Страница 5 из 5
Губы не шевелились. Она стонала беззвучно.
— Хацуг! — приказал метрдотель.
Оркестр построился у дверей. Тот, кто управлял медным листом, ударил в него железкой, и звон наполнил все помещение. Музыканты двинулись за ним: первый бренчал по струнам, второй пронзительно дудел, третий молотил в барабаны.
Официант просунул древко в кольцо, приваренное к верху клетки.
Обезьяна в углу горестно завыла, отчаянно стуча себя кулаками по голове.
— Хицаг! — скомандовал метрдотель и первым подставил плечо под свой конец древка.
Клетка раскачивалась.
Хрипло скуля, Ева бесполезно хваталась морщинистыми лапами то за один прут, то за другой. Шерсть на загривке стояла дыбом. Она злобно скалилась, и перламутровая слюна пузырилась на клыках.
Музыканты уже выходили в зал. Шагающим следом приходилось поспешать.
Древко прогибалось и угрожающе поскрипывало.