Страх перед К

- Я же сказал, черт возьми, помоги мне!

Женщина не обращала на него ни малейшего внимания.

Ноа продолжал яростно вращать ручки; затем наморщил лоб и замедлил движения. Через некоторое время лопасти пропеллера стали вращаться не так быстро; Наконец Ноа остановился, искры погасли, и пропеллер опустился. Мужчина повернулся к женщине, которая злобно ухмылялась.

- Спасибо за помощь, ублюдок, - с довольным видом сказала Клаудиа и еще раз улыбнулась.

Он начал было подниматься, левая рука сжалась в кулак; она заметила его движение, быстро отступила к складу оружия и схватила дубинку, сделанную из восьмигранного обломка зеленого стекла и усыпанную острыми шипами.

- Я думаю, тебе не хочется попробовать этой штуки, - негромко проговорила женщина.

Ноа отступил за треногу генератора.

- Мог бы и сообразить, - пробормотал он. - Ведь я не слышал песни.

- Ты многое мог бы сообразить: например, как выбраться отсюда. Но ты ни на что не годен!

Клаудиа бросила дубинку на груду оружия и вернулась к контейнерам с провизией. Взяв по одному в руку, она сделала два шага в сторону заметно уменьшившейся пирамиды с запасами продовольствия, построенной в задней части комнаты, когда Ноа выскочил из-за генератора и преградил ей дорогу. В следующее мгновение он выбросил вперед левый кулак, который угодил Клаудии прямо в живот. Женщина отступила назад и выронила контейнеры. Затем попыталась отскочить в сторону, но удар получился таким сильным, что ей пришлось согнуться. Ноа преследовал ее, злобно сощурив глаза; Клаудиа старалась держаться от него подальше, однако он оттеснял ее к плетеным матрасам с грубыми одеялами, где располагалась их спальня. Боль в животе не давала ей выпрямиться и занять боевую стойку. Неожиданно Ноа бросился на нее, она резко повернулась, пытаясь избежать столкновения; ее ноги запутались в одеялах, и Клаудиа упала. Когда же Ноа попытался лягнуть ее, она швырнула в него несколько одеял; выпутываясь, ему пришлось потерять несколько секунд.

С неожиданной ловкостью Клаудиа откатилась в сторону и вскочила на ноги. В тот момент когда Ноа наконец отбросил одеяла, она сделала короткий прыжок и ногой нанесла точно рассчитанный удар ему в лицо.

Широко раскинув руки, Ноа отлетел назад, ударился о стену и соскользнул вниз. Он был оглушен, медленно опустился на пол и бессмысленно уставился на Клаудию.

- Вздремни немного, - предложила она. - Я разбужу тебя, когда будет готов обед.

С этими словами женщина отвернулась и направилась к контейнеру с продуктами.

Оно оставило пищу. А потом принялось ждать.

Ему хотелось напиться. Однако стены зеленого стекла встали между ними. Его жажду было невозможно утолить. Оно подобралось поближе. И стало пить, но не могло напиться. Оно даже начало постанывать, так сильна была жажда.

- Интересно, откуда берется еда? - сказала Клаудиа.

- Тебя это всегда интересовало. Еда просто появляется, и все. Перестань говорить об одном и том же. Ноа вытащил теплый кусочек какой-то пищи из маленького контейнера и засунул в рот. - На сей раз что-то резиновое.

- Ну о чем же еще мне с тобой разговаривать, если не об этом?.. Как твой рот?

Ноа коснулся рассеченной губы:

- Болит.

Клаудиа рассмеялась:

- Однако не видно, чтобы это мешало тебе набивать брюхо.

- Мне нужно быть сильным. К скоро снова появится; я чувствую.

Клаудиа встала и принялась кружить по комнате против часовой стрелки. Она всегда так ходила. Он же неизменно двигался по часовой стрелке.

- Ты действуешь мне на нервы, - заявил Ноа, не поднимая головы. - Не можешь посидеть хотя бы до тех пор, пока я не закончу есть?

- Твоя сила, - бросила Клаудиа, не останавливаясь. - Это просто потрясающе!.. Что помогло тебе спасти шкуру в прошлый раз? Твоя сила. Ты прав, Ноа, продолжай в том же духе, тогда у тебя будет достаточно сил, чтобы взвыть, умоляя о помощи, а потом как следует поплакать. - Она так и не остановилась. Сила, - еще раз пробормотала она тихонько.

- Послушай, черт возьми, если тебе здесь не нравится, почему бы тебе не взять и не уйти отсюда? Там целый мир туннелей. Выбери любой и шагай.

Клаудиа остановилась прямо перед ним, положив сжатые в кулаки руки на бедра, ее лицо раскраснелось. Ноа продолжал есть.

- Нет, ты уходи отсюда! Ты ведь у нас "сильный"! Возьми факелы, свои дурацкие факелы - ты возишься с ними с тех самых пор, как я себя помню, возьми свои проклятые штуки и отправляйся в туннели, может, найдешь из них выход! - Ее трясло от ярости.

И тут они услышали песнь.

Звук доносился откуда-то из темноты. Он то усиливался, то ослабевал сначала вдалеке, потом ближе, усиливался и ослабевал в определенном ритме, всякий раз становясь все громче, отчего по коже пленников побежали мурашки, а волосы встали дыбом. Они не могли пошевелиться; мощь, сдерживающие узы, невидимая паутина звука заставляли их оставаться на месте. У звуков не было названия. Ноа и Клаудиа постоянно находились в этом убежище, им не с чем было их связать. Они были прикованы к зеленым стенам одной только угрозой, звучавшей в песни, песни... песни, которой они никак не могли дать имя разве что пронзительный вопль рассекающих воздух рептилий.

К приближался.

Резко, словно высвобождаясь из зыбучих песков, мужчина и женщина заметались по своему убежищу, а песнь, стремительно приближаясь, становилась все громче.

Оно питалось их взаимной ненавистью и страхом. Темный водоем густой кипящей жидкости. Бездонный, никогда не пересыхающий. Оно припадало к нему, пыталось утолить жажду, но никак не могло насытиться.

Лабиринт не всегда был его пристанищем. Оно пришло издалека, из иного лабиринта; оно не понимало, как ему удалось попасть сюда. Существовало множество вещей, недоступных его пониманию; до него доходили лишь смутные оттенки смысла, но постоянно мучила всепоглощающая жажда. Как оно попало из одного места в другое, существо не понимало, однако знало, что никогда не сможет вернуться, поэтому существо было печальным, ощущало себя одиноким и потерянным... И начало голодать. Потом, совершенно случайно, существо натолкнулось на них, и тогда, спрятавшись в тень, принялось наблюдать, утоляя жажду. Оно поработило их, потом построило для них дом, и с тех пор они существовали вместе, в странном симбиозе. Существо не желало им вреда, но как раз об этом они никогда не должны были узнать. Потому что, если бы это произошло, они перестали бы кормить его, и существо погибло бы. Плача от нестерпимой жажды, оно периодически приходило к ним, и тогда их ужас и взаимное отвращение приносили сытость. Временами существо насылало на них сновидения; постепенно они начали называть его К - такова была их интерпретация его сути. А потом существо и само начало называть себя К. Но время шло, и его нужда в них росла; ему требовалось ощущать то, что чувствовали они; и оно шло к ним, томимое страшной жаждой.