Геракл

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ

Те же и Лик в царской одежде; с ним вооруженная стража. Он приходит с той же

стороны, откуда пришел и хор.

Лик

140 Амфитрион и ты, жена Геракла!

Как господин, я требую от вас,

И, кажется, я вправе это сделать,

Я требую, чтоб вы сказали мне,

Чего вы ждете здесь? Зачем влачите

У алтаря безрадостную жизнь?

Надежда есть у вас какая, что ли?

Иль, может быть, вы верите, что мертвый,

Сошедший в царство Гадеса, отец

Вот этих ребятишек возвратится?

Скажите, для чего весь этот плач

Пред неизбежной смертью? И зачем

Амфитрион хвастливо уверяет,

Что с Зевсом он любовь жены делил?

150 А ты, Мегара, будто муж твой - первый

Из эллинских героев? Да и удаль

Какая же убить змею в болоте

Да льва еще в Немее одолеть?

И задушил-то даже не руками,

Как хвастался, а в петле удавил.

Что ж? Я на этом основанье должен

Детей Геракла, что ли, пощадить?

Да что такое ваш Геракл, скажите?

Чем славу заслужил он? Убивая

Зверей... на это точно у него

Хватало мужества! Но разве взял он

160 Щит иль копье когда, готовясь к бою?

Трусливая стрела - его оружье,

Военное искусство - в быстрых пятках.

Да может ли, скажите мне, стрелок

Из лука храбрым быть? Нет, чтобы мужем

Быть истинным, спокойным оком надо,

Не выходя из воинских рядов,

Следить за копьями врагов, и мускул

В твоем лице пусть ни один не дрогнет...

(Обращаясь к корифею.)

Пожалуй, ты жестокостью корить

Меня готов, старик; но не жестокость,

Лишь осторожность в действиях моих:

Убив Креонта, деда их, не вправе ль

Я ожидать, что, возмужав, они

Отплатят мне за кровь отца Мегары?

Амфитрион

170 Пусть Зевс-отец Геракла защитит,

А я, старик беспомощный, лишь словом

Попробую невежество и дерзость

В твоих речах, тиран, разоблачить.

Порочить моего Геракла, и такой

Бессмыслицей порочить!.. Разве кто

Разумный трусом назовет Геракла?

Богов зову в свидетели, богов,

Что это и бессмыслица и дерзость.

Ту молнию и колесницу ту

В свидетели небесную беру я,

С которой он Гигантов поражал

Ужасных великанов земнородных,

Стрелы ударом верным, чтоб потом

180 Делить с богами славную победу.

А ты, жалчайший из тиранов, можешь

Спросить хоть у кентавров, - этих, что ли,

Разбойников четвероногих, пусть

Тебе укажут первого героя

По мужеству, и знай: услышишь имя

Тобою трусом названного, - да!

Отправься следом на свою Евбею

И там спроси: тебе не скажут "Лик";

Не слыть героем Лику и в отчизне!

Затем, тиран, ты не хотел признать

От лука пользы: слушай и учися!

190 Гоплит - он в вечном рабстве у своих

Доспехов: сломится ль копье в сраженье,

Он беззащитен; будь с ним рядом трусы,

Храбрейший из гоплитов пропадет.

Ну, а владелец лука может смело

Разить врагов: всегда довольно стрел

В его распоряженье для защиты.

А выстрел издали, когда врагу

Тебя не видно, и, прикрытый, можешь

Ты целиться? О Лик, вредить врагам,

200 Не отдавая тела супостату,

От случая при этом не завися,

Вот высшее искусство на войне.

Скажи мне лучше, царь, чем провинились

Перед тобою дети и за что

Ты хочешь их казнить? Я понимаю,

Положим, что детей героя месть

Должна страшить ничтожного тирана.

Но неужели ж смелые должны

210 Платить за трусость властелина жизнью?

Нет, если был бы справедлив к нам Зевс,

То жалкий трус являлся б жертвой смелых.

А ты, коли действительно задумал

Царить над Фивами, зачем убить

Нас хочешь? Ну, отправь в изгнанье, что ли!..

Насилье ж даром не проходит, Лик,

И стоит счастью тылом повернуться,

Чтоб из владыки жертвою ты стал.

