Страница 18 из 67
Проект, который Карл Драгош приводил в исполнение, напросившись к Илиа Брушу в качестве пассажира, не зародился целиком в его мозгу. Настоящим творцом его был Михаил Михайлович, который, впрочем, об этом совсем не подозревал. Когда этот веселый серб от нечего делать намекал в «Свидании рыболовов», что лауреат «Дунайской лиги» может оказаться либо преследуемым преступником, либо преследующим полицейским, Карл Драгош обратил серьезное внимание на это предположение, брошенное наудачу. Конечно, он не принял его буквально. Он-то прекрасно знал, что между рыболовом и сыщиком Карлом Драгошем нет ничего общего. Следуя далее по аналогии, он соображал, что вероятность какой-либо связи между рыболовом и разыскиваемым преступником бесконечно мала. Но если ничего не случилось, то из этого не следует, что ничего не может случиться. Карл Драгош тотчас подумал, что благодушный серб прав, и что сыщик, желающий наблюдать Дунай на полной свободе, оказался бы очень искусным, появившись под маской рыболова, настолько известного, чтобы никто не мог заподозрить обман.
Но как ни соблазнительна была такая комбинация, от нее пришлось отказаться. Конкурс в Зигмарингене прошел, Илиа Бруш, победитель турнира, объявил публично о своем проекте, и, конечно, он не согласится по доброй воле на подмен его персоны, подмен тем более сомнительный, что черты лауреата отныне стали известны большому количеству его коллег.
И все же, если приходилось отказаться от мысли, что Илиа Бруш позволит другому выполнить под своим именем задуманное им путешествие, быть может, существовало средство достигнуть той же цели. Раз невозможно стать Илиа Брушем, не может ли Карл Драгош удовольствоваться проездом у него на борту? Кто обратит внимание на компаньона человека, который почти прославился и поэтому употребляет себе на пользу всеобщее сочувствие? И даже, если кто-нибудь нечаянно бросит взгляд на незаметного компаньона, придет ли ему в голову подумать о связи между этой неопределенной личностью и полицейским, который, таким образом, будет выполнять свою миссию в спасительной тени?
Подробно обдумав проект, Карл Драгош нашел его превосходным и решил осуществить. Уже известно, с каким искусством он разыграл первоначальную сцену, но за этой сценой, при надобности, могли последовать другие. Если бы потребовалось, Илиа Бруша потащили бы к комиссару, даже посадили бы в тюрьму под удобным предлогом, запугали бы сотней способов. И можно быть уверенным, что Карл Драгош без всяких угрызений совести разыграл бы роль посредника, и устрашенный рыболов увидел бы спасителя в пассажире, которого он оттолкнул.
Сыщик был, впрочем, доволен, что восторжествовал без такого жестокого нравственного насилия, и не продолжил комедию дальше первого акта.
Теперь он занял место, и настолько прочно, что, если бы сделал вид, что хочет покинуть хозяина, тот воспротивился бы его уходу с такой же энергией, с какой сопротивлялся водворению. Оставалось извлекать пользу из своего положения.
Для этого Карлу Драгошу пришлось только отдаться на волю течения. Пока его компаньон удил или греб, он наблюдал за рекой, где ничто более или менее важное не ускользало от его опытного взора. Во время пути он виделся со своими людьми, рассеянными вдоль реки. При первом же известии о преступлении он покинет Илиа Бруша, чтобы броситься по следам злодеев; но если при отсутствии преступлений какое-нибудь подозрительное событие привлечет его внимание, он и этим сумеет воспользоваться.
Все это было задумано умно, и чем больше об этом размышлял Карл Драгош, тем больше хвалил себя за идею, которая обеспечила ему инкогнито на веем протяжении Дуная и увеличила шансы на успех.
К несчастью, рассуждая таким образом, сыщик не думал о случайностях. Он не подозревал, что совокупность самых странных событий через немногие два повернет розыски в непредвиденном направлении и придаст его миссии неожиданную широту.