Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 15 из 28

- Здравствуйте, Никанор! Как поживаете?

Больной медленно поднял голову и пристально оглядел Варвару Васильевну. На темной бороде клочьями висела подсыхавшая пена. Он хрипло ответил:

- А как!.. Видно, не больно хорошо!

- Вы меня знаете?

- Ну, а как же не знаю!

- Кто же я?

- Вы-то? Барышня наша. - Он помолчал и задумчиво потер ладонью край лба. - Скажите вы мне, бога ра ди, - как я сюда попал?

- Вы в больнице. Вам было худо, и потому вас привезли сюда!

- Худо? - Больной задумался. - Да, да, я что-то сильно безобразил. Но что я делал - не знаю.

- Ничего вы не безобразили. Просто у вас сильно болела голова, так сильно, что вы были без памяти. Ну, конечно, когда человек без памяти, то и мечется. Хотите пить? Я вам сейчас дам.

- А решетка зачем?.. Нет, видно, сильно я безобразил, коли за решетку посадили меня, как зверя...

Он уныло опустил голову. Лицо стало грустное и хорошее.

- Посадили вас за решетку, чтоб вы не убежали, если опять будете без памяти,- только для того. Поправитесь и пойдете себе домой.

Больной вдруг спросил:

- А где моя жена?

- Дома.

- А скажите... Она жива?

- Конечно, жива и здорова.

- А ребята?

- И ребята тоже.

- Гм...- Больной нахмурился и понурил голову.- Да скажите же мне,- что такое со мною было? - Он начинал волноваться.- Я помню, я что-то сильно безобразил. Вот, вы говори-те, жена моя, Дуняша, здорова... Отчего же ее тут нету?

- Никанор, какой вы, право, странный! Ведь вы же знаете, у нее в деревне хозяйство, дети, скотина. Не может же она все бросить и идти к вам. Ну, справит дела, утром и придет вас прове-дать.

- Утром... Нет, это вы меня обманываете!.. Что с женой? - вдруг коротко и решительно спросил он.- Я ей что-нибудь сделал? Убил ее! Не обманывайте вы меня, бога ради!

- Ну, Никанор, если вы мне не верите, то я уйду. Мне, наконец, обидно: я никогда не лгу, а вы вот мне не верите.

Больной внимательно слушал.

- Нет, нет, не уходите, я верю... Ну, а вас, барышня, я не обидел? Помнится, я вам что-то худое сделал.

- Да нет же, голубчик, ничего вы мне не сделали! Будет разговаривать, вам это вредно... Иван, сходите к смотрителю и принесите бутылку пива.

Иван вышел. Больной сидел на тюфяке, свесив голову. Лицо его побледнело, он дышал часто и поверхностно.

- Эх, вот тут больно,- сказал он и показал под ложечку: - дыхать не дает. А пить охота...

- Вот сейчас принесут пиво, вы выпьете и вам станет легче.

Срывающимся голосом он вдруг спросил:

- Скажите, барышня, я... бешеный?

Варвара Васильевна рассмеялась.

- Ну, что за глупости! Какой же вы бешеный? У вас просто горячка, больше ничего. Я сейчас пойду поить вас,- разве бы я пошла, если бы вы были бешеный?

Больной замолчал. Мутные глаза смотрели из полумрака на Варвару Васильевну. Вдруг он сказал:

- Я сейчас во всю силу буду стучать в дверь!

- Зачем?

Он вызывающе ответил:

- А чтоб Дуняша пришла!

- Я же вам говорила, сейчас ей некогда. Она придет завтра утром, а если что задержит,- в полдни уж непременно.

- В по-олдни... Ну, теперь я вижу, всё вы врете. Говорили,- утром, а теперь уж на полдни перешли!.. Нет, видно, ее в живых-то нету... Пустите меня, я к ней пойду! - крикнул он, встал и подошел к решетке.

- Ну, Никанор, если так, то прощайте! Я вам передаю ее же слова, а вы не верите. Если не верите, то нечего и толковать.

- Нет, постойте, не уходите. Вы скажите только,- придет она?

- Придет.

- Ей-богу?

- Ей-богу.

- Ну, ладно, буду ждать. А только... Коли она не придет, буду так безобразить, что... И вас не послушаю, никого! - Больной помолчал.- Коли не придет, увидите, что будет! Я попрошу вас к себе сюда...- зловеще протянул он.

- Зачем?

- А тогда узнаешь, зачем!.. Значит, вы только утешали меня, обманывали!..