О город Кадма древнего, у старца

Давно упрек на сердце для тебя!

Так вот какой наградой отплатили

Гераклу вы, кадмейцы!.. Позабыть,

Что некогда один он ополчился

220 За город на минийцев и свободу

Порабощенным Фивам возвратил!

А ты, Эллада, разве я молчаньем

Могу неблагодарность обойти

Столь низкую? Птенцов того Геракла,

Который море возвратил твоим

Сынам и смел с земли чудовищ хищных,

Ты оставляешь умирать. Я ждал бы

Процессии торжественной с огнями

И с копьями победными... Вы, дети

Несчастные, Эллада отвернулась

От вас и Фивы, и ко мне, ко мне

С надеждою вы взоры обратили?

230 Иль вы не знаете, что я лишь звук

Речей бессильных, только дряхлый старец?

О, если б мне былую юность, длань

Могучую, я б эти кудри Лику

Своим мечом окрасил в красный цвет,

Я за море копьем прогнал бы труса.

Корифей

Не будь вития, только честен будь,

И к мыслям ты подыщешь выраженья.

Лик

Давай тягаться, старый! Ты меня

Рази словами, я ж дойму вас делом.

Эй, люди, марш! Одни на Геликон,

240 Другие на Парнас и дровосекам

Велите лесу натаскать сюда:

Вкруг алтаря вы здесь костер сложите

И всех, как есть, сожгите их живьем!

Поймут небось, что в Фивах уж не мертвый

Царит, а настоящий властный муж.

(К хору.)

Вы ж, старики, остерегайтесь: если

По-прежнему вы станете со мной

Здесь спорить, уж не Гераклидов жребий

250 Придется вам оплакивать, а свой.

Попомните: я - царь, а вы - мне слуги!

Корифей

Чего ж вы ждете, спарты? Или вы

Забыли доблесть предков земнородных,

Тех предков, что когда-то сам Арей

Здесь вырастил, посеяв у дракона

Из жадных десен вырванные зубы?

Скорее все! Вверх посохи, что вам

Опорой служат, и тирану череп

Раскровените, чужестранцу, трусу

Бесправному, что назвался царем

И, нищий, завладел наследьем вашим!

Не для тебя трудились мы, тиран.

260 Иди разбойничать в свою отчизну!

И знай, пока я жив, я не отдам

Тебе убить детенышей Геракла.

Не столь глубоко он лежит, детей

Оставив, в мрачной пропасти подземной.

Лишь доброе я видел от него,

А ты, что разорил мое наследье,

Мешаешь мне в тяжелую минуту

Геракловым сиротам помогать.

Увы, рука, зачем копья ты ищешь?

Бессильна ты, и тщетен твой порыв.

Терпи, старик, когда тиран кичливый

270 Тебя рабом, ругаясь, назовет...

О город! Ты раздорам и вражде

Себя расхитить дал. Не то бы разве

Мог овладеть тобой какой-то Лик?

Мегара

Благодарю вас, старцы, понимаю

Ваш благородный гнев. Но для чего

Из-за друзей погибших с властелином

Вам ссориться? А ты, Амфитрион,

Теперь послушай речь мою, разумно ль

280 Я рассудила. Я люблю детей...

И как же не любить рожденных в муках,

Взлелеянных. Мне страшно умирать,

Но только чернь безумно тратит силы

В борьбе с непоправимым злом. Должны,

Старик, мы умереть; но пусть не пламя

Врагам на посмеянье нас пожрет.

Позор нам было 6 тяжелее смерти

Предчувствовать. Честь дома нам велит

Быть смелыми. Твоя былая слава,

Отец, трусливой смерти не допустит.

290 А мой Геракл, чья доблесть всем разумным

И без свидетелей ясна, - неужто

Ты мог бы хоть на миг о нем подумать,

Что жизнь детей он купит их позором?

Нет, благородный не в одном себе,

Он честь свою и в детях охраняет.

Что до меня, отец, мне муж - закон.

Теперь послушай, о твоих надеждах

Что думает Мегара. На возврат

Геракла ты надеешься? Да разве

Ты слышал, чтобы мертвые вставали?

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.