Семейные реликвии

Поэтому Джульетта поднялась из-за стола и стала собирать грязную посуду в раковину, затем вымыла тарелки и чашки и перетерла все насухо. Покончив с этим, она взяла ведро и накачала в него воды почти доверху. Ведро оказалось таким тяжелым, что было трудно его поднять. Несколько мгновений девушка стояла, глядя на полное ведро. Джульетта чувствовала, что здесь что-то не так. Кажется, для мытья полов надо, кроме обычной воды, что-то еще.

Она взяла толстый кусок щелочного мыла из кухонной раковины и опустила его в воду. Затем руками начала взбивать пену. Когда в ведре образовалось достаточно мыльной пены, Джульетта погрузила в него половую щетку и затем принялась тереть пол, ползая на коленях. Оказалось, что щеткой мыть утомительно и очень медленно, поэтому Джульетта решила тереть только самые грязные места, а в завершение прошлась по всему полу мокрой шваброй, обнаруженной за дверью кладовой.

После такой уборки пол оказался совершенно мокрым — в следующий раз надо будет сильнее выжимать тряпку — и множество мыльных пузырей красовались по всему полу.

Джульетта выплеснула наружу грязную воду и опять наполнила ведро чистой водой. Она опустила тряпку в воду и стала заново перемывать весь пол. Но, странным образом, пузырей становилось еще больше, и в дальнейшем продолжалось то же самое: чем больше воды она выливала на пол, тем больше на нем появлялось пузырей. Скоро вода в ведре стала такой же мыльной, как и на полу. Пришлось заменить и эту воду.

Тут на кухню спустилась Франсэз и остановилась в дверях. Она с удивлением рассматривала пол, по-прежнему покрытый мыльными пузырями. Джульетта почувствовала, как ее охватывает сильное смущение.

— Вы будете завтракать? — заговорила она с Франсэз, стараясь не обращать внимания на результат своей работы.

— Нет, не беспокойтесь, меня что-то подташнивает с утра. Я тут подумала, что мы могли бы сегодня начать весеннюю уборку. Вы правильно начали: прежде всего нужно вымыть пол на кухне. Когда вы закончите, тогда, наверное, займемся уборкой в других комнатах.

Джульетта кивнула, выдавив улыбку. Мыть другие комнаты? О, Господи, она этого просто не вынесет.

— Ну, хорошо. Я только сейчас домою здесь.

— Я подожду в гостиной.

После ухода Франсэз Джульетта яростно набросилась на кухонный пол, вылила на него несколько полных ведер чистой воды и тряпкой согнала воду через заднюю дверь наружу. Остатки воды просто впитались через щели половиц. Потом девушка взяла полотенце и стала ползать по комнате, вытирая пол повсюду, где оставалась вода и мыльные пузыри. Руки Джульетты болели так, что казалось, будто они сейчас отвалятся. Да она и сама уже почти хотела, чтобы это случилось.

Покончив с кухонным полом, Джульетта устало пошла искать Франсэз. Больная женщина была в передней гостиной — одной из закрытых комнат. Франсэз стояла на табурете, снимая тяжелые бархатные зеленые шторы, и помещение уже наполнялось ярким солнечным светом.

Комната была уютная, со вкусом обставленная элегантной мебелью красного дерева. Сиденье и спинка кушетки были покрыты темно-зеленым бархатом, такая же накидка была на массивном стуле.

Сиденья двух других стульев с прямыми спинками были украшены аккуратной вышивкой. Такая же вышивка была и на спинках стульев. На стульях и кушетках красовались вышитые тамбуром салфеточки, а на маленьких столиках красовались кружевные дорожки. Было видно, что раньше кто-то старательно заботился об уюте комнаты — и на это было явно потрачено немало денег.

Джульетте стало любопытно, кто же так старался здесь. Наверное, жена Эймоса Моргана? А что же стало с ней? И почему теперь эта комната закрыта и ею не пользуются?

— Я протерла пыль с мебели, — сообщила Франсэз. — здесь так быстро скапливается пыль. Обычно я делаю тут уборку раз в месяц, но вот в последнее время… — она пожала плечами, ее голос оборвался.

— Какая чудесная комната! — Джульетта принялась помогать больной женщине снимать занавески. — Почему вы ее держите закрытой?

— Мы ею не пользуемся, — коротко бросила Франсэз. — Зачем попусту ее обогревать?

Ответ был, конечно, практичным, но Джульетта не могла понять, зачем вообще держать в доме комнату с отличной обстановкой, если никто ею не пользуется.

После того как две женщины сняли тяжелые оконные занавески, они развесили их на улице на бельевых веревках, выбили из них пыль и повесили на место. Вслед за этим они поочередно вынесли из гостиной два больших ковра и выбили пыль и из них. Оставив ковры висеть на веревках, женщины подмели и вымыли полы в столовой и гостиной.

Работа была тяжелой, и Франсэз быстро устала, поэтому Джульетта уговорила ее отдохнуть, пока она продолжала уборку. После, когда Франсэз передохнула, Джульетта услышала, как та на кухне возится с ужином. Девушка очень обрадовалась этому. Уборка в комнатах отняла у нее много сил, но, по крайней мере, она могла справиться с такой работой.

Когда полы были вымыты и ковры уложены на место, Джульетта принялась за мебель в столовой, натирая до блеска роскошный стол красного дерева и горку с посудой. Джульетта думала о том, как красиво в этой комнате все, от изящной стеклянной люстры до фарфоровых тарелок и стеклянных кубков на открытых полках посудной горки. И как глупо было держать всю эту красоту взаперти.

Очевидно, Эймос Морган просто был не способен ценить красоту, иначе он не допустил бы подобного отношения.

Когда Джульетта открыла дверцу в нижней части серванта красного дерева, она обнаружила там такое, от чего у нее сразу перехватило дыхание. Это был настоящий клад.

В глубине лежали серебряный поднос и чайный сервиз, сильно потускневшие от времени, но, несомненно, очень тонкой работы. Далее виднелись два изящных стеклянных подсвечника, основания которых были выполнены в форме дельфинов. Здесь же были позолоченные бронзовые часы, изысканно написанная портретная миниатюра, небольшая шкатулка из раковин и стеклянное пресс-папье в стиле миллефьори, внутри которого ослепительным фейерверком расцвели изумительные по красоте крошечные цветы розового и голубого цвета.

Джульетта осторожно вынула все предметы и поставила их на сервант. Она погладила пальцами стеклянное пресс-папье и подсвечники, и при виде этой красоты ее душа затрепетала.

Девушка настолько увлеклась разглядыванием выставленных предметов, что даже не услышала тяжелые шаги в коридоре, пока громкий сердитый голос не прервал ее грезы:

— Черт побери, женщина! Какого дьявола вам здесь надо!

ГЛАВА 4

Джульетта вздрогнула и вскочила, отдергивая руку от пресс-папье, словно от раскаленного предмета, и резко повернулась. В дверном проеме стоял Эймос Морган, сердито смотрел на нее и его темные глаза сверкали от злости. Вид его был настолько угрожающим, что Джульетта инстинктивно подняла ладонь к горлу и отступила назад.

— Мистер Морган, — промолвила она с дрожью, — вы меня напугали.

— Что вы здесь делаете? — повторил он, не обращая внимания на ее слова. — Не трогайте это. Уберите все обратно.

— Что?

— Я сказал: уберите эти вещи. И больше никогда их не трогайте.

— Но, мистер Морган… — Джульетта всплеснула руками в крайнем удивлении. — Но они же красивые. Зачем запирать их в серванте? Они должны стоять там, где можно на них смотреть и любоваться ими.

— Вы не у себя дома, чтобы мне указывать, как я должен поступать с моими вещами. Я хочу, чтобы вы их убрали сейчас же.

Джульетта заморгала глазами.

— Но почему? Чайный сервиз нужно почистить, он будет отлично смотреться здесь, на серванте. А как чудесно сделано пресс-папье!

— А вы, несомненно, просто знаток таких вещей, — заметил Морган с едкой иронией.

— Между прочим, я действительно разбираюсь в искусстве. Мой отец ценил красивые вещи. Он всегда говорил мне… — начала рассказывать Джульетта, но Эймос резко оборвал ее.

— Мне наплевать, даже если вы самый лучший знаток в таких вопросах. Это не ваши вещи и никто не дал вам права заходить в эту комнату, высматривать здесь что-то и вообще совать нос не в свои дела…