Страница 5 из 59
Лоуренс Аравийский[5], который перевел «Одиссею» на английский язык, писал, что это «самая древняя приключенческая книга, которую следует прочесть каждому», а также «самый древний европейский психологический роман». И действительно, Одиссей – персонаж удивительно сложный, человечный и трогательный. Он воплощает собой миф (жадный до всего неизвестного человек, игрушка в руках судьбы, с радостью возвращающийся к семейному очагу). А для моряков «Одиссея» представляет особый интерес, потому что в ней в виде легенд и мифических рассказов содержатся сведения, которые ныне излагаются в лоциях.
Но Одиссея нельзя назвать воплощением морских традиций, сравнимых с традициями критян, финикийцев, эгейцев. Он дориец, прямой потомок арийцев, пришедших из степей Азии. То были охотники и скотоводы, и они употребляли в пищу мясо. Море представлялось им неизвестной, опасной и враждебной стихией. Их непосредственные предшественники на греческом (Балканском) полуострове жили в основном за счет моря, а дорийцы долгое время относились к нему с опаской. Современники Гомера охотились, не считали зазорным возделывать землю, но презирали рыбную ловлю. Взгляните на Одиссея – лишь его упрямый отказ употреблять в пищу дары моря вынуждает путешественников высаживаться на острова, где их поджидают всяческие неприятности.
Изучите гомеровские меню, и вы увидите, что каждое из них состоит только из даров земли. С точки зрения героев, рыба – пища отвратительная, которую можно есть лишь в крайнем случае, когда терпишь кораблекрушение. Со временем этот предрассудок исчезает, и более поздние авторы (Элиан, Немезиан и особенно Оппиан, II век до нашей эры) подробно описывают способы рыбной ловли и потребление рыбы в ту эпоху. Ибо именно тогда закончился долгий период (с XII по VII век до нашей эры) в истории континентальной Греции, когда отношение к морю было более чем недоверчивым. В конце концов цивилизация дорийцев ассимилировала культуру покоренных народов. И дорийцы открыли для себя морские пути своих предшественников и продолжили свою экспансию.
Как критяне и финикийцы, греки имели и торговый, и военный флот. Их торговые корабли известны нам по многочисленным изображениям и остаткам нескольких судов, извлеченным со дна моря. Одно из них было найдено в районе Кирении.
В центре событий и на этот раз (1967 год) оказался американский археолог Майкл Кацев, а первые сведения вновь поступили от ловца губок.
– Небольшая кучка амфор на глубине тридцати метров. В миле к северу отсюда.
В Кирению, городок на северном побережье Кипра, Кацев прибыл с группой специалистов. Работа началась с установки металлических колышков вокруг амфор, лежащих на песчаном дне. Таким образом уточнили контуры судна, засыпанного песком. Затем исследователи разбили дно на квадраты с помощью пластмассовых труб и приступили к раскопкам. В их распоряжении имелся десяток отсосов с регулируемой силой всасывания. Один из водолазов разгребал песок руками или ножом и отбрасывал к заборному отверстию отсоса все, что не представляло интереса. Вскоре показался корпус, вернее его нижняя часть. Вокруг сновали равнодушные к происходящему рыбы.
Было найдено 404 амфоры разного происхождения (различия в форме сосудов), двадцать девять каменных жерновов и большое количество миндаля. На судне сохранилась также посуда команды – почерневшие тарелки и кружки, четыре деревянные ложки, сосуды и кувшинчики из-под масла. Со дна подняли множество небольших свинцовых грузил.
– Это грузила от сетей, – сделал заключение Кацев. – Экипаж ловил рыбу для еды.
Ни сетей, ни мешков из-под миндаля не сохранилось. Судно имело длину 17-18 метров. Корпус из сосны был обшит свинцовыми листами, которые крепились медными гвоздями. Поднятое судно, а также деревянные части и миндаль (около 10000 орехов) обработали полиэтиленгликолем. Радиоуглеродный анализ дал возможность уточнить время сооружения судна – между 433 и 345 годами до нашей эры. В душе Майкл Кацев был сыщиком:
– Надо выяснить, почему судно затонуло. На корпусе не видно следов пожара и нападения пиратов. Нет и следов столкновения с подводной скалой. И вообще весь северный берег Кипра безопасен для плавания.
Рыбак из Кирении не согласился с ним.
– Мы совсем не защищены от ветров с гор Тавра в Турции. В конце лета и в начале осени бывают очень сильные бури. И тонет много рыбацких лодок.
Один из археологов обратил внимание на то, что свинцовые кольца, которые в древности использовали в такелаже, были найдены все вместе на корме.
– Парус спустили и уложили на корме. Мачта в гнезде отсутствует. Значит, ее извлекли до кораблекрушения.
Кацев размышлял вслух:
– Мы нашли всего несколько бронзовых монет. А где серебряные и золотые монеты? Странно, ведь капитан судна занимался торговлей и должен был платить команде. Посуду мы нашли, а личные вещи исчезли. Думаю, люди покинули судно во время бури, до того как оно затонуло, и унесли с собой все ценности. Эти люди либо достигли, либо пытались достичь берега.
– Как?
– Вплавь, на обломках рангоута или мачты.
Почему бы и нет? Археологи-детективы в раздумье рассматривали несколько бронзовых монет, найденных на дне. На них различались лица Антигона Одноглазого и Деметрия Полиоркета, двух диадохов[6] Александра Великого.
Дно моря не сохранило ни одного греческого военного корабля, но на множестве гончарных изделий уцелели их изображения. Встречаются суда с мачтами и парусами и без них, но на каждом множество весел и таран на носу.
Гребцы на галерах сидели в один или два ряда. К VI веку до нашей эры у греков появились диеры (римляне называли их биремами) – суда с двумя этажами весел. Чтобы гребцы не мешали друг другу, их рассаживали в шахматном порядке, то есть они сидели не друг над другом. В V-IV веках до нашей эры появились триеры (триремы) с тремя рядами гребцов по высоте. Их число на одном судне доходило, судя по афинским текстам, до 170 человек. Заметим, что по некоторым свидетельствам римляне строили даже квадриремы и квинкиремы, а возможно, и галеры, где рядов гребцов было еще больше.
Хронистам тех времен свойственно некое лирическое безумие в области преувеличений. За один век было написано полсотни научных трудов, посвященных использованию четырех, пяти, шести и семи рядов гребцов, расположенных один над другим. Но ни один текст не содержит ясных и точных указаний относительно конструкции таких судов. К тому же не существует ни одного античного изображения триремы «во весь рост».
Известно, что первая классическая греческая галера называлась пентеценторой (50 гребцов на одном уровне), но затем всемогущей королевой Эгейского моря стала трирема – 40 метров в длину, 170 гребцов, сидящих в три этажа. Именно такой афинский флот трирем разгромил в конце сентября 480 года до нашей эры персидский флот Ксеркса во время Саламинской битвы[7]. Но давайте на миг остановимся. Мы видели, как на Средиземном море на заре человеческой цивилизации появились первые суденышки критян, затем финикийцев. Судов становилось все больше, росли их размеры и водоизмещение, происходили изменения как в торговом, так и в военном флоте. Позже к ним присоединились суда народов, образовавших греческую позицию. Морское дело развивалось с невиданной быстротой. Однако мы вдруг замечаем, что среди них отсутствует флот великой цивилизации, которая изобразила на своих памятниках множество судов. Я говорю о Египте. Куда же исчезли его суда?
«Пусти свои корабли по путям, ведущим туда, где произрастают благоуханные деревья. Кадильницы твоих жрецов пусты. Благовонный дым перестал подниматься к богам вместе с молитвами, и боги отвернутся от тебя. Почему ты не жертвуешь мне тех же благовоний, что и твои предки? Иди в страну, где солнце встает по велению могущественной волшебницы Пунта. Там можно наполнить трюмы судов ароматным деревом и прочими благовониями земли». С такими речами бог Амон обратился однажды к царице Хатшепсут, пришедшей на утреннюю молитву в храм Карнак. Царица Хатшепсут, вдова и регентша до совершеннолетия пасынка[8], до самой смерти с твердостью правила страной, неустанно заботясь о процветании Египта и собственной славе. Барельефы и надписи в храме Дейр-эль-Бахри, который она возвела около Фив, отмечают важнейшие даты ее владычества. Экспедиция, снаряженная в страну Пунт по вежливой подсказке Амона, изображена с такой торжественностью, что многие историки с восхищением говорят о ней, как о величайшем морском путешествии всех времен. Немного хладнокровия, и мы сможем дать его истинную оценку.
5
Лоуренс Аравийский (1888-1935) – английский разведчик. По образованию археолог. Вел разведывательную работу в Сирии, Палестине, Аравии, Египте, Пакистане.
6
Диадохи – полководцы Александра Македонского, разделившие после его смерти (323 г. до н. э.) созданную им империю.
7
В итоге Саламинской битвы греческий флот под предводительством афинского стратега Фемистокла наголову разбил и обратил в бегство корабли персидского царя Ксеркса. Персы потеряли 200 кораблей, греки – 40.
8
Хатшепсут – египетская царица в 1525-1503 гг. до н. э. Вела большое храмовое строительство, снарядила экспедицию в Пунт. Ее пасынок – Тутмос III, фараон 1525-1473 гг. до н. э.