Страница 16 из 17
Все двенадцать человек из этой комнаты стоят ровным рядом, преподаватель и надзиратель в растерянности застыли у дверей, в углу комнаты. Разбивая последнюю тумбочку, сопит Макс, он сидит на полу, расставив толстые ноги, и колотит тумбочкой об пол.
Надзиратель с промежутком в несколько секунд визгливо отдает приказание:
- Прекратить!
Макс сразу же спокойно отвечает:
- Черепаха.
Полная нереальность происходящего тошнотой подсасывала под ребрами, малолетние преступники стояли бледные и онемевшие.
- Может, уберут теперь от нас этого вонючего идиота! - шепотом сказал Болт.
- Как же, жди! Персоналу доплачивают за дебилов, мне врач говорил! Это Севрюга, тоже шепотом, но так, чтобы слышал учитель.
- Прекратить! - Это надзиратель.
- Черепаха. - Это Макс, удовлетворенно - он наконец доломал тумбочку.
- А мусор уже вывозили? - спрашивает Федя и просится выйти.
Он роется в мусорных, баках, их два, из окна больничного изолятора сквозь решетку на него смотрит девушка Наталья с косой, удивленно и насмешливо. Федя чувствует ее взгляд, замирает, но не позволяет глазам найти красивое лицо, он специально смотрит выше, разглядывая узкие окна и старую кирпичную кладку между ними, отмечая боковым зрением странную неподвижность Натальи в окне, а на самом деле она показывает ему язык и пританцовывает слегка под музыку: в кабинете отца открыта дверь и немилосердно орет радио.
Феде непонятно, кто и когда успел выбросить черепаху, но он находит бумажный сверток и ощупывает твердый полукруг панциря, отворачивая лицо. Потом бежит через двор, держа черепаху обеими руками перед собой. Запыхавшись, Федя кладет бумажку перед Максом - тот все еще сидит на полу в задумчивом оцепенении.
- Самохвалов, встать в строй! - кричит ничего не понимающий надзиратель и зажимает нос.
- Да вы не понимаете, он же дальше по комнатам бы пошел, он черепаху ищет!
- Это полная антисанитария, немедленно выбросить!
Макс никого не слышит, он гладит холодный панцирь и улыбается.
- Когда он улыбается, - говорит Федя шепотом Хамиду, - он становится умней.
- Зачем ты это приволок, я не могу спать от вони, я с таким трудом выкинул эту гадость. - Хамид смотрит на Федю грустно, Федя страшно изумлен.
***
Макс встает, сопит, подходит к строю, отталкивает Хамида и становится рядом с Федей. Он ласково смотрит на Федю сверху, укладывает свое сокровище в холщовый мешок на груди и, конечно, говорит: "Черепаха".
***
Хамид обнаружил себя на ковре всего залитого слезами, из носа тоже текло, так много он не пил никогда. Молочный свет наступающего дня осторожно сочился в удлиненные арки окон. Хамид хлопнул в ладоши. Два прислужника подняли его и провели к бассейну. Хамид на ходу расстегивал пояс длинного халата, постоял у воды голый, заросший черными волосами, потом медленно упал, завалившись на бок и заливая выплеснувшейся водой красивый рисунок пола.
Привели телохранителя. Смертник смотрел спокойно, без паники.
- Я ее убью, - сказал телохранитель. - Почему никто не сказал, что у нее боевая подготовка, черт вас всех побери, почему ее пустили к хозяину так близко, почему твои люди с саблями оттеснили меня?!
- Я сам ее убью, - грустно ответил Хамид. - Все краски истребованы, добавил он непонятно, - но красной для меня достаточно, поэтому твою участь решу не я. Сюда прилетает секретарь Феди и его доверенное лицо, пусть он решает с тобой.
- Я хочу видеть, как ты будешь ее убивать. - Телохранитель почему-то говорил с вызовом, словно сомневаясь в способности кого-либо вообще убить такую женщину.
- Никто не увидит ее смерти, ее запрут в сундук и бросят в море! неожиданно для себя закричал Хамид. - Пошел вон! Попробуешь сунуться к ней - пристрелю!
Ну и дурдом! - заявил телохранитель, но Хамид этого уже не слышал - он опустился с головой под воду и скрутился, утробно согнувшись, сколько позволял живот, к коленям, пузыри воздуха щекотно пробегали по телу, шевеля черные жесткие волосы.
***
Далила и Казимир ждали Зику вечером в маленьком и очень шумном кафе. Пахло жженым кофе, мясом и табаком. Столик был грязный, Далила рассматривала тонкий стакан, в стакане в сомнительном коктейле утопился кружок лимона.
- Здесь воняет! - сказала она в третий раз.
Ее толкнул проходивший мимо молодой человек в очках. Она выслушала его бормотания, которые должны были, вероятно, означать извинения, дождалась, когда он уставился, моргая в стекла очков, в зал, отыскивая кого-то поверх голов, и небрежно выставила ногу. Очкарик споткнулся, залив ей джинсы водкой с апельсиновым соком. Далила обозвала все это "дерьмом".
Казимир сказал, что в приличное место горбуна Зику не пустят, и отговорил идти в туалет отмываться. Он полил ей на ногу из бутылки минеральную воду. Остаток воды в бутылке выпил из горлышка подоспевший запыхавшийся Зигизмунд.
Он был так возбужден, что бутылка тряслась, а вода заливала его старую рубашку на груди.
Часов и перстня, конечно, уже не было, но информация того стоила!
- Это были мои любимые золотые часы! - Казимир стукнул по столу.
- Что там часы, посчитай свои денежки, хватит ли тебе снять хороший катер на неделю! Нам придется теперь плавать туда-сюда по морю!
- Я не люблю морских прогулок, а часы - это еще и память!
- Хватит орать, друзья детства, - вмешалась Далила. - Давайте послушаем, что же он узнал за эти часы!
- Красивая русская с раной в боку в доме Хамида устроила танец с кинжалом и проткнула горло большому авторитету из России! - Зигизмунд был очень доволен собой.
- Потише, тебя же в Лондоне слышно! - зашипел Казимир.
- Да все не так было! - сказали им с соседнего столика. - Она зарезала его в постели, он ее хотел изнасиловать, а она сама из полиции!
- Жора, не трави тюльку, если не в курсе! - Это уже от другого столика. - Ее привезли специально, чтобы прикончить Федю Самосвала, он там помешал кому-то в русском правительстве!
Далила застыла, боясь оглянуться.
- Жалко девочку, - сказала ужасающих размеров женщина с крашеными рыжими волосами, которая вдруг подошла вытереть столик. - Ее теперь в сундук и за борт! Говорят, она супермодель. - Женщина собрала все стаканы, засунув в них пальцы, и елозила мокрой тряпкой, тряпка слабо пахла хлоркой.