Фиолетовая гибель

Он с торжествующим видом показал пальцами рук размер предполагаемого пакета, и этот пакет был действительно маленьким. Лицо Фреда излучало полное удовлетворение, словно он уже и вправду держал пакет в своих руках.

Клайд быстро ответил ему:

— Но плесень, как ты знаешь, способна действовать не только на насекомых и мышей… И мы в этом, к сожалению, горько убедились. Что получится, если она будет отравлять людей? А это, очевидно, именно так… Что-то ты, Фред, тут не додумал. Получается чепуха, и очень опасная. Будто ты сам этого не понимаешь.

Фред Стапльтон с видимым сожалением посмотрел на него.

— Это ты не понимаешь элементарных вещей! Ты скажи: разве плесень действовала так с самого начала, в блюдечках? Конечно, нет! Все дело в том, как ее обработать. Ну, сделать эту, как ее, мутацию. Понимаешь? Я и сам сразу начал было сомневаться. Конечно, если в плесень насыпать целую уйму пепла, то картина будет невеселая. А если немного, то ее действия будет хватать только на мелочь — насекомых, мышей и прочее…

— Я вижу, ты солидно подготовился к разговору, — вставил Клайд. — Обдумал все возможности. С научной точки зрения.

— А как же? — усмехнулся Фред с довольным видом. — Уж если я за что-нибудь берусь, то будь уверен! И я не собираюсь повторять глупых экспериментов, которыми погубил себя Коротышка… Очень-то мне нужно… — Он спохватился, что сказал лишнее, переборщид в доводах. Как бы извиняясь, Фред проговорил уже другим тоном: — Все это очень грустно, Клайд, и мне бесконечно жаль, что так произошло. Если бы Джеймс хоть немного прислушивался к добрым советам, все было бы совсем иначе. Но то, что было, то было. Мы ничего не можем здесь исправить. И, думаю, было бы очень глупо, если бы мы упустили вдобавок и реальную, практическую возможность использовать его открытие… хоть оно и привело к таким тяжелым результатам…

Фред вздохнул с сокрушенным видом. Но внимательно смотревшая на него Мэджи безошибочно почувствовала, что и его вздох и сокрушенный вид были только внешней данью, чем-то вроде запоздалой вежливости, предназначенной для его слушателей, для них. На самом деле Фред Стапльтон был слишком поглощен своими планами, чтобы всерьез горевать о Джеймсе. Она видела, что и Клайд Тальбот понимает это. Его насупившееся, хмурое лицо выражало явное недоверие к грустным словам, которые произносил Фред. Мэджи очень хотела сказать что-то решительное, даже потребовать от Фреда, чтобы он по крайней мере не пробовал притворяться — ведь это ни к чему и он сам понимает, что это так. Зачем же он говорит, словно напоказ, так бездушно, наигранно, как плохой актер?.. И все же она и на этот раз промолчала, ей не хватало смелости сказать то, что она думала о Фреде Стапльтоне; она возмущалась своим молчанием, оно казалось ей оскорбительным для памяти милого, чудесного Джеймса Марчи, который, наверно, не перенес бы таких ненужных, неискренних слов… если бы он был жив!.. Она закусила губы и все же промолчала, как и раньше.

— Значит, по этой причине ты и считал, что мне не надо было сжигать блюдца с той плесенью? — спросил после паузы Клайд, будто не слышав последних фраз Фреда и не ответив ничего на них. Это заведомое невнимание могло бы обидеть кого угодно, но не Фреда Стапльтона, увлеченного своими далеко идущими деловыми проектами.

— Ну конечно, — облегченно и снова загораясь, ответил тот. — Ты сам сообрази: насколько легче было бы мне разговаривать с промышленными акулами, если бы у меня в руках были образцы плесени с этих блюдец. Она мирно росла бы, а я так же мирно и убедительно вел переговоры. И показывал бы, как она блестяще бьет всякую нечисть. Да у меня они сразу были бы вот где, — показал он свой сжатый мускулистый кулак. — И ничего не могли бы возразить. Потому что они понимают: коммерция — великая вещь, особенно если уметь толково показать товар. А уж за этим у меня дело не постоит, — уверенно закончил Фред. Он выжидательно посмотрел на Клайда, словно не замечая присутствия Мэджи, и добавил таким тоном, будто считал, что какие бы то ни было возражения уже не могут теперь иметь место: — Так что же ты, согласен с моими планами и предложениями?

Клайд не отвечал. Он сосредоточенно смотрел куда-то в сторону, как бы взвешивая в мыслях то, что услышал от Фреда. Да это было так и на самом деле. Может быть, Фред и прав, если отбросить его безразличие к гибели Джеймса. В конце концов, во всем этом нет ничего удивительного. «Разве я не знаю Фреда Стапльтона со всеми его недостатками и его делового, практического подхода к вещам», — думал Клайд. И все-таки как поступил бы Джеймс Марчи, с открытием которого Фред уже готов был поступать по своему усмотрению? Ведь я помню, как Коротышка был возмущен, когда Фред почти в самом начале предложил ему устроить что-то вроде общей фирмы для использования его космической плесени. Он долго не мог успокоиться, так рассердил его полушутливый проект Фреда Стапльтона. А теперь все это совсем не на шутку… Нет, конечно, Джеймс был бы против, решил Клайд. А с другой стороны, в предложениях Фреда вообще нет ничего плохого, особенно теперь… Метеорит с плесенью никому из них не нужен, и я сам охотно бы его уничтожил, как те блюдца, которые так славно вспыхнули в костре. Уничтожил бы, если бы мог… Да, кстати, а как же в таком случае… Он вдруг услышал голос Фреда, звучавший как бы откуда-то издали:

— Ну говори же, Клайд: согласен ты или нет? Сколько мне еще придется спрашивать? — Этот голос звучал раздраженно.

Клайд поднял на него глаза.

— Допустим, что согласен, — ответил он неуверенно, видя, как сразу же тот просиял. — Но… — добавил он с сомнением, — но как ты сможешь подойти к метеориту, чтобы взять оттуда плесень? Другой-то ведь нет. Без противогаза, во всяком случае, сделать это и думать нечего. И никакие мокрые полотенца тут не помогут, — сказал он, посмотрев на Мэджи, сидевшую с подавленным видом, как будто ее угнетал их разговор с Фредом. — Мэджи, ведь правда не помогут? Ведь к метеориту надо подойти совсем близко и даже возиться с ним, — обратился он к ней как бы за подтверждением.

— Да, — коротко ответила она. — Думаю, что так.

— Ну и черт с ними, с полотенцами! — воскликнул Фред. — Мне сейчас плесень и не нужна. Для моих бесед мне хватит и того, что я расскажу. Ребята из Байолоджикал Лимитед знают, что я зря не болтаю. А потом уж их ученые найдут способ, как взять плесень из метеорита. Дело в договоренности. Конечно, если бы ты не сжег плесень в блюдцах… ну, обойдется и так. Ты скажи прямо: согласен?

В голове у Клайда пробегали противоречивые мысли. Все это было и неожиданным и даже раздражающим. Фред чересчур торопился, просто неприлично спешил осуществить свои вдруг возникшие планы. Это неприятно действовало и на Клайда и на Мэджи. Он был уверен, что на нее настойчивость Фреда производила такое же впечатление. С другой стороны, ведь Фред Стапльтон все равно не угомонится — уж такой у него характер. А отношение Джеймса… Что ж, сам Коротышка написал в своем последнем письме, что он решил, если опыт пройдет успешно, передать плесень для дальнейших исследований специалистам. «Если он, этот опыт, пройдет удачно, куда удачнее, — горько подумал Клайд, — плесень полностью доказала свои губительные свойства, приобретенные после мутации!..»

— И, кроме того, даже сам Джеймс написал в своем письме, которое ты читал, что он хочет одного и главного: плесень должна приносить людям пользу, — убежденно добавил в качестве последнего доказательства Фред, выразительно глядя на Клайда. — Разве я не предлагаю именно этого?

Да, Джеймс Марчи написал так, мысленно согласился Клайд Тальбот; можно ли было, впрочем, предполагать иначе, зная Коротышку, зная его безграничную доброту и любовь к людям, стремление отдать каждому то лучшее, что он носил в себе, — глубокое и искреннее стремление, которое сказывалось во всем, что он делал? Дорогой Коротышечка, как же бесконечно жаль, как убийственно плохо, что мы теперь должны решать судьбу твоего открытия без тебя!.. И Клайду на мгновение даже почудилось, что все это только дурной, страшный сон, что Джеймс-Коротышка сейчас откинет снаружи полог палатки, войдет сюда и скажет своим мягким голосом, пощипывая бородку и поблескивая стеклами круглых очков, какие-то очень убедительные слова, от которых все сразу станет ясным и определенным, и не нужно уже будет ломать голову и решать, что делать дальше с его космической плесенью… О Коротышечка, как же мы тебя не ценили раньше! И неужели только тогда начинаешь отчетливо понимать изумительные черты характера человека, когда он навсегда уходит от тебя и от всей жизни?..