Смертельный медовый месяц

Все это было действительностью. Теперь у него было оружие, револьвер. Все, что он знал об оружии, он почерпнул много лет назад во время военной подготовки. Сможет ли он воспользоваться револьвером, если это понадобится? Попадет ли?

Он еще никогда не стрелял в людей. Ни из револьвера, ни из винтовки, ни из какого-либо другого оружия. Он еще никогда не целился в живого человека и не пытался убить человека.

Он протянул руку и слегка коснулся тела своей жены. Она не пошевелилась, тогда он убрал руку, лег удобнее и сделал глубокий вдох.

Проснулся он неожиданно: заснул, сам того ни ожидая, и теперь его точно подбросило в кровати. Губы его были сухими, а в голове свербила тупая боль. Он сел в постели и постарался дышать ровнее. Его дыхание было таким неровным, как будто он бежал за автобусом.

Сигареты лежали на ночном столике. Он дотянулся до пачки, достал сигарету и закурил, прикрывая огонь, чтобы не разбудить Джулию. От первой затяжки у него перехватило дыхание и он, подавляя кашель, сделал несколько глубоких вздохов.

Когда он нагнулся, чтобы посмотреть, не разбудил ли Джулию, его глаза ничего не могли разобрать в темноте. Он осторожно протянул руку, чтобы прикоснуться к ней. Но ее не было.

Наверное, в ванной. Он позвал ее, но не получил никакого ответа.

— Джулия!

Молчание.

Он вскочил с постели и бросился в ванную. Она была пуста. Он включил свет и стал искать записку. Но тщетно. Ее не было.

7

Мужчина внизу сразу ответил:

— Миссис Уайд вышла примерно полчаса назад, сэр. Или немного раньше. Дайте мне немного подумать — я пришел в половине двенадцатого, а в половине третьего решил выпить чашку кофе, а ваша жена покинула отель как раз тогда, когда я покончил с кофе. Я думаю, это было без четверти три.

На часах было полчетвертого.

— Сорок пять минут, — подумал Дэви, — сорок пять минут назад она ушла.

— Что-нибудь случилось, мистер Уайд?

— Нет, все в порядке.

Он выдавил из себя улыбку.

— Наверное, ей не спалось и она вышла выпить чашечку кофе.

Он поднялся наверх, вошел в комнату и закурил. Джулия ушла. Одна встала среди ночи, оделась и ушла. Выпить кофе? Возможно. Но сорок пять минут пить кофе?

Во всяком случае, она ушла из отеля по своей воле. В первую минуту он испугался было, что ее увели силой. Но это, конечно, было бессмысленно. Никто ничего не знал о них, никто не знал, где они остановились. И по телефону никто не звонил. Он наверняка услышал бы телефон, как бы крепко ни спал. И человек внизу вероятно бы вспомнил о звонке.

Он проверил бутылку. В ней было столько же виски, сколько и раньше. Да и вообще, если бы ей захотелось выпить, она могла найти бутылку и здесь, — подумал он. Наверняка она не пошла бы одна среди ночи в бар. Значит, пошла выпить кофе? Кофе с бутербродом.

— Почему она не возвращается?

Он одел плащ и спустился вниз, в ночь. Еще шел дождь. Но уже мелкий. В районе 45-ой улицы фонари были уже погашены. Он пошел к Шестой Авеню. Ресторан на углу был открыт. Он вошел внутрь и осмотрелся, но ее там не было. Он вышел на улицу, встал на углу, огляделся и попытался представить себе, где она может быть. Поблизости было три или четыре открытых ресторана, а на Шестой Авеню больше дюжины баров. Она может быть в любом. Она может быть и где-то в другом месте, совсем не в этих заведениях. Стоит ли ему проверять их все? Это не имело смысла. Возможно, что она захочет позвонить ему, а его сейчас нет. Может быть, она уже вернулась в отель, пока он ищет ее здесь.

Он возвратился в отель. В комнате он сел в кресло. Потом вдруг вскочил и стал искать ее сумку. Большая коричневая сумка лежала на стуле. Он открыл ее и увидел револьвер. Во всяком случае, его она не взяла с собой. Но больше в сумке ничего не было — она была пуста. Он решил, что она переложила все в черную сумку.

