Кассандра

Заметьте: кончились, и весьма бесславно, крестовые походы – и начался Ренессанс: энергия системы направилась в другое русло.

Не созидание как. таковое – цель государства. Цель его как системы -производить максимальные действия, переструктурировать бытие насколько возможно.

Чем превыше всего бредили мальчики тысячелетий? Подвигами. Какими? Наотбивать в шахте больше всех угля? Хренушки, пусть рабы уголек колют. Военными подвигами. На своей территории? Нет, это бедствия, от них боги нас избавь. Малой кровью! на чужой территории! Карфаген? – разрушить! Персов? – сжечь! Иерусалим? – захватить! Царьград? – щит на ворота прибить, чтоб знали! И дойти до последнего моря, и спеть там песню о золотом Керулене и голубом Ононе.

Влияние идеологии отбрасывать не надо, но в основе лежит естественная тяга к максимальным ощущениям и максимальным действиям.

Государственная система использует это в своих интересах. Только система дает возможность сообща эти действия совершать. А если ты не очень хочешь подвигов? Не умеешь – научим, не хочешь – заставим! – рявкает сержант.

На этом этапе все прекрасно. Отбиваем врагов, осваиваем территорию, строим не по дням, а по часам, занимаем должности по способностям, не прокисая на ступенях иерархической лестницы, которая только формируется. Будь кем хочешь и кем можешь. Традиции складываются на глазах, будущие канонизированные патриархи – свои ребята, вчера вместе пили. Все просто и все по уму, а спор решим своим кулаком, или за столом, или под винчестером шерифа. Ложишься помирать: вокруг толпа внуков бегает, за одним окном сад, за другим поле. Вообще-то жизнь была трудная и грубая, но прошла с толком. Это, конечно, метафора, жизнь в любые эпохи то и дело дерьмовата, но вот в государственном масштабе – примерно все вот так.

И вот тут начинается какая-то лажа. Приходит к тебе один чиновник, приходит другой, и все чего-то предписывают. Или новые налоги, или производи не меньше, чем столько-то, или наоборот – не больше, чем столько-то, или не смей переселяться, или наоборот – выселяйся к черту, владелец земли весь край продал, или собирайся в солдаты, или сдай в солдаты сына, или наоборот – сдай оружие и не смей иметь, или строй дом не больше ста квадратных метров, или не шире двух окон по фасаду, или не смей курить на улицах, или брей бороду, или наоборот – бороду отпусти, а побрей голову, или не смей обнажать бюст, или не пей пиво в общественных местах, или тебя посадят на кол за гомосексуализм, или наоборот – посадят в тюрьму за неприязнь к гомосексуалисту, или не моги пойти на работу без диплома университета, или копи сто лет деньги на обучение в университете, или не смей участвовать в дуэли, или наоборот – выходи на поединок под угрозой казни.

Система стремится работать эффективнее. Четче функционировать. Изыскивает внутренние резервы. Приделывает к монаде все больше ниточек и рычагов. Дерг сверху – и дело пошло указанным образом. Система старается повысить кпд монады как части себя, системы. В своих нуждах и интересах.

Происходит усложнение структуры. Можно сказать иначе: повышается степень структурированности. А чем выше структура – тем больше в ней энергосодержания, как бы законсервированной энергии, тем дальше она от энтропии – ну, тем ниже уровень энтропии.

Естественным образом система продолжает структурироваться, тем самым повышая свой энергетический уровень. Все по закону.

И сначала все идет отлично. Дело отлаживается в сторону часового механизма. И вот этот механизм давит людей. А что делать.

На ранних стадиях государства люди растут вместе со страной и воедино со страной. Благодаря выдающимся личным качествам – добиваются постов, которые сами же создают. Набивая казну – прежде набивают собственные сундуки. И каждый – от владеющего парой рабов гражданина или распоряжающегося парой подмастерий ремесленника – и до поставленного наверху короля – стремятся организовать дело так, чтоб «институт» каждого работал под ним четче. В идеале: я сплю, а дело делается. Совершенствование отношений и связей.

Красе, Фуке и Потемкин не просто воруют, но одновременно поднимают и крепят державу. И, наводя порядок «под собой», тем самым роют могилу себе и своим потомкам.

Уже не человек красит место, а место начинает красить человека. Ничтожный чиновник казнит героя-конкистадора: системе не нужны больше сильно здоровые, ей нужно единообразие, управляемость, сложение сил.

Незаурядности нужны, пока идет переделка, организация, наращивание, устаканивание. А когда все организовано – система отвергает незаурядностей, они дестабилизируют. Нужны заурядности.

(Дело здесь не в «снижении пассионарности» – как строил линейно детерминированную механистическую модель Лев Гумилев, объясняя все самым простым способом: вот, сначала происходит толчок космической энергии, запускающий социоэтнический процесс, а потом эта энергия постепенно растрачивается, снижается. Это чересчур упрощенная трактовка, не учитывающая механизмов преобразований. Внутрисистемные отношения меняются в зависимости от того, как меняется со временем продолжающая жить и развиваться система, закономерным образом стремящаяся к своему максимуму.)

Достигшая определенной сложности и мощности система для своего дальнейшего развития и усиления стремится избавиться от самых активных подсистем, влияние которых становится дестабилизирующим.

Ну – бандит-хулиган-здоровый набьет морду любому, а десяток таких терроризирует всю округу. Но если набрать их тысячу для войны – они будут грызть друг друга, норовить поступать своевольно, не подчиняться приказам, которые им не нравятся. И самые буйные казнятся, несмотря на свои высшие бойцовые качества – чтоб усилить общее бойцовое качество войска. И прежде всего войсковое руководство заботится о дисциплине, абсолютной управляемости, безоговорочном выполнении приказов – пусть будут бойцы хуже, зато войско лучше. Принцип командной игры, а не звездной.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.