Моё индейское детство

Орёл настолько зоркая птица, что необходимо было не дать ему почувствовать присутствия человека. Когда эти люди копали яму, они ходили по траве очень осторожно и не оставляли следов на земле, чтобы орёл не заметил их. Когда вся земля была убрана, яма маскировалась ветками и травой. Теперь всё было готово для того, кто проходил Ритуал Очищения. Помощники укрывали ловца в яме так тщательно, что даже орёл не мог его заметить. Все приготовления обычно производились до рассвета. В старые времена ловец сидел в своей засаде с луком и стрелами, но в моё время уже использовалось огнестрельное оружие. В любом случае, это было делом для храбреца. Перед тем, как уйти, помощники клали кусок мяса на середину помоста над ямой и привязывали его сыромятным ремешком. Мясо издавало запах, привлекавший не только орла, но и других животных – койотов, волков, медведей. Они могли появиться там первыми, так что человек в яме подвергался большой опасности. Он должен был вести себя совсем тихо и ничем не выдавать своего присутствия. Его помощники уходили, оставив его на произвол судьбы. Они не могли находиться поблизости, чтобы не спугнуть добычу. Таким образом, ловец вынужден был ждать часами, без пищи и воды, не имея возможности даже пошевелиться. Это было чрезвычайно трудно.

Орёл, почуяв запах мяса, начинал кружить в небе, высматривая добычу. Круги становились всё меньше, и мелкие животные в страхе убегали прочь. Наконец, орёл приближался к куску мяса. Стоя неподвижно как изваяние, он поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, весь обратившись в зрение и слух. В это время ловец в яме не должен был издать ни звука. Убедившись, что поблизости никого нет, орёл приближался к мясу и вновь всматривался и вслушивался. Наконец он делал попытку схватить мясо и взлететь с ним, но это ему не удавалось. Тогда он останавливался, как бы оценивая ситуацию. Тут наступало время охотнику получить свою добычу. Очень тихо и медленно он поднимал руку и хватал орла за ногу. Если он делал это достаточно аккуратно, то орёл не двигался с места. Возможно, это происходило от неожиданности или от страха, но действительно орёл при этом не оказывал никакого сопротивления. Охотник крепче сжимал ногу орла и затем перехватывал её возле бедра, там, где начинаются перья. Теперь он держал птицу крепко и начинал медленно затягивать её в яму. Как ни странно, орёл и тут не сопротивлялся. Охотник, подняв свободную руку ловко хватал орла за шею и душил. Убедившись, что птица мертва, охотник нес её в типи, которое ему помогали ставить помощники. Тело орла помещали на белую оленью шкуру в середину алтаря, потом проводили над ним священной трубкой к северу, югу, востоку и западу, а затем вверх, к Небу, и вниз, к Матери-Земле. Голову орла, с того места, откуда растут перья и до шеи раскрашивали красным, а в рот клали кусочек мяса, приготовленного для еды. Это делалось, чтобы оказать почтение Великой Тайне и всем земным творениям, а также благодарность, с которой индеец принимал все дары, которые преподносила ему Природа. Даже из-за одного орла он должен был проходить ритуал очищения и все описанные мною выше трудности.

Когда красивые перья орла были уже выдернуты, его тело относили на то место, где он был пойман и оставляли лежать на белой шкуре с головой, повёрнутой к востоку. Таким образом, он предоставлен Великой Тайне, которая заботится обо всём сущем. И странная вещь – никому никогда не удавалось найти мёртвого орла. Я не знаю также ни одного случая, когда кто-нибудь находил бы орлиные перья, хотя многие пытались это сделать.

У индейцев существует целый язык перьев. Их число и внешний вид на голове у индейского воина может рассказать вам о многом. Конечно, при этом он должен быть честным, например, не раскрашивать перья красным, если он не был ранен в бою. Существовало четыре способа ношения в волосах орлиного пера, и каждый из них говорил о том, как воин сражался с врагами. Самый храбрый воин, который во время сражения был впереди всех, встретился с врагом лицом к лицу и коснулся его или убил, носил перо сзади посередине. Следующий втыкал перо в волосы с правой стороны, третий – слева, четвёртый – сзади, но перо было направлено вниз. Красная полоса на пере означала, что этот воин был ранен в бою. Иногда воины, которые участвовали во многих сражениях, имели две, три и даже четыре полосы. Воин, который был окружён врагами, но сумел отбиться от них, имел право носить особое украшение из перьев. Оно представляло собой пучок перьев из середины которого на кожаном ремешке свисало перо орла. Отправляясь на Совет и в прочих торжественных случаях воины обязательно надевали все свои регалии, и каждый, глядя на них, мог видеть их заслуги. Множество интересных историй можно было узнать без единого слова, к тому же у воинов была возможность не хвастаясь рассказать о своих подвигах.

Военный щит Лакотов – тоже очень интересное изделие. Сейчас их уже почти не осталось, и было не так уж много даже в былые дни частых сражений. Когда мужчины нашего племени шли на войну, они полагались в основном на свой лук и стрелы. Щит делался из бизоньей кожи, которая предварительно сжималась и укреплялась с помощью нагревания. В яме разводили огонь, подкладывая в него ветки тополя. Когда оставались только горячие угли, над ними как можно ниже натягивалась сырая бизонья кожа. Вскоре она начинала сжиматься, и её удерживали камнями, чтобы она не провалилась внутрь. Время от времени угли сбрызгивали водой, чтобы вызвать пар. Кожа становилась всё крепче, пока не делалась настолько прочной, что её не могла пробить стрела. Тогда её обрезали до нужного размера и прикрепляли две петли в качестве ручек, чтобы его можно было держать. Затем щит украшался рисунком, придуманным знахарем или владельцем щита. В любом случае, символы на щите должны были означать примерно следующее: «Вера приносит неуязвимость». Затем щит украшался орлиными перьями, которые привязывались кожаными ремешками. Когда дни сражений Лакотов остались позади, многие из этих щитов были оставлены на горных вершинах подобно телам орлов.

Кроме того, у Лакотов было ещё нечто вроде флагов, которые тоже брали в бой. Они представляли собой шесты, украшенные сверху донизу орлиными перьями, развевавшимися на ветру. У нас также ещё задолго до появления белых людей имелось своё знамя. Это была очень красивая вещь, и каждый Лакот гордился ею. Знамя представляло собой шест с загнутым концом, обёрнутый шкурками выдры и украшенный орлиными перьями. Это был священный знак племени. Иногда его вручали молодым воинам, которые принимали участие в самых опасных сражениях и могли не вернуться обратно.

Женщины Лакотов носили только мягкие нижние перья орла. Их имели право носить только женщины, прошедшие ритуал особого посвящения. Женщины втыкали перья в волосы с левой стороны. Такое украшение было весьма почётным и ставило его носительницу высоко. Иногда эти нежные перья раскрашивались в яркие цвета и связывались в кисточки.

Неистовая Лошадь, который был великим военачальником и великим воином Лакотов, постоянно носил на голове чучело ястреба. Он был столь же гордым и отважным, как эта птица. Ястреба боятся все остальные птицы. Я не знаю, почему именно знахарь велел Неистовой Лошади носить ястреба, но, во всяком случае, он был столь же бесстрашен.

Неправда, что только вожди носили большие головные уборы из орлиных перьев. Любой охотник, достаточно смелый, чтобы поймать орла, мог надеть такой убор, но большинство великих воинов и вождей предпочитало украшения попроще.

Одним из знаков отличия у Лакотов был веер из орлиных перьев. Когда-то и у меня был такой, очень красивый, украшенный раскрашенными в яркие цвета иглами дикобраза, и с расшитой бисером рукояткой.

Когда мы, мальчики играли вблизи лагеря, то часто обращали внимание, что дрозды были большими друзьями наших лошадей и всюду следовали за ними пока те паслись. Пока лошади щипали траву, дрозды клевали насекомых рядом с ними. Мы пытались охотиться на этих птиц, и лошади не обращали на нас внимания. Однако я помню случай, когда устроил большой переполох в лагере из-за того, что случайно задел лошадь. Это был день переезда на новое место, и все уже собрались. Мне надо было вытащить деревянные шпильки из покрышки нашего типи и отдать их матери, когда она будет ставить его на новом месте. Когда типи было поставлено, мать поднимала меня вверх, чтобы я мог закрепить первую шпильку. Затем я забирался выше, используя её как ступеньку, закреплял следующую, и так до самого верха.