Больной волновался все больше. В тоске он потер рукою под ребрами.

- Эх, как больно тут!.. Дайте мне пить! Я пить хочу.

В арестантскую на цыпочках вошел служитель Иван с бутылкою пива.

- Вот, извольте!..- В смутном ужасе он покосился на больного и зашептал: - Только я, барышня, ни за что не пойду с вами! Хоть сейчас с места сгоните!

Варвара Васильевна спросила:

- Антон Антоныч у себя?

Она вышла с Токаревым в коридор. Токарев ощущал в спине быструю, мелкую дрожь. Он спросил:

- Но ведь бешеные, кажется, не могут пить?

- Нет, пиво им иногда удается проглотить.

По коридору шел заспанный Антон Антонович, в своих розовых воротничках и

пиджаке.

- Антон Антоныч, Никанор пить просит. Не поможете ли вы мне его напоить?

Фельдшер остановился, поднял брови и забегал глазами по потолку.

- Мм-м... Знаете что? Подождемте лучше доктора, он ведь скоро придет.

- Какое же "скоро"? Он приходит в девять утра, а теперь только час ночи.

- Нет, знаете... Он сегодня раньше придет.

- Ну, Антон Антоныч, это вы сочиняете! Почему он сегодня раньше придет?.. Скажите, поможете ли мне или нет?

Антон Антоныч замялся.

- Знаете... я боюсь! А ну, как он меня укусит! С доктором хоть в огонь пойду, а без него я... извините, боюсь!

- Как хотите!.. Дело только в том, что одной трудно его напоить.

Варвара Васильевна беглым взглядом скользнула по лицу Токарева. Токарев внимательно смотрел на фельдшера и с невинным видом играл ключиком от часов.

Фельдшер помолчал и спросил:

- Ну, а если я не пойду, то что будет?

- Что будет! Ничего особенного. Пойду одна.

Фельдшер с изумлением оглядел ее.

- Ну, Варвара Васильевна... Как это - одна? Это невозможно!

- А что же я буду делать? Больной просит пить, а я стану уговаривать его ждать до утра?

Варвара Васильевна пошла назад. Фельдшер шел за нею следом.

- Барышня, вы подумайте, ведь это невозможно! Да и на что пить ему? Он все равно не выздоровеет, помрет к завтраму,- с пивом ли, без пива ли...

Варвара Васильевна, не слушая, говорила:

- Нужно будет морфия всыпать в пиво.

Она вошла в арестантскую. Фельдшер, странно сопя носом, в волнении прошелся по кори-дору. Подошел к Токареву, развел дрожащими руками:

- Я, знаете... не могу этого... У меня жена молодая, ребенок маленький...

И, быстро повернувшись, снова пошел по коридору. Токарев видел, как он бормотал что-то под нос и размахивал руками.

Варвара Васильевна высыпала в жестяную кружку порошок и налила пиво. За решеткою темнела в полумраке огромная лохматая фигура больного. Он сидел сгорбившись и в забытьи качал головою. Служители и сиделки толпились в первой комнате, изредка слышался глухой вздох. Токарев, прислонясь к косяку коридорной двери, крепко стискивал зубы, потому что челюсти дрожали.

Варвара Васильевна подошла к решетке.

- Никанор, вы хотели пить. Я войду, напою вас. Хорошо?

Он пробормотал:

- Хорошо.

- Ну, а можно мне к вам одной войти, вы не обидите меня?

Больной с удивлением поднял глаза.

- Что вы, барышня? Вы меня поить будете, а я обижать! Нет, вы не опасайтесь!

- Ну, хорошо... Иван, отоприте замок!

Иван снова зашептал:

- Только я, барышня, ни за что не пойду с вами. Да и вы тоже, барышня... Ведь в его душу не влезешь!

Варвара Васильевна нетерпеливо повторила:

- Да отпирайте же!

Стало тихо. Иван дрожащими руками совал ключ, но не мог попасть в замок. Больной непо-движно сидел на тюфяке и с загадочным любопытством смотрел на толпу за решеткой.

В дверях коридора появился фельдшер. С широко открытыми страдающими глазами, он остановился на пороге, крепко вцепившись пальцами в локти. Иван продолжал лязгать ключом по замку. Варвара Васильевна, бледная и спокойная, с сдвинутыми тонкими бровями, ждала с кружкою в руках.

Фельдшер пробормотал.

- Нет... Нет... Господи! Простите меня, я не могу!..