Куда она могла уйти? Определенно, она пошла куда-нибудь выпить чашку кофе, успокаивал он себя. Если он будет спокойно ждать ее, она обязательно скоро вернется. Но он никак не мог все-таки убедить себя в этом. В любом случае она не должна была отсутствовать так долго.

У него возникло довольно неприятное ощущение, когда он вспомнил о внезапном вторжении действительности, которое он ощущал вечером после звонка к Люблину. Это было верным доказательством того, что это была не безобидная игра, не поиски клада. А еще он подумал о безуспешной попытке спать с Джулией.

И он подумал: мы не должны были сюда приезжать. Нужно было оставить бунгало и уехать, пока не кончился медовый месяц, а потом вернулись бы в Бингхэмптон и не было бы никакой погони, никакой охоты, никакой мести. Мы должны были вернуться домой.

Теперь он понял, что случилось — Джулия испугалась. Первый шок после изнасилования закалил ее, вызвал в ней желание отомстить. Но теперь прошло время и решимость сменил страх. Он вспомнил выражение ее глаз, когда он давал ей указание, как пользоваться револьвером, и еще он вспомнил, что она просила подождать один день, прежде чем они доберутся до Люблина. Да, это страх, один только страх. Этот вид охоты был не для женщины. Она просто не могла больше вынести... Поэтому она ушла. Куда? Обратно в Бингхэмптон, — подумал он. Обратно на свою родину, где она знала всех и каждого и где была в безопасности. Он ошибся в ней и теперь она ушла от него.

Шагая взад и вперед по комнате, он соображал, что же ему делать. Был момент, когда он уже решил собрать все ее вещи в чемодан, но потом раздумал и выложил все обратно. Он достал из ее сумочки револьвер, взял его сначала в одну, а потом в другую руку.

Он нервно перекладывал оружие из одной руки в другую, а потом со вздохом бросил его в большую коричневую сумку.

Дважды он брал в руки бутылку и каждый раз ставил ее обратно, ничего не выпив. Он открыл бутылку, взял ее в руки, рассматривая янтарную жидкость.

В двадцать минут пятого зазвонил телефон. В этот момент он сидел рядом, на краю кровати. Когда раздался звонок, он от испуга уронил сигарету прямо на ковер. Но он не стал ее поднимать, а просто придавил каблуком и сиял трубку.

— Дэви? Я тебя разбудила?

— Бог мой, где ты?

— Я говорю из аптеки. Успокойся, любимый, все в порядке. Я не хотела тебя пугать, но...

— Где ты?

— Возьми карандаш.

Он хотел что-то сказать, но передумал и встал. Его ручка и блокнот лежали на туалетном столике. Он забрал их и открыл блокнот.

— Ну, хорошо, так где же ты?

— В одной аптеке. На углу Флетбаш-Авеню и Дитмэс-Авеню. Это в Бруклине.

— Что ты делаешь...

Она прервала его.

— Возьми такси. Приезжай сюда, только как можно быстрее. Я жду тебя здесь в магазине. И захвати эту вещь в моей сумочке. Ты понял?

— Джулия...

— На углу Флетбаш и Дитмэс. Мне очень жаль, что я заставила тебя тревожиться, любимый. И поторопись!

8

Стойка аптеки находилась слева от двери, сразу за табачной витриной. Джулия пила кофе за стойкой. Она была единственной посетительницей. Увидев ее, Дэви несколько секунд стоял ошеломленный и не мог узнать ее. Протерев для верности глаза, он еще раз взглянул на нее — да, несомненно это была Джулия. Но как она изменилась! Ее волосы были другого цвета, да и прическа была не та, что раньше. Убранные со лба волосы совершенно изменили форму ее лица. Но это было еще не все! Губы казались полнее, а глаза выразительнее, чем обычно, чему, несомненно способствовала и другая косметика, которой она обычно не пользовалась. Ей было двадцать четыре, но выглядела она теперь по крайней мере на три года старше. Он уже начал было расспрашивать ее, но она приложила к губам палец, чтобы он замолчал.

— Садись. Выпей чашечку кофе. Я тебе все сейчас объясню.

— Хорошо бы.

Он сел. Пожилой мужчина в очках с оправой, сделанной из проволоки, и толстыми стеклами, подошел к ним и принял заказ.

Дэви попросил кофе, но забыл подчеркнуть, что хочет со сливками, и мужчина принес ему черный. Дэви, молча размешивая кофе ложечкой, ожидал, пока Джулия заговорит.