Страница 83 из 97
- А теперь представь себе, что тот мальчик всегда так ходит и его все время окружает полная темнота.
- А когда с ним мама?
- Он может обнять ее, погладить, но он ее не видит.
- А солнышко? А цветочки? А картинки?
Пани Гана отрицательно мотала головой: - Ничего, ничего, ничего...
- И он не боится, мама?
- Кого же ему бояться? Его все любят, все помогают ему. Разве вот вещей он боится - как бы не натолкнуться на них.
Ганичка бросилась к матери и обняла ее за шею.
- Мамочка, мамочка, мне хочется плакать - все это так печально, что ты рассказываешь.
Пани Гана прижала к себе Ганичку и поцеловала ее в мокрые от слез глазки.
- Мне его так жалко, так страшно жалко, этого мальчика...
- Когда ты будешь играть с ним, ты не должна показывать свою жалость. Ему было бы очень больно.
- Я не буду его жалеть.
- Ты должна с ним разговаривать так, как будто ты не знаешь, что у него нет глаз.
- Я ему подарю все, что у меня есть...
- Боюсь, что подарки скорее огорчат, чем обрадуют его. Для его мамы мы возьмем что-нибудь.
- Я отдала бы ему все на свете, если бы знала...
Пани Гана посадила девочку к себе на колени и нежно поцеловала ее.
- Это ты получила от меня, доченька.
- Что я получила от тебя, мама?
- Удовольствие и радость оттого, что делаешь подарки.
Она виновато посмотрела девочке в глаза: "Ведь и тебя, голубка, я подарила. Если бы не этот мальчик, ты не была бы моей..."
Пани Бедржишка принимала гостей в детской.
Одна стена, обращенная на юг, была стеклянной и выходила прямо в сад. Комната то заливалась светом, то погружалась в полумрак, когда молодое весеннее солнце скрывали облака. Это была светло-зеленая комната, застланная толстым ковром и обставленная практичной и удобной мебелью; тaм стояли также кремовый рояль и большой глобус с рельефным изображением материков, рек и высоких горных хребтов.
Прежде всего приступили к развертыванию бесконечных подарков - цветов, книжек стихов, редких фруктов, магнитофонных лент с камерной музыкой, чудесных семян комнатных миндальных и персиковых деревьев, которые цветут до самой осени.
Потом пани Бедржишка пригласила гостей в столовую, где был сервирован стол для небольшого угощения. В столовой сидел на стуле мальчик.
- Вот наш Еник, - представила хозяйка гостям крепкого, здорового мальчика со спокойным лицом и каштановыми волосами, причесанными "ежиком". Волосы еще плохо лежали, видно было, что он только недавно стал причесывать их так.
Время от времени он медленно проводил рукой по волосам, и всякий раз при этом рука его на мгновение задерживалась на лбу.
Пани Гана была почему-то немного разочарована. Она представляла себе, что увидит хрупкого мальчика с бледным одухотворенным лицом со страдальческим выражением, а вместо этого пред ней предстал голенастый крепыш, пышущий здоровьем. Однако в его лице чувствовались какая-то настороженность и напряжение. Закрытые веки слегка вздрагивали, казалось, они вот-вот откроются.
- Енда,- сказала ему мать.- Вот это Ганичка. Поздоровайся с ней и скажи что-нибудь приятное.
Мальчик протянул руку и ждал, когда Ганичка возьмет ее. Пани Гана незаметно подтолкнула девочку, давая понять ей, что нужно сделать.
- Здравствуй, Ганичка,- сказал Еник, почувствовав в своей руке ее ручку. - А ты знаешь, что я тебя не вижу?
- Неужели ты не мог придумать ничего лучшего, чтобы приветствовать ее? - упрекнула его мать, обеспокоенная таким началом.
- А разве в этом есть что-нибудь дурное? - спросил Ян и улыбнулся чему-то известному ему одному.- Не бойся, тебе это не помешает. Вот увидишь. Я иногда играю с детьми, они приходят ко мне, чтобы я не был все время один.
- А во что вы играете? - прошептала Ганичка и вопросительно посмотрела на мать.
- В загадки, вопросы и в другие игры. Мяч - это не для меня. Я не люблю круглых вещей. Они убегают из рук, и потом я не могу их найти.
Пани Бедржишка встала.
- Оставим их одних, - сказала она, и на глаза у нее навернулись слезы. - Пусть поговорят. Без нас им будет лучше.
Пани Гана сразу же согласилась с этим и тоже встала. Она понимала, что было бы неделикатно и жестоко из простого любопытства слушать, как слепой мальчик прокладывает себе дорогу к сердцу Ганички. Они тихо и осторожно вышли из комнаты, так что дети даже не заметили этого.
- Я уже хожу во второй класс, - начала Ганичка, когда мамы ушли.
- А я учусь дома, чтобы не ходить в школу, - сказал Еник.
- Значит, пан учитель приходит к вам домой? - выспрашивала его девочка.
- Если бы только один! А то их столько, и каждый говорит свое! Они хотят научить меня всему. Никому не пожелаю такого - мне повезло еще, что у меня голова хорошая. Не знаю почему, но их всех страшно интересует моя голова. Но это не все. Пойдем в мою комнату, я покажу тебе свою "школу".
Он подвел ее к шкафу, в котором лежали "говорящие ленты".
- Вот это - арифметика, вот это - грамматика, а здесь география, физика, музыка - все, что хочешь.
- Я люблю музыку.
- Постой, у меня есть новая лента. Мне вчера принес ее пан профессор Кабелач, который преподает мне историю. Я только не знаю, та ли это лента. Ты слышала, что есть сады глубоко под землей в огромных пещерах? Уголь из них вывезли, и они остались пустыми. Потом там устроили сады. Под потолком подвесили атомные солнца, удобрили землю, и теперь зимой там цветут прекрасные, душистые цветы. А еще там растут кокосовые пальмы, в их кронах порхают колибри и попугаи, и фонтаны там есть. В этих пещерах всегда тепло, и даже зимой, когда у нас наверху трещат морозы, внизу зреют апельсины и бананы.
- Ну ладно, пускай ленту!
Ян вложил ленту в парлофон. Но они услышали не о пальмовых садах в подземелье, а о ледяном городе, который строится на радость туристам далеко за Полярным кругом, на Медвежьем острове.
К этому городу проложили прочную как сталь ледяную дорогу. Завод, на котором обрабатываются льдины для стройки, тоже сделан из льда. Из этого ледяного материала строятся сказочные дворцы с хрустальными колоннами и люстрами. Чтобы осветить полярную ночь, там построили целую гидроэлектростанцию. Холодные лучи проникают через прозрачные стены дворцов и статуй и, преломляясь, играют всеми цветами радуги.