе они не имеют ни малейшего отношения. У меня свои проблемы, а у тебя - свои.
- Ошибаешься, - сказал Аверкин, но Ремизов снова его перебил.
- Нет, это ты ошибаешься! Дело сделано, долги оплачены, и вопрос закрыт. Все остальное меня не интересует. Ничего не знаю и знать не хочу, понял? И тебя, кстати, тоже.
- Страус ты хренов, - сказал ему Аверкин. - Только учти, что под ногами у тебя бетон. Лоб не расшиби, умник, когда голову прятать станешь. Впрочем, ты сказал именно то, что я хотел от тебя услышать: ты меня не знаешь. Да, вместе учились, но это было сто лет назад, и с тех пор мы нигде не пересекались. Усвоил? И мой тебе совет: вали подальше из города. А лучше всего, уезжай за бугор - в Грецию какую-нибудь, что ли. Только... это... налегке.
- Да пошел ты со своими советами! - огрызнулся Ремизов. - У меня дела, они ждать не будут, пока я по Грециям стану разъезжать, да еще и налегке. Налегке...
Кому я там, на хрен, нужен с пустыми руками?
- Как знаешь, - сказал Аверкин. - Я тебя предупредил, а дальше дело твое. Главное, запомни, мы незнакомы.
- Хотелось бы мне, чтоб это было так, - сказал Ремизов и бросил трубку.
Аверкин аккуратно повесил свою трубку и не спеша вернулся к дожидавшемуся его на обочине "Хаммеру".
На его тонких губах застыла кривая улыбка: Ремизову все-таки удалось его взбесить, и теперь, идя к машине и шаря онемевшими пальцами по карманам в поисках ключа, Александр Александрович думал о том, как было бы славно натравить Инкассатора на друга Витю.
Впрочем, душившая Аверкина злоба не мешала ему думать о деле. Напротив, она, как всегда, была конструктивной, и, усевшись за руль, бывший краповый берет первым делом достал мобильник и позвонил в офис.
Набирая номер, он с некоторым усилием отогнал неприятное предчувствие: ему вдруг подумалось, что, пока они пытались разыскать Инкассатора, тот уже успел побывать в "Кирасе", и теперь там нет ничего, кроме парочки мертвых тел и кучи взломанных ящиков и шкафов.
Он услышал, как на том конце провода сработал определитель номера, а в следующее мгновение трубку сняли, и бодрый голос дежурного, явно дурачась, отрапортовал:
- Товарищ командир, за время вашего отсутствия ничьего присутствия на объекте не обнаружено!
Дурашливый тон дежурного покоробил Аверкина, но он тут же взял себя в руки: парень просто был не в курсе его проблем, да и дурачился он, прямо скажем, только наполовину. Поэтому Саныч беззвучно перевел дух и проворчал:
- Что, совсем ничьего? Странно, рабочий день уже как будто начался... Ладно, ладно, шутки в сторону. Программист на месте?
Его немедленно соединили с кабинетом, который в "Кирасе" в шутку именовали вычислительным центром. Программистом у Аверкина работал бывший подполковник, по долгу службы имевший дело с компьютерами и иной электроникой; это был, не считая уборщиц, единственный член команды Саныча, который не мог ломать у себя на голове кирпичи - голова требовалась ему для иных целей.
Программист быстро понял, что от него требуется, и пообещал сделать все в течение пяти, максимум десяти минут. Саныч немного успокоился: если подполковник обещал управиться за пять - десять минут, это означало, что на самом деле ему нужно не больше двух.
Через полчаса он уже был на рабочем месте и часов до одиннадцати занимался повседневными делами, отвлекшись лишь на то, чтобы проверить, здесь ли Рыжий, Тюлень, Коробка и Серый. Они были здесь - сидели в комнате отдыха, курили и точили лясы, строя предположения о том, куда могли подеваться их клиенты. Аверкин посоветовал им заткнуться и быть наготове, после чего быстро ушел, пока душивший его гнев не приобрел конкретных очертаний и не стоил его подчиненным парочки сломанных ребер.