Утраченная реликвия

- Два раза прошел Чечню, совсем как вы, - сказал Бондарев. - Любому из наших десять очков вперед даст - ну, кроме вас, конечно.

- Э, - сказал Сан Саныч, - так он же старик! Лет сорок, наверное, да?

- Около того, - вздохнул Бондарев.

- Тогда о чем мы говорим? Тебе известны наши требования. Понимаю твое желание помочь однополчанину, однако работа есть работа. В нашей конторе только два старика - я да наш бухгалтер. Надеюсь, ты ему ничего твердо не обещал?

- Обещал поговорить с вами, - вздохнул Бондарев.

- Ну, это обещание ты выполнил. Зря старался, конечно, но зато совесть твоя теперь чиста. Это, брат, главное дело - чистая совесть. Сам погибай, а товарища выручай, верно? Да ты не морщись, я серьезно. Если бы ты фронтовому другу не попытался помочь, я бы тебя, Бондарь, уважать перестал. Мало ли что это заведомая безнадега! Ведь бывают же чудеса. Если бы наши кореша когда-то свои шкуры берегли, мы бы с тобой, Бондарь, давно сгорели, как поленья, - ты на одной дороге, я на другой... Однако сейчас не война, и возраст есть возраст...

- Сан Саныч, - довольно непочтительно прервал философствующего шефа Бондарев, - вы когда-нибудь слышали об Инкассаторе?

Сан Саныч перестал щелкать мышью и медленно повернул к нему свое мертвое лицо. Его узкие, как смотровые щели танка, глаза изучающе уставились на Валерия, и тот испытал очень неприятное ощущение - ему почудилось, что шеф не просто смотрит, а целится.

- Допустим, - едва заметно шевеля губами, сказал Сан Саныч. - Допустим, слышал. И что дальше?

- Все, - Валерий развел руками. - Вы сами только что сказали, что главное - чистая совесть. Я сказал вам все, что знаю сам, а дальше вам решать. Вам бы, наверное, было неприятно, если бы вы потом как-нибудь сами узнали, что завернули Инкассатора только потому, что я вам не сказал, о ком идет речь.

Сан Саныч пожал могучими плечами, взял из пепельницы забытый окурок, добил его одной короткой затяжкой и сунул обратно в пепельницу.

- Человек-легенда, - сказал он с непонятной интонацией. - Это он сам тебе сказал, что его так зовут?

Бондарев не сразу понял, на что намекает шеф, а когда понял, даже привстал от возмущения.

- Ничего подобного! Я сам догадался. Он по пьянке, по дружбе проболтался насчет того нашумевшего дела с банковским броневиком, откуда четыре лимона баксов умыкнули. Ну, я и смекнул...

- Проболтался, говоришь? Как-то очень вовремя он тебе об этом проболтался. Впрочем, не стану зря наговаривать на твоего приятеля. Может, он и вправду тот самый Инкассатор. Только, знаешь, Инкассатор - это, можно сказать, персонаж фольклора, вроде Ильи Муромца или Змея Горыныча. А фольклор не обходится без некоторого преувеличения. Да и людям, знаешь ли, свойственно меняться. Сегодня он - Илья Муромец, а завтра - просто мешок костей, из которых даже клея не сваришь. Так что же, я должен принимать на работу мешок костей только на том основании, что когда-то он был Ильей Муромцем? У нас охранное предприятие, а не музей древностей. И, кстати, о музее. Постарайся не опоздать к открытию антикварной лавки. Клиент - старик капризный, въедливый, а ехать тебе придется аж на Арбат.

Бондарев понял намек и встал.

- Извините, что отнял время, - сказал он. - Значит, я дам ему отбой?

- Почему же, - снова принимаясь щелкать клавишами мышки, возразил шеф. - Приводи его завтра, поглядим, что это за Инкассатор. В конце концов, это даже интересно, да и вакансии у нас действительно имеются.

Я, знаешь, подумываю открыть при "Кирасе" что-то вроде бюро расследований, а у этого парня, если верить слухам, помимо крепких кулаков, имеется еще и очень неплохая голова. То, что она дураку досталась, - другое дело. Он в этом не виноват, просто бывают такие люди, которые без постороннего руководства не знают, что с собой делать. Нельзя, чтобы такой человек по Москве без дела слонялся. Его непременно кто-нибудь подберет, и будет жалко, если это сделаем не мы, а кто-то другой.

Ну а если он самозванец... Не боишься друга лишиться?

Я его, конечно, пальцем не трону, да вот захочешь ли ты сам после этого с ним разговаривать?

- Он не самозванец, - твердо ответил Бондарев. - Давайте адрес, шеф, а то время и вправду поджимает, а моя тележка - не ваш "Хаммер".

- Дракон тебя подбросит, - сказал Сан Саныч, окончательно переключая свое внимание на монитор. - Он во дворе болтается, я велел ему подождать.

Уходя, Валерий обернулся с порога. Сан Саныч по-прежнему играл мышкой. Стоя в дверях, Бондарев видел волнистое, расплывчатое отражение экрана в полированной дверце шкафа. Судя по этому отражению, каменноликий Сан Саныч развлекался игрой в "Косынку" - совершенно дурацкий пасьянс, предназначенный исключительно для того, чтобы убивать время, целиком поглощающий внимание и не требующий от игрока почти никакого умственного напряжения. Валерий сдержал улыбку и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. "Все-таки Сан Саныч свойский мужик", - подумал он, идя по темноватому коридору к выходу, где скучал в своей стеклянной будке дежурный.

Дракон действительно поджидал Валерия во дворе.

Он курил, привалившись к переднему крылу битого-перебитого корейского джипа, на котором обычно ездил на работу, а также на природу - половить рыбку, пострелять на радость девкам из пистолета по пустым пивным жестянкам, погонять на бешеной скорости по кочкам и ямам, нажарить шашлыков и выпить водки. В представительских целях Дракон использовал трехлетний "Рено", и Валерию оставалось только гадать, каким образом его напарник, проработавший в "Кирасе" всего на год дольше его, ухитрился накопить такую сумму. Слишком экономным он не выглядел, да и вообще... Родители, что ли, помогают? Вряд ли..

Фамилия Дракона была Дракин - Леха Дракин, простой люберецкий паренек двухметрового роста, накачанный до такой степени, что напоминал обряженный в короткое драповое пальто трехстворчатый шкаф. Ему ничего не стоило поднять автомобиль, ухватившись за бампер, а то и за фаркоп, - поднять, подержать немного на весу и смеха ради развернуть вокруг оси, придав ему такое положение, что не сообразишь, в какую сторону ехать - вперед или назад. Валерия Дракон уважал, потому что был одним из тех, на ком тот демонстрировал свое искусство, когда нанимался на работу в "Кирасу", и продержался против новичка ровным счетом двадцать четыре секунды. "Большой шкаф громко падает, - сказал по этому поводу Сан Саныч, когда Дракон очухался после нокаута. - Учись, качок. Будете напарниками - может, хоть так до тебя дойдет, что сила не в мясе".