Весна

Я вздрогнула и подняла голову. Двое. Мужчина-Настоящий и девушка-Новичок… Нет. Не Новичок. Я осознала это внезапно, поняв, что срок пребывания этой девушки на земле подходит к концу, она не проживет и полугода… Уходящая. Кормушка. Живая ходячая закуска.

Ненависть — страшная вещь. Мне было все равно, кто он, этот Настоящий, имеет ли какое-нибудь отношение к Юрке или вовсе оказался здесь случайно… Откуда-то вдруг взялись силы, я поднялась со скамейки…

Видимо все это отразилось на моем лице. Глаза Настоящего расширились — и я вдруг отчетливо поняла, что он испугался. Испугался, несмотря на то, что я — Новичок, а он — Настоящий и может меня три раза заткнуть за пояс.

Мужчина попятился, утягивая за собой за руку девушку и стараясь, чтобы она была между мной и им и стал лепетать дрожащим голосом:

— Ты что, психованная? Что я тебе сделал?

— Я вас НЕНАВИЖУ, — сказала я и шагнула вперед.

Не знаю, что подумал Настоящий, но нервы у него сдали окончательно, он отпустил руку девчонки и бросился наутек, причем таким образом, к какому ни один Настоящий в городе обычно не прибегает — то есть на крыльях. Я проводила его разочарованным взглядом, от души пожелав на прощание, чтобы ветер приложил его об какое-нибудь дерево.

Девушка стояла, испуганно озираясь. Потом повернулась и медленно побрела к выходу из парка.

— Погоди, — крикнула я ей вслед, — Да стой ты!

Она вздрогнула, втянула голову в плечи и остановилась.

— Подойди сюда.

Девчонка подошла. Я взяла ее рукой за подбородок, чтобы заглянуть в глаза… М-да. Клиника. Отметился везде, где сумел. С-сволочь.

— Знаешь, что, — сказала я ей, отпуская руку, — когда он в следующий раз придет к тебе — дай ему по морде.

Она закивала.

— Иди. Уходи!

Ушла.

А я снова грохнулась на скамейку — этот эпизод отнял последние силы… Славно было бы так замерзнуть тут… было бы, если бы я не знала, что за этим последует и какой подарочек получат окружающие. Впрочем, что мне до них — они меня тоже не очень-то жалуют.

— У Вас проблемы?

Ешкин кот! Да что ж это за проходной двор такой! Я ведь, когда злая, и ударить могу.

Я подняла голову и обомлела — это был тот самый парень — которого я встретила по дороге и которому, как думала, впечатала в мозги картинку пустого проспекта.

— Вы шли и плакали, я подумал… может, Вам нужно помочь? Пошел следом.

Он виновато развел руками.

Боже мой… Я вдруг поняла, что… да, да… нужно помочь… очень-очень нужно. Осознала, что замерзла, очень устала и… И хлопнулась в обморок.

Я осознавала, что меня куда-то ведут (или несут?), ноги едва слушались, открывать глаза не хотелось, я бормотала что-то неразборчивое и падала, падала в сладкое мягкое забытье все глубже, глубже… Пусть делают со мной все, что хотят, пусть… плева-а-ать…

Проснулась я словно от толчка, открыла глаза и чуть не застонала: солнце. Яркий свет лился прямо в незашторенное окно (как же можно так!), и лучи почти доползли до меня.

Конечно, мы — не Настоящие, которых солнечный свет убивает, но с некоторых пор у меня от яркого света начинали болеть глаза. Говорят, это первый признак недалекого Исхода…

Я резко села (при этом движении с меня свалился серо-синий клетчатый плед) и вот тут-то поняла, что нахожусь не дома и вообще не в каком-либо знакомом месте, а, извините за выражение, черте где.

Где?

В комнате тихо тикали часы, их оказалось возможным увидеть, повернув голову, — старые ходики с потрескавшимся циферблатом и облезлыми когда-то позолоченными стрелками. Кроме «моего» диванчика, на котором я, судя по всему, проспала эту ночь, в комнате был письменный стол, на котором стоял компьютер, пара стульев и книжные стеллажи. Много стеллажей. И книг много…

Так, спала я в одежде. Ладно хоть не в верхней… Пойти умыться, что ли?

Я открыла дверь и вышла из комнаты. Ну, планировка стандартная, ошибиться невозможно. Вот и ванная…

Из зеркала на меня смотрела помятая физиономия с изрядными кругами под глазами. Мда. Ну и видок у Вас, Алена Батьковна. Ночка еще та была, верно?

Да уж. Еще та… и эта. И будущая — тоже.

Вереница ночей, одна другой черней, выстроилась в зрачках моего отражения. И каждая была похожа на предыдущую, хотя не напоминала ее ни в одной мелочи.

А вдруг нам наврали физики и на самом деле никакого отражения света нет, а есть зеркало-окно в другой мир, а там — наши двойники? Интересно. Она — та, что в Зазеркалье, знает о той, которая я? Догадывается? Кто она — тоже Новичок или нет? Увы, через зеркало не поймешь — определить это можно только в реальности…

Но у Настоящих нет отражения. Означает ли это, что они потеряли связь со своим зеркальным двойником или то, что их двойника больше не существует? А может, Настоящие — это и есть двойники из Зазеркалья? Что, если момент становления Настоящим — это момент, когда я-отсюда умру, и меня заменит Алена-из-за-зеркала?

Я тряхнула головой. Фигню какую-то прогружаю сама себе…

Открыла воду, плеснула в лицо холодом — ай, хорошо пробирает.

И тут мне пришлось опереться обоими руками о раковину — в глазах вдруг стало темно и пол поплыл под ногами. Замечательно. Только этого мне и не хватало для полного счастья. Похоже, надорвалась я вчера с Юркой…

Воспоминания пришлось отгонять от себя пинками — иначе впору было бы взять так кстати валявшееся на полочке лезвие и полоснуть по запястью.

— Не дождешься, — сказала я своему отражению, поискала по карманам расческу, причесала волосы и вышла из ванной.

На кухне сидел давешний парень и пил чай.

— Привет, — сказал он мне, — Может познакомимся, для приличия? Меня Андрей зовут.

— Где я? — спросила я. Честно говоря, мне было наплевать, как его зовут, тем более, что сегодня я уж постараюсь так не проколоться, как вчера, в расстроенном-то состоянии…

— У меня дома. Потому как свой адрес ты мне сообщать отказалась.

А, так мы уже на «ты»? Потрясающе.

— А. Спасибо за помощь, конечно, но мне идти нужно. К метро как выйти?

— Выйдешь из парадной, налево до угла улицы, там через дорогу и опять налево… Эй! — воскликнул он, поняв, что я действительно собираюсь уходить, — так как тебя все-таки зовут?

— Аля, — сказала я, не оборачиваясь. Ч-черт, куда он засунул мои ботинки? А, вот они… и куртка тут.

— Аля — это Александра? — он вышел за мной в прихожую.

— Алена.

Я выпрямилась и поймала его взгляд. Запомни: меня здесь нет и не было, я — твой сон и больше ничего. Глюк. Ну вот, вроде понимание в глазах ловлю…

Щелкнул замок входной двери, выпустив меня на лестницу, парень остался стоять в пустой прихожей и недоумевать, зачем он вышел к входной двери…

Темные очки я надела еще в подъезде. Эх, не люблю гулять днем — а тут еще, как на грех, зимнее солнышко, отраженное в каждом сугробе. Я вышла из парадного, обогнула кучи снега, свернула налево, как предписал мой неожиданный знакомец, и тут…

— Алена-а, — донеслось сверху.

В первый момент я не обратила внимания, но сверху снова крикнули:

— Аля! Алена! Это я, Андрей!

Я остановилась и подняла вверх лицо. Мой ночной хозяин торчал в окне, улыбаясь во все тридцать два зуба, он махнул мне рукой и крикнул:

— Ален, ты сумку забыла!

Я повернулась и пошла назад — медленно, ощущая под ногами каждую ступеньку на долгой лестнице, мне нужно было время, мне нужно было очень много времени, чтобы обдумать случившееся…

К тому времени как я дошла до квартиры Андрея, я уже твердо решила ничего ему не говорить. Ни к чему. Подумаешь, невосприимчив к внушению… разбежимся и забудемся.

Я вошла в квартиру, взяла сумку, которую мне протягивали и отчего-то задержалась на пороге. Андрей вопросительно посмотрел на меня, а я вдруг неожиданно для себя начертила в воздухе Второй Знак — безобидное «темное покрывало», служащее для маскировки.

Контуры слабо засветились в воздухе, оплывая каплями сиреневого огня, а глаза у Андрея расширились, и он уставился на знак. Не на меня, как должен был бы, а на знак! Он видел его!