Страница 30 из 99
...Из турецкой прессы:
"Пока идут споры и дискуссии о послевоенном устройстве мира, Москва хранит полное молчание. Сообщения оттуда касаются только ведения войны. Реалистичностью военной политики Москва резко отличается от столиц демократических стран. Россия занята делом. Эта истина может научить многому тех, кто хочет научиться..."
Сенатор Уилвер:
"Я боюсь двух вещей: 1) того, что Красная Армия, дойдя до границ СССР, остановится и выйдет из войны; 2) того, что Красная Армия, дойдя до границ, не остановится и пойдет в Европу".
(Ядовитый старик!)
...Весь этот материал интересен, но как всегда - противоречив.
Мысли о Японии. - Япония маневрирует хитро. Она уверена, что если Гитлер будет разбит - она сможет либо предложить деловой контакт СССР (против интересов Англии и США), либо пойти против интересов СССР - с Англией и США. Таким образом, Япония выжидает, - она может поступиться в случае чего некоторыми захваченными территориями. Большая сопротивляемость Японии представляется мне почти невозможной, - в стране уже огромная усталость от войны.
Прервано сообщение с Кронштадтом по льду. Если будут сильные ветры тронется лед. Кромка льда у Сескара - Лавансаари. Ладога готовится к навигации, - ледоколы-буксиры пойдут в ближайшие дни.
Был флагманский врач КБФ - доктор Смагин. Осмотрел меня и С. К. контрольно-профилактически. Говорит, что, в общем, здоровье лучше, чем в ноябре - декабре, хотя есть нервные явления и большая усталость. Вполне естественно.
Из беседы с доктором Смагиным:
"В целом, здоровье на флоте крепкое. Нервных психозов и т. и., наблюдавшихся в прошлую мировую войну, - ныне нет, несмотря на все трудности осады. Много значит тут внутренняя установка людей... Есть сознание долга, цели. В прошлую мировую войну такая устремленность отсутствовала (доктор сам участник той войны)... По всей стране быстро распространилось лечение инсулином и сульфидином".
В открывшихся комиссионных магазинах - мертвые вещи. Тяжело на них смотреть (в большинстве случаев это вещи погибших в блокаду). Мы ничего не покупаем, - неприятно...
2 апреля 1943 года. Серовато. Тает. Лишь кое-где в саду белеет снег...
Днем с некоторым волнением взялся за новую фазу работы над пьесой. Сделал перечень действующих лиц (пока пятнадцать) и начал подбирать все написанное с ноября - декабря по актам... Есть и очень верное и неизбежный шлак. Решил ряд новых драматических положений. Вещь сразу стала другой, законы сцепления, взаимовлияния. Герои пьесы уже помимо меня живут своей самостоятельной жизнью, - существуют, несут мысли, дела, символ нашего времени... Хочу проверить некоторые ощущения, - перечесть свою "Оптимистическую трагедию".
Отослал в Публичную библиотеку двадцать семь книг. Поработал над ними! Прочел ряд полезных вещей. Прошу библиотеку прислать книги по истории Германии, о Гитлере, книгу Черчилля "World Crisis"{92} книги о США, политике Рузвельта и пр., а также Паскаля, Монтеня и Дидро...
В Англию прибыл представитель бельгийского подпольного Национального комитета: "Бельгия ждет армию освобождения..."
Рост диверсий и саботажа по всей Европе.
Написал Эренбургу: о его военных стихах и несколько слов о Ленинграде. - В госпиталь привезли раненную осколками авиабомбы молодую беременную женщину (на последнем месяце). Тяжелое ранение ног и маленькая ранка в животе... Сделали операцию. Вскоре женщина родила. У новорожденного из крестца был вынут маленький осколочек бомбы. Эпизод - для современного Ленинграда - символический.
3 апреля 1943 года
Днем воздушные тревоги...
Был в городе. - Зима кончена. Солнце, прохладный ветерок, Кировский проспект чист. Вздувшийся, потрескавшийся лед в дельте Невы, местами промоины, журчит вода. Берега бурые - сырая земля, прошлогодние травы... Милиционеры молчаливо созерцают природу. С грохотом промчался немецкий трофейный "фургон". Гляжу на дома, - приближается время, когда все будет вымыто, вычищено, заселено. Жизнь возьмет свое! И придет - в один из дней мир!
Воздух чистый, тепло, хорошо... На Каменном острове какие-то старушки уже ковыряются у грядок. Мысль уносится куда-то далеко за наш осажденный ленинградский "остров". Скоро конец весенней паузе. Стороны готовятся - оба лагеря - и идут к новым боям.
В газетах - о весенней посевной, об опыте вспашки, о конференциях инструментальщиков и пр. и пр. в сочетании с материалами о войне. Так и должно быть.
(Опять воет тревога, сегодня четвертый раз.)
Из Публичной библиотеки принесли книги.
Работаю... Написал краткий отзыв о поэме Яшина "Город гнева" и письмо Николаю Тихонову об этой же поэме. По просьбе С. К. прочел рукопись краснофлотца Кириллова. Дам консультацию. Это молодой парень с форта "П". Есть в нем лирическая струна, образы, а рядом - нелепости, незнание точного смысла ряда слов, грамматические ошибки. Например: "симитричная родинка", "у девушки топорщились косички, и она имела демонический вид" и т. д.
Мысли о войне. - С 1914 и по 1921 год на пространствах России бушевали страсти кровавой империалистической и Гражданской войн, эпидемии, голод... Но она оправилась в какие-нибудь десять - пятнадцать лет. Ныне восстановление свершится в меньшие сроки. Духовная и экономическая структура СССР выдержала все испытания. Она очень прочна, феноменально прочна!..
Перечитываю книгу Черчилля "World Crisis": характеристика острейших противоречий в период заключения Версальского мира... Будет ли лучше в 1944 году?
Пьеса меня все время держит, мучит, радует... Я вижу и во сне черновики, полемизирую сам с собой, жду, надеюсь, критикую, ищу, ищу... Сейчас моя жизнь подчинена пьесе; это внутренний долг, проверка.
Ночью воздушные тревоги.
4 апреля 1943 года
Солнечно...
Вчера сбито (под Ленинградом) 28 самолетов противника...
Мне хочется сделать монументальную трехактную пьесу... Главное - в разработке героев, показе их души, мыслей... Завтра сделаю композицию-план третьего акта, - он и притягивает и чем-то пугает меня. Не хочется "батализма", но, кажется, его не избежать.
Черчилль в книге "World Crisis", написанной в 1925 - 1926 годы, так определяет положение Англии в 1914-1918-м:
"...Ставки этой чудовищной войны превосходили всяческие человеческие представления. И для Британии и ее народа они означали в будущем неминуемое постепенное угасание..."
(В случае поражения.)
Отсюда стремление приобрести любых союзников, не дать Германии превратиться в европейскую экономическую империю. Но рядом - проблема России!
Был у меня генерал-лейтенант М. И. Москаленко{93}. Посидели, вспомнили таллинские дни{94}... Митрофан Иванович оставался в Таллине последним. Ушел на торпедном катере к Наргену, затем - на "Киров"{95}.
...Говорили о фронтовых делах. - Ленинградский фронт тревожит немцев и заставляет их подтягивать часть резервов. Москаленко согласен со мной удар на Ленинград не имеет для Гитлера первостепенного военного и стратегического значения. (Правда, символически и политически это было бы для него крупно.) Штурмовать наш город он не решился, - мы обескровили бы немцев. Основные резервы они бросают на Центральный фронт, боясь удара на Смоленск - Гомель. Ленинград и Прибалтика - логикой огромной войны отодвинуты на "какой-то" план. Это чувствуется.
...Вспоминали 1919 и 1920 годы, когда на мешковине, грунтованной мелом, художники рисовали немыслимые пейзажи мировой революции - с солнцами, стягами и пр.
5 апреля 1943 года
Утром выпал снег, - к полудню стаял. Пасмурно...
Работаю над третьим актом. Есть верные образы, ходы. Временами волнуюсь до слез... Вспомнил Чехова: "Садясь писать - будь холоден, как лед". (Вот и чередую волнение, слезы и лед.)
С. К. нравятся первые два акта... Бодрое настроение: рад продвижению работы, - она меня порой мучила. Я опасался, что к сроку не сделаю или вообще не овладею материалом, собой, так как физическая слабость иногда остро дает себя знать.