Страница 56 из 102
Кароли застыл на месте от восхищения. Какие громадные изменения произошли меньше чем за месяц! Либерия стала неузнаваема. Только несколько домов остались на прежнем месте, большая же их часть теперь группировалась вокруг здания, называемого "Управление".
В ближайших к нему домах жили со своими семьями сорок человек, составлявших милицию колонии и получивших со склада оружие. Восемь оставшихся ружей были сложены в караульном помещении, между комнатами Кау-джера и Хартлпула. Пороховой погреб, находившийся в центре здания, не имел прямого выхода наружу и охранялся круглосуточно.
К востоку и западу от Либерии непрерывно шли строительные работы. Дело спорилось. Новые здания, деревянные и каменные, уже поднимались над землей. Вдоль широких улиц, пересекавшихся под прямым углом, стояли дома, размещенные по строгому плану. Дорога к Новому поселку пролегала по болотистой равнине и выходила стороной к реке. На крутых берегах лежали груды камней, предназначенных для постройки моста.
Новый поселок почти опустел. За исключением четырех матросов с "Джонатана" и трех колонистов, решивших зарабатывать на жизнь рыбной ловлей, все остальные жители перебрались в Либерию к месту работы. Из Нового поселка, превратившегося в рыбачий порт, каждое утро уходили в океан лодки, а к вечеру возвращались с обильным уловом.
Однако, несмотря на уменьшение населения, ни один дом в пригороде не был снесен. Таков был приказ Кау-джера.
В этот день Кау-джер, как обычно, посвятил все утро финансовым и продовольственным делам колонии, а затем отправился на строительство дороги.
Был обеденный перерыв. Бросив кирки и лопаты, рабочие дремали на пологих склонах, пригревшись на солнышке, или завтракали, лениво перебрасываясь словами.
Когда Кау-джер проходил мимо, лежавшие вставали, разговоры смолкали и все приподнимали фуражки, приветствуя его:
- Здравствуйте, губернатор!
Не останавливаясь, Кау-джер махал им в ответ рукой.
Пройдя более половины пути, он заметил неподалеку от реки группу эмигрантов. Вскоре до его слуха донеслись звуки скрипки.
Скрипка? Она звучала на острове Осте впервые посла смерти Фрица Гросса.
Толпа расступилась перед Кау-джером, и он увидел двух мальчиков. Один из них играл (впрочем, довольно неуверенно) на скрипке, другой же раскладывал на земле корзинки, сплетенные из камыша, и букеты полевых цветов: крестовника, вереска и остролиста.
Дик и Сэнд! В житейских бурях Кау-джер совсем забыл об их существовании. Но разве он должен был заботиться о них больше, чем о других детях в колонии? Ведь Дик и Сэнд тоже имели семью в лице честного и доброго Хартлпула.
Маленький Сэнд, видимо, не терял даром времени. Не прошло еще и трех месяцев, как он получил в наследство скрипку Фрица Гросса, но благодаря исключительным музыкальным способностям мальчуган сам, без учителя, быстро добился неплохих результатов. Конечно, он не был виртуозом (и пока не похоже было, что когда-нибудь станет им), но играл он чисто, не фальшивя, и под его смычком возникали наивные, а иногда и довольно замысловатые мелодии, соединявшиеся красивыми и смелыми переходами.
Скрипка умолкла. Дик, закончив раскладку "товаров", заговорил с комическим пафосом; задирая голову, чтобы казаться выше:
- Уважаемые остельцы! Мой компаньон, представитель отдела изящных искусств и музыки в фирме "Дик и компания", знаменитый маэстро Сэнд, придворный скрипач его величества короля мыса Горн и других стран, благодарит вас за внимание, которое вы соблаговолили ему оказать...
Он громко перевел дыхание и продолжал:
- Концерт, уважаемые остельцы, бесплатный, не то что наши товары, которые, смею уверить, еще прекраснее, а главное, существеннее, чем музыка. Фирма "Дик и компания" имеет сегодня в продаже букеты, а также корзины, чрезвычайно удобные для рынка... когда таковой появится на острове Осте. Один цент за букет! Один цент за корзинку! Раскошеливайтесь, прошу вас, уважаемые остельцы!
Дик ходил по кругу, расхваливая и показывая образцы "товаров", а Сэнд снова заиграл на скрипке - для воодушевления покупателей.
Зрители смеялись, и Кау-джер понял из разговоров, что они не впервые присутствуют при подобном представлении. По-видимому, у Дика и Сэнда вошло в обычай обходить стройки в часы перерыва и заниматься столь оригинальной коммерцией. Удивительно, как он не заметил их раньше!
Тем временем Дик распродал букеты и корзинки.
- Осталась только одна корзинка, дамы и господа! - объявил он. - Самая красивая! Два цента за последнюю, самую красивую корзинку!
Какая-то женщина заплатила ему два цента.
- Очень благодарен вам, дамы и господа! Восемь центов! Целое состояние! - воскликнул Дик, отплясывая джигу.
Но танец внезапно прервался - Кау-джер схватил танцора за ухо.
- Что это значит? - спросил он строго.
Мальчик взглянул на него исподлобья, стараясь угадать, как относится Кау-джер ко всему происходившему, и, видимо успокоившись, ответил совершенно серьезно:
- Мы работаем, губернатор.
- По-твоему, это работа? - воскликнул Кау-джер, отпустив ухо пленника, который сразу же повернулся и, глядя прямо в глаза губернатору, ответил с важным видом:
- Мы основали товарищество. Сэнд играет на скрипке, а я продаю цветы и корзинки. Иногда мы выполняем какие-нибудь поручения или продаем раковины. Я умею танцевать и показывать фокусы... Разве все это не работа, губернатор?
Кау-джер невольно улыбнулся.
- Пожалуй, - согласился он. - Но зачем вам деньги?
- Для бухгалтера, господина Джона Рама, губернатор.
- Как? - воскликнул Кау-джер. - Джон Рам требует с вас деньги?
- Он не требует, губернатор, - возразил Дик. - Мы сами платим ему за наше пропитание.
Кау-джер был поражен. Он повторил:
- За пропитание?.. Вы платите за еду?.. Разве вы уже не живете у господина Хартлпула?
- Мы живем у него, но дело не в этом...
Дик надул щеки и, подражая Кау-джеру (причем, несмотря на разницу в возрасте, сходство было несомненным), произнес с пафосом:
- Труд является законом для всех!
Засмеяться или рассердиться? Кау-джер улыбнулся. Ясно, что Дик и не собирался насмехаться над губернатором. Зачем же тогда порицать этих ребят, стремившихся к самостоятельности, в то время как многие взрослые пытались жить на чужой счет?