Страница 48 из 48
11. ЮПИТЕР-5
...социальные и экономические вознаграждения за
подобные научные открытия, как правило, не всегда
достаются ученому или интеллектуалу. И все же, возможно,
эти открытия явились его собственным моральным выбором,
выбором единственно верной для него активности: если иметь
не сами вещи, то хотя бы знание о них. Когда он любит и
имеет знания - все хорошо.
Уэстон Ла Барр
- Итак, вот и вся история, - закончил Хелмут.
Эва долгое время молча сидела в своем кресле.
- Одного я не понимаю, - наконец произнесла она. - Почему ты пришел ко мне? Я считала, что все это ты воспринимал как нечто ужасающее.
- Правда-правда, все это действительно ужасно, - подтвердил возбужденно Хелмут. - Но ужас и страх, как я обнаружил - две совершенно разные вещи. Мы оба ошибались, Эвита. Я ошибался, считая Мост тупиком. Ты ошибалась, считая, что он несет конец всему в себе самом.
- Я тебя не понимаю.
- Я сам себя не понимаю. Я боялся реальной, непосредственной работы на Мосту, но такой страх просто был иррациональным. Он приходил из снов. Я обязан был понять это сразу. В действительности, не существует никакой возможности работать на Юпитере. Но я ХОТЕЛ туда вниз. Желание смерти, оно пришло прямехонько из этой чертовой психообработки. Я, как и все мы, знал, что Мост не может стоять вечно. Но тем не менее мы верили в это - таков был результат психообработки. Ничто другое не могло оправдать те усилия, которыми поддерживалось его существование каждый день. Результат: классическая дилемма, ведущая к сумасшествию. Это воздействовало и на тебя тоже. И твоя реакция оказалась столь же неразумной, как и моя. Тебе захотелось родить здесь ребенка.
Но теперь все изменилось. Та работа, которую мы выполняли на Мосту, оказалась стоящей этих затрат. Я ошибался, называя его мостом в никуда. И ты, Эва, не лучше меня смогла рассмотреть, куда он ведет. Иначе бы ты никогда не сделала его началом и концом своего существования. А теперь есть место, куда бы мы могли отправиться. На самом деле, таких мест сотни. Они будут похожи на Землю. Так как Советы все равно скоро захватят всю нашу планету, эти места даже больше будут походить на нормальную Землю, чем сама Земля. По крайней мере - в следующие несколько столетий!
- Зачем ты мне все это говоришь? - спросила она. - Только лишь для того, чтобы помириться?
- Я собираюсь взяться за эту работу, Эвита... если только ты согласишься отправиться вместе со мной.
Она быстро обернулась, одним плавным движением выскользнув из кресла. И в то же мгновение все сигналы тревоги на станции зазвучали одновременно, наполняя каждую металлическую трещину гулом чистого ужаса.
- ВСЕМ ПОСТАМ! - прогрохотал гигантской карикатурой на голос Чэрити Диллона громкоговоритель над постелью Эвы.
- МАКСИМАЛЬНАЯ ШТОРМОВАЯ ПЕРЕГРУЗКА! ЮТТ СЕЙЧАС ПРОХОДИТ ПЯТНО. СКОРОСТЬ ПОТОКОВ УЖЕ ПРЕВЫСИЛА ВСЕ ПРЕДЫДУЩИЕ ПОКАЗАНИЯ И ЧАСТЬ ПОЧВЕННЫХ МАСС НАЧАЛА ОСЕДАТЬ. ТРЕВОГА КАТЕГОРИИ А-1.
Поверх искаженного голоса Чэрити, они сами могли расслышать то, что слышал главный инженер. Вой Юпитера, весь спектр его постоянного, сумасшедшего визга. И Мост отвечал на это чудовищными стонами агонии. Но примешивался еще и другой шум, похожий на музыкальную какофонию острых, перкуссионных тонов. Словно их производил динозавр, проламывающийся сквозь рощу, состоящую из огромных стальных камертонов. Хелмут никогда раньше не слышал этого шума, но теперь он знал, чем тот порожден.
Перекрытие Моста разламывалось посередине.
И мгновение спустя, когда грохот несколько стих, громкоговоритель произнес обычным голосом Чэрити:
- Эва и ты тоже, пожалуйста. Пожалуйста, ответьте. В общем - если только все немедленно не займут свои места, Мост может разрушиться уже через час.
- Ну и пусть, - тихо отозвалась Эва.
Воцарилась короткая, пораженная тишина, а затем прозвучал человеческий голос. Он определенно принадлежал сенатору Уэгонеру, и звук вполне мог быть похож на смешок.
Чэрити отключился.
Величественная гибель Моста проникала грохотом в маленькую каюту.
Через некоторое время мужчина и женщина подошли к окну и посмотрели мимо ненужной туши Юпитера в сторону близкого горизонта, там, где всегда виднелось несколько звезд.
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. БРУКХЭЙВЕНСКИЙ
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ (СВАЛКА ЯДЕРНЫХ ОТХОДОВ)
Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте
проклинающих вас, благотворите ненавидящих вас и молитесь
за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца
вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему
восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на
праведных и неправедных. Ибо если вы будете любить любящих
вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И
если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного
делаете? Не так же ли поступают и язычники?
Матф., 6.44-47
- Любой конец, - писал Уэгонер на стене свой камеры в последний день, - это новое начало. Быть может, через тысячу лет мои Земляне и вернутся снова домой. Или через две тысячи, или четыре, если они тогда будут о нем помнить. Да, они вернутся. Но я надеюсь, что не захотят остаться. Молюсь за то, чтобы они не остались.
Он посмотрел на сделанную им надпись и подумал, чтобы неплохо бы подписаться своим именем. Раздумывая над этим, он решил сделать отметку своего последнего дня, но огрызок карандаша наткнулся на камень под известковым раствором и сломался, не оставив ничего, кроме маленького огрызка изношенной грязной древесины. Он мог бы снова обточить его об подоконник, по крайней мере, чтобы еще чуть-чуть обнажить графитовый стержень. Но вместо этого он бросил огрызок в урну для мусора.
На звездах и так уже достаточно написано. Он четко мог разглядеть это. Потому что написал там именно он. Существовало созвездие по имени Уэгонер, и каждая звезда на небе принадлежала ему. Это было совершенно очевидно.
Позже, в тот же день, человек по имени Мак-Хайнери, заявил:
- Блисс Уэгонер - мертв.
Как обычно, Мак-Хайнери ошибался.