Энеида

Ночь прошла полпути, и часы покоя прогнали Сон с отдохнувших очей. В это время жены, которым Надобно хлеб добывать за станом Минервы и прялкой, 410 Встав, раздувают огонь, в очаге под золою заснувший, И, удлинив дневные труды часами ночными, Новый урок служанкам дают, ибо ложе супруга Жаждут сберечь в чистоте и взрастить сыновей малолетних. Столь же бодро восстал в такую же раннюю пору 415 С мягкого ложа и бог огнемощный, чтоб взяться за дело. В море Синайском лежит близ Липары Эоловой остров, Скалы крутые на нем день и ночь окутаны дымом, Почву под ними изъел огонь циклоповых горнов, Гулко в пещерах звучат удары молотов тяжких, 420 Докрасна раскалено, скрежещет железо халибов, Пламя гудит в очагах, и несется грохот наружу. Здесь - Вулкана чертог, и Вулканией остров зовется. С выси небесной сюда низошел огнемощный владыка. Тут железо куют в огромном гроте циклопы: 425 Бронт, и могучий Стероп, и Пиракмон с голою грудью. Форму и блеск под руками у них в тот миг обретала Молнии грозной стрела, какие во множестве мечет С неба на землю Отец. Не закончили труд свой циклопы: Облака три волокна, три нити ливня, три части 430 Алого пламени, три дуновенья летучего Австра Сплавить успели они, а теперь добавляли сверканье, Гул, и смятенье, и страх, и пожара проворного ярость. Тут же крылатых колес ободья для Марса ковали, Чтобы их грохотом в бой поднимал он мужей и твердыни. 435 Рядом Паллады доспех, наводящую ужас эгиду, Спешно лощили - затем, чтобы золотом ярче блестела Змей чешуя, чтоб грозней с груди богини глядела Взором мертвых очей голова Горгоны убитой. Молвит этнейским Вулкан циклопам: "Оставьте немедля 440 Все, что начали вы, и мне внемлите! Должны мы Храброму мужу сковать доспехи. Теперь-то потребны Сила, и рук быстрота, и наставник надежный - искусство. Время терять нам нельзя!" И едва он закончил, циклопы Сразу за дело взялись, разделив по жребью работы. 445 Медь ручьями течет, и золото плавится в горнах, Льется халибский металл, наносящий смертельные раны, Щит создается такой, чтобы стрелы и копья латинян Все он один отразил: в огромный круг семислойный Семь скрепляют кругов. Нагнетают, мехи раздувая, 450 Воздух одни, шипящую медь окунают другие В воду. Пещера гудит от ударов молота гулких, Мерно один за другим поднимают руки циклопы И, зажимая в клещах, раскаленное вертят железо.

Бог лемносский пока на Эолии спешно трудился, 455 В скромных палатах Эвандр был разбужен благими лучами Утра и песнею птиц, что под низкою кровлей гнездились. Старец с ложа восстал, облачился туникой белой, Голени плотно обвил ремнями тирренских сандалий, Перевязь через плечо с мечом тегейским повесил, 460 Шкуру пантеры подняв, прикрывавшую левую руку. Тут же к нему подбежали два пса, сторожившие двери, Рядом пошли, ни на шаг от хозяина не отставая. К гостю в дальний покой поспешил герой седовласый, Помня и речи свои, и вчерашние все обещанья. 465 Встал на заре и Эней, и царю навстречу он вышел, С ним был верный Ахат, а с Эвандром - сын его юный. Встретившись, руки они пожали друг Другу и сели В среднем покое дворца, чтоб вести без помехи беседу. Начал Эвандр: 470 "Тевкров доблестный вождь, пока ты жив - не признаю Я, что погиб Илион и потеряно дело троянцев. Силы наши, поверь, нашей славе не равны, и мало Проку от нас в столь грозной войне: Этрусским потоком Здесь отрезаны мы, а оттуда рутул теснит нас. 475 Я же тебе союзником дам народ многолюдный, Царств обильных войска: этот путь к спасенью надежный Случай пред вами открыл. Ты самой приведен к нам судьбою! Здесь по соседству живет, основав на старинных утесах Город Агиллу, народ, отвагой воинской славный: 480 Прибыл из Лидии он и средь гор поселился этрусских. Долгие годы потом угнетал надменный Мезенций Этот гордый народ, подчинив его силой оружья. Что вспоминать о жестоких делах, о неслыханных казнях? О, если б их на него самого обрушили боги! 485 Заживо жертвы свои он привязывал путами к трупам Так, чтобы руки сплелись и уста к устам прижимались, Пытки мучительной род, убивавший медленной смертью Тех, кто в объятьях лежал среди тленья, гноя и смрада. Дольше не в силах терпеть несказанные эти злодейства, 490 Город восстал на царя: дворец окружают с оружьем, Факелы мечут в него и тирана друзей истребляют. Но средь резни ускользнул и у рутулов скрылся Мезенций, Гостя преступного Турн под защиту принял охотно. Ныне Этрурия вся, справедливой местью пылая, 495 Требует выдать его, угрожая Марсовой силой. Я тебя, о Эней, во главе этих полчищ поставлю: Сомкнутым строем стоят их суда, к сраженьям готовы, Рвутся войска знамена поднять; лишь седой прорицатель Тщится их удержать, предрекая: "О, цвет меонийцев, 500 Гордость отцов! Отвага бойцов и гнев справедливый Вас влекут на врага, и Мезенций мести достоин, Но не дано победить столь могучий народ италийцам: Нужно вождей иноземных найти!" И рати этрусков В здешних остались полях, устрашенные волей бессмертных. 505 Сам Тархон посылал ко мне послов, предлагая Знаки власти - венец и царский жезл, чтобы только В лагерь к ним я пришел и власть над тирренцами принял. Но не дают мне властителем стать леденящая тело Старость и долгий мой век: не по силам подвиги старцу! 510 Сына отправил бы я - но сабинянки-матери кровью Более с этой землей, чем с чужбиной, связан он. Ты лишь Призван богами, тебе ни года, ни род не преграда: К ним ступай, о могучий вождь италийцев и тевкров! Вместе с тобой я пошлю утешенье мое и надежду 515 Сына Палланта, чтоб ты в труде Маворса нелегком Был наставник ему, чтоб твои он подвиги видел, Чтобы тобою привык он с юных лет восхищаться. Двести отборных мужей, аркадских всадников крепких Дам я тебе, и столько же даст союзник твой юный".

520 Так говорил он гостям; но сидели, взоры потупив, Сын Анхиза Эней и верный Ахат, и томили Грустное сердце мужам непрестанные мрачные думы. Тут ниспослала им знак Киферея с ясного неба: Вспыхнул мерцающий блеск высоко над землей, и внезапный 525 Грохот раздался вокруг, будто рухнули своды эфира, Ревом тирренской трубы огласились неба просторы, Снова и снова звучал оглушительный грохот над ними. Подняли взоры они: там, где неба не застили тучи, В алом блеске мечи и копья с шумом сшибались. 530 В страхе замерли все. Лишь троянец, грохот заслышав, Тотчас постиг, что дает бессмертная мать обещанье... Молвил он: "Друг, не старайся понять, какие невзгоды Знаменья эти сулят: лишь ко мне взывают с Олимпа! Мать-богиня мне знак подает: если грянут сраженья, 535 С неба мне будет доспех, Вулканом кованный, послан, Помощь нам будет дана. Горе! Сколько смертей ожидает несчастных лаврентцев! Как ты поплатишься, Турн! Как много, Тибр, повлечешь ты Панцирей, шлемов, щитов и тел троянцев отважных! 540 Пусть нарушают союз! Пусть громче требуют битвы